Вторая гробница - Филипп Ванденберг

– На ту сторону невозможно перелезть.

Тут Сайед потянул Говарда за рукав и указал на правую сторону шахты. От волнения Говард сначала не заметил, что у стены была уложена деревянная балка.

– Это невозможно, – произнес Картер, внимательно рассмотрев странную конструкцию.

Сайед тоже смерил балку критическим взглядом, потом повернулся к Говарду и сказал:

– Аллах протягивает руку, если ему доверяют. Держите лампу повыше, Картер-эфенди!

И прежде чем Говард успел его одернуть, Сайед уперся руками в стену и начал боком продвигаться по балке.

Балка прогнулась под весом юноши. Она заскрипела и затрещала, когда Сайед дошел до середины, а затем стала слегка раскачиваться. Еще несколько быстрых шагов – и Сайед ступил на противоположную сторону.

– А теперь вы, Картер-эфенди! – крикнул он, будто это было привычное дело.

Мужества Говарду было не занимать. Он не раздумывая бросился спасать девочку из горящего дома, да и не меньше отваги проявил во время своего пробного полета. В общем, не теряя времени, он продел ремень от брюк сквозь ручку фонаря и отправился вслед за Сайедом. Балка устрашающе скрипела и прогибалась, но через несколько секунд, которые показались Говарду вечностью, он уже был на другой стороне.

Там Картер обнаружил, что коридор неожиданно обрывается. Но по левую руку был еще один ход, довольно узкий и не такой высокий, как коридор. Говард оцепенел: в конце хода можно было увидеть слабый мерцающий свет. Картер боялся вздохнуть.

Сайед подал Говарду знак идти вперед. Картер молча кивнул. Они уже были в десяти шагах от камеры, в которую вел постепенно расширявшийся ход, и могли различить очертания предметов. Говард слишком волновался, чтобы трезво мыслить, и был слишком возбужден, чтобы представить, что ждет его там.

Он в любом случае ошибся бы.

Едва он дошел до конца коридора, как перед ним открылся зал с четырьмя колоннами, в середине которого стоял саркофаг в человеческий рост. Тяжелая крышка была отодвинута в сторону, керосиновая лампа на ней распространяла бледный рассеянный свет.

– Есть здесь кто-нибудь? – тихо позвал Говард и в тот же момент испугался до смерти: его взгляд упал на пол. У стены лежали в ряд восемь или десять мумий (может, даже больше). Человеческие тела были обернуты мешковиной.

Сайед, который практически ничего не боялся и сохранял самообладание в любой ситуации, потянул Картера за рукав и, запинаясь, прошептал:

– Картер-эфенди, мне здесь не по себе. Это и есть загробная жизнь?

Говард жадно хватал ртом воздух, казалось, он задыхается. Кровь громко стучала в ушах. «Исида и Осирис всемогущие, все боги загробного мира, кто же все-таки зажег эту керосиновую лампу на саркофаге? Неужели Лоре?»

Едва Говард подумал об этом, как в дальнем углу поднялась фигура, которую Картер принял за сидящую на корточках мумию. Сайед до боли сжал его руку. Говард отпихнул мальчишку в сторону, а сам поднял над головой фонарь.

– Вы – Картер? – спросил мужчина, подойдя поближе. Это был Виктор Лоре. – Вы, наверное, посчитаете меня умалишенным, – произнес он, – может, так оно и есть, но я хотел здесь просто побыть один несколько часов.

– Это я хорошо понимаю, – ответил Картер, – но скажите мистер Лоре, где мы, собственно, с вами находимся?

Лоре взял керосиновую лампу и осветил боковую стенку саркофага. Он указал пальцем на кольцо фараона.

Аменхотеп II! – удивленно воскликнул Картер.

– Аменхотеп II! – повторил Лоре и поднял лампу над щелью через которую можно было заглянуть в саркофаг. – Я не решусь утверждать наверняка, но, похоже, там все еще лежит мумия Аменхотепа.

– А что с этими мумиями? – Картер указал на тела, лежащие у стены.

– Вы сами видите, мистер Картер! – Лоре подошел к ним. У каждой мумии на груди был маленький изящный амулет, и на каждом было написано имя фараона: Тутмос, Аменхотеп, Меренптах, Сиптах, Сети. Вместе – тринадцать имен тринадцати царей Нового Царства.

– Вы ничего не говорите, мистер Картер, – прервал долгое молчание Лоре.

Говард взглянул на выкрашенный в темно-голубой цвет потолок гробницы, на котором были нарисованы желтые звезды, – именно так выглядело небо ночью над Долиной царей.

– Я пытаюсь привести мысли в порядок, – ответил Картер.

– И к какому же выводу вы пришли?

– В Долине царей не один тайник с мумиями, а два. Вероятно, оба созданы за тысячи лет до новой эры, потому что уже тогда были такие люди, как Абд-эр-Рассул. Они бессовестно вторгались в гробницы и выносили все, что было там ценного. Остается вопрос, почему именно этот тайник не обнаружили расхитители гробниц?

– Об этом я тоже думал, – ответил Лоре, – и даже нашел одно объяснение… Вероятно, эта гробница была просто засыпана строительным мусором, когда возводили еще одну сверху. И ни один человек не мог предположить, что именно здесь скрывается древнее хранилище.

– Да, наверное, так и было. Но расскажите, мистер Лоре, как же вы все-таки нашли вход в эту гробницу?

Лоре усмехнулся.

– Очень просто. Я начал копать там, где меньше всего ожидал успеха. Говорят, что в Долине царей давным-давно все раскопано. И так утверждают самые опытные археологи. Будучи в здравом уме, я никогда бы не решился копать именно здесь, но меня словно что-то заставляло, какой-то голос твердил мне: «Виктор, тут и нигде больше!»

– И что вы теперь хотите делать?

– Над этим я и ломаю голову с тех пор, как десять дней назад впервые вошел в эту гробницу.

– Десять дней?! Но почему вы до сих пор не сообщили никому о своем открытии?

Археолог протестующее поднял руки.

– Как вы себе это представляете, мистер Картер? Не было бы ничего глупее, чем выдать этот тайник, Поверьте старому археологу. Молчание в нашем деле – это половина успеха.

Говард понял намек Лоре очень хорошо, но сделал вид, будто ничего не слышал, и начал разглядывать мумии на полу. Тут он снова услышал голос Лоре.

– А откуда, собственно, вы узнали о моем открытии и как сюда попали? – поинтересовался Лоре.

Картер обернулся.

– Сайед, – коротко произнес он.

Говард осмотрел камеру, заглянул в коридор, который вел к шахте, но мальчишки с фонарем и след простыл.

– Ловкий тип этот Сайед, иногда такой загадочный. Он подчас знает такие вещи, о которых не догадывается никто. Как в данном случае.

– Странно, – произнес Лоре, – я вообще не знаю этого Сайеда, а кроме моего раиса и старшего рабочего, пока еще никто не знает, что находится в этой дыре. Могу я рассчитывать на ваше молчание?

– Конечно, сэр! – ответил Картер. – Но позвольте спросить; что вы теперь собираетесь делать?

– Хороший вопрос, – сказал Лоре и подошел к Картеру. – Тогда разрешите мне спросить вас: как бы вы повели себя на моем месте?

Говард чувствовал себя польщенным, оттого что директор Управления древностями спрашивал его мнения. Он недолго думал над ответом.

– Мне кажется, нужно перевезти эти мумии к остальным в Каирский музей, где они будут в полной безопасности. Но что касается мумии Аменхотепа II, то я оставил бы ее здесь вместе с саркофагом. Ни один цивилизованный человек не обладает правом нарушать покой мертвых, даже если они уже три тысячи лет лежат в гробнице.

Тут случилось то, чего Картер никак не ожидал. Лоре подошел к нему и пожал руку.

– Спасибо, мистер Картер. Вы утвердили меня в этом намерении. Так и должно произойти. Я даже думал снова закопать гробницу фараона и сделать ее недоступной для грабителей.

– Это все же ваше открытие, мистер Лоре, – возразил Говард. О, как он завидовал этому человеку! – Вы позволите?

Картер взял лампу и принялся рассматривать мумии на полу. И вдруг у него возникло загадочное видение: процессия бритоголовых, наполовину обнаженных жрецов; двое тащат мумию фараона в темноте по узкой протоптанной тропе к гробнице Аменхотепа И; жрецы сходятся сюда по двое, неся мумии и освещая путь факелами, как муравьи с добычей, и исчезают в яме. И вот теперь перед Картером лежали самые могущественные мужи Египта, вернее, то, что от них осталось – останки человеческих тел, обмотанные высохшим, пыльным и рассыпающимся полотном. Когда-то их почитали как богов, приносили им всевозможные богатства земли, а теперь их тела разбросаны, как падаль. Никогда еще Говард не чувствовал бренность человеческой жизни, как здесь. Вдруг он заметил в небольшой нише в стене маленький запыленный предмет.

– Вы видели это, мистер Лоре?

– Что это? – Археолог подошел поближе.

Говард протянул французу лампу и вытащил свиток, шириной не больше открытой ладони. По своему опыту Картер знал, что папирус очень легко крошится, ломается и при первом прикосновении просто разлетается в пыль. Этот свиток был в удивительно хорошем состоянии.

– Возможно, это послание для потомков? – Картер протянул свиток Лоре.

Француз принялся осторожно разворачивать папирус, как вдруг огонек керосиновой лампы начал заметно мигать.