Блог «Серп и молот» 2019–2020 - Петр Григорьевич Балаев

не рисковал заходить — мог убить. Впрочем, через год после того, как Павел Карпович ушел на пенсию, он двоих мужиков и убил. За один месяц…

* * *

Когда Павел Карпович стал пенсионером, он на конюшню до самой смерти ни разу не пришел. Мне потом, уже девятикласснику, когда мы вдвоем жили после смерти бабушки, признавался, что по коням тосковал, но и видеть не мог, как конюшня приходит в запустение.

Орлик без деда тоже затосковал и присмирел. Стал каким-то понурым. Сашка мне в школе рассказывал, что конь даже к соленому хлебу стал равнодушным. Его мужики перестали бояться и это привело к трагедии.

Первого мая, в нашем довольно большом селе тогда еще проходили демонстрации, сельчане с флагами ходили по центральной улице, вернее, по трассе Хороль–Сиваковка, которая проходила через середину нашего Ленинского. Бригадир молочно-товарной фермы, хорошо поддав, решил покрасоваться перед колонной сельчан на горячем скакуне. Оседлал Орлика. Причем, все хорошо знали — жеребец пьяных ненавидит. Но за последний год Орлик изменился и это забылось. Бригадир решил проскакать во весь опор вдоль колонны демонстрантов, от хвоста до головы. Не доскакал. Конь у самой головы колоны резко остановился. Как вкопанный. Всадник вылетел из седла головой вперед, и головой — прямо в дорогу воткнулся. Насмерть. Сразу.

Никто ничего не понял до 9 мая. Через восемь дней «подвиг» бригадира на Орлике решил повторить зоотехник. Проскакал от хвоста колонны до ее головы, осадил коня, развернулся и хотел проскакать теперь наоборот, от головы до хвоста. Не успел. Орлик резко упал на бок и перекатился через всадника, потом еще раз перекатился в другую сторону. Вскочил и ускакал. Прямо с седлом. Мужик умер в районной больнице.

На конюшню конь не прибежал, ушел в табун, который возле сопок пасся. Старого табунного жеребца выгнал. Стал сам табун водить. Сашка на следующий день с Орлика снял седло и уздечку.

Я в первой части ошибся насчет того, что с восьми лет до армии на коня не садился. Одним годом ошибся. С девяти лет. Орлик был последней лошадью, на которую я в детстве садился.

После смерти зоотехника коня хотели отправить на мясокомбинат. Поймать не смогли. Пару раз табун вместе с ним загоняли на баз, пробовали ловить — бесполезно. Орлик ограждение перепрыгивал и уходил. Оставили его в покое.

…Мы с Сашкой вдвоем лежим в траве. Вдалеке, метров за 200, пасется наш совхозный табун. Вполголоса по очереди: «Орли-и-к!». Жеребец поднимает голову. Вострит уши.

«Орли-и-к!». Вы видели когда-нибудь, как табунный жеребец атакует? Зрелище не для слабонервных. Медведь не так страшен в ярости. Прижатые уши, опущенная почти к самой земле оскаленная морда и зигзагами эта гора мышц, вооруженная копытами несется прямо на нас.

Мы с Сашкой лежим в траве и смеемся. Орлик с таким зверским видом еще и пару кругов вокруг нас сделает. Потом нам карманы обшаривает, как собачонка. Хлеб ищет. У Сашки всегда с собой недоуздок, удилами мы нашего любимца не оскорбляли. Орлик сам голову подставляет под недоуздок. Поднимает переднюю ногу, мы по очереди с ноги залазим сначала ему на шею, потом пересаживаемся на круп… Эх! Погнали наши городских! Аж ветер в ушах свистит!..

Кто-то из деревенских баб увидел нас на коне-убийце и моей матери рассказали. Погулял по мне шнур от кипятильника. Запрет не подходить к лошадям был жестким…

* * *

Вообще в отношении животных к детям много довольно загадочного. Может быть это связано с тем, что животные не чувствуют, что дети представляют для их опасность, поэтому свирепый жеребец, способный всего лишь неосторожным движением раскроить мальчишке голову, вдруг становится аккуратнее, чем любая нянька в яслях.

И не только лошади, конечно, так себя ведут. Я еще жил в пос. Пограничном, во дворе у меня сидел на цепи огромный кавказец Тайсон, 87 см в холке. Злющий, как дьявол. Знакомый собачник, похваставшийся тем, что может с цепи любую собаку снять (действительно, опытный мужик), на спор решил так же поступить с Тайсоном. Подошел к нему, посмотрел, оценил готовность пса сожрать его прямо сейчас, развернулся и ушел со словами: «Ну его к черту, я лучше пойду тебе твой выигранный коньяк куплю».

При этом, идешь с работы, подходишь к дому, навстречу бегут соседские детишки, совсем маленькие, 5–6 летнего возраста: «Дядя Петя, выведи нам Тайсона поиграть». Вывожу собаку на длинном поводке за двор, привязываю к дереву, они на нем верхом катаются, за хвост таскают…

Была еще одна очень неприятная обязанность у сельских ребят в мое время, у нас она называлась: припаска теленка. Отел коров частники подгадывали обычно к февралю-марту, когда морозов сильных уже не было, в сараях не так холодно уже было. Примерно до июня-июля телят или дома в базах держали, приносили им свежескошенную траву, или на веревке, цепи, привязывали на лужайках к колышкам. А потом, в середине лета, начинали выгонять с коровами в стадо. И тут для детишек начиналась … тренировка в беге на длинные дистанции. На несколько дней. Утром телята паслись спокойно. Как только появлялся гнус, овода-слепни, к обеду — начиналось. Хвост трубой и бежит черт знает куда! Пастух на лошади не может с ним справиться. Остается пацану только бежать за этой тварью, пока она не устанет, и потом гнать назад в стадо. Бежать за ней обязательно нужно, иначе может потеряться. Обычно раз-два — и больше теленок не убегает из стада. Привыкает.

Но мне, когда я закончил второй класс, с одним таким бычком не повезло. Он, наверно, неделю так бегал. А бегают они далеко, километров по десять бывает. Того бычка звали Мишка. Симментал, красно-белой масти. И он родился не в феврале, а еще до Нового года, к моменту, когда в стадо попал, уже был довольно крупным. Разумеется, и дистанция нашего бега была довольно приличной.

Довел он меня до такой злости, что я однажды, когда он почти до железной дороги, это километров 12 от выпаса, добежал и остановился усталый, на него сел верхом. У меня был верховой бык. И этим я Мишке срок жизни на год продлил. Обычно теленка на откорме, если он зимой рождался, держали лето, потом зиму и еще следующее лето, по окончании пастбищного сезона сдавали в заготконтору. Как раз бык вырастал до 400–500 кг. До сдаточного веса.

Мишку продержали мы еще один год. В начале того лета, после которого он должен был уехать на грузовике на мясокомбинат, я скакал с радостным