Цирковой поезд - Амита Парих

повезло.

Александр улыбнулся. Они подошли к реке и остановились лишь у самой кромки воды.

– А ты помнишь, как мы пускали блинчики по воде в Лададике? – спросил он, сбрасывая плед и садясь на траву.

Лена кивнула, глядя, как он перебирает камушки в поисках плоских, которые бы лучше всего подошли для этого занятия. Поднявшись, он принялся метать камушки. Он стоял опасно близко к кромке воды, и Лена, беспокоясь о нем, подняла подол платья и еще ближе подошла к нему.

– Осторожно!

Александр захохотал:

– Разве не это ты мне постоянно говорила тогда? Аккуратно! Ты слишком близко! Это же опасно! – Он метнул еще пару камушков, совершенно не обращая внимание не ее предостережение.

– Отойди же ты! – еще более требовательно велела Лена, встав рядом с ним. Она сбросила плед, чтобы рукам было свободнее, и попыталась затащить Александра ближе к траве.

– Иначе что? – Он повернулся к ней, в глазах его сверкал огонек.

– Иначе ты полетишь в воду! – Лена засмеялась. Этот дурашливый спор открыл ту часть ее натуры, которую она уже давно никому не показывала.

– Имеешь в виду вот так? – Александр неожиданно притянул Лену к себе, обхватив ее за талию и вместе с ней неожиданно вошел в воду.

С ошалелыми глазами она жадно вдыхала воздух, а затем подняла руки и оттолкнула его.

– Александр Робишо! – Лена брызнула ему в лицо водой, а затем схватилась за его шею, боясь, что утонет. Александр и без того крепко держал ее на плаву. Она вдруг смутилась и заметила, что прохожие кидают на них удивленные взгляды.

– Все в порядке. Нормально! – громко пропел Александр, направляясь к берегу и одной рукой крепко прижимая Лену к себе.

Слипшиеся волосы лезли в глаза, и она дрожала от малейшего ветерка, обдувающего плечи. Она даже решила рассердиться. Александр мог все еще жить в своем волшебном мирке магии, но вот она уже совсем не та. Она взрослая девушка.

– Александр! – строго начала она.

Но он лишь смеялся над ней, смеялся так развязно, как никогда до этого. Этот новый для нее Александр свободно двигался по жизни куда хотел, совершенно не обремененный ничем, будто бы ему нечего было терять. И несмотря на то, что она хотела рассердиться на него, в груди родилось совершенно иное чувство. Она любила Гарри, но находясь рядом с Александром, чувствовала, будто так и должно быть, будто все это время ей чудовищно его не хватало.

– Пошли, иначе заболеешь еще, – сказал он и, сделав последний шаг, выбрался на берег, держа Лену на руках. Он пытался выжать из ее платья лишнюю воду, но это не помогло: платье было не спасти, а туфли вообще уплыли в неизвестном направлении. Правда, Лена об этом не сильно волновалась. Она позволила Александру укутать ее в кашемировый плед.

– Ну, – сказал он, бросая взгляд на реку. – Зато ты нашла место для утренних водных процедур на время, пока будешь тут учиться.

Лена замешкалась: ее мысли то и дело возвращались к Гарри, к их свадьбе и ко всей жизни, которая ожидала ее там, в Лондоне. Она натянула плед на плечи:

– Не уверена, что останусь тут.

Александр удивился:

– Да, ну, абсурд. Ты просто должна.

– Я ничего не должна, – неожиданно резко сказала она. – Люди меняются.

Александр изумленно глядел на нее:

– Но ты мне два часа рассказывала, какая у них тут замечательная программа. Ты приедешь сюда.

– Все не так просто, – начала Лена.

– Именно что просто. Усложняешь здесь все только ты сама. – Александр ступил на часть набережной, залитой бетоном, и нахмурился.

– Ничего я не усложняю! – разозлилась Лена, теряя над собой контроль. – Ты думал, что появишься у меня в номере отеля и ради тебя я все брошу? Я люблю Гарри! Я знаю, что это может быть тяжело принять, но… Но это то, что есть.

Александр удивленно открыл рот.

– Так ты думаешь, я искал тебя десять лет, потому что хотел расстроить твою свадьбу? – Он покачал головой. – Лена, я прибыл в Лондон, потому что знаю, каково это быть сиротой! Тео не твой родной отец, но он любил тебя больше, чем мой когда-либо любил меня! – Его взгляд посуровел. – Если бы существовала хоть малейшая вероятность того, что моя мама жива, я бы пошел искать ее на край света! И тебя я искал, потому что хотел, чтобы у тебя был второй шанс с Тео, а не для того, чтобы украсть тебя у жениха.

Лена резко вдохнула и скрестила руки на груди, не уверенная, как ей стоит отвечать. Она пялилась на дорогу перед собой и заметила мышь-полевку, юркнувшую в одну из трещин в бетоне набережной.

– А что касается Гарри – разве я просил тебя его бросить? – с вызовом сказал Александр. Он ждал ответа, но Лена молчала, а ее щеки покраснели. – Вот именно, – закончил он вместо нее и провел рукой по волосам. – Знаешь, мне совершенно плевать, выйдешь ты за него или нет. Что бы ты ни решила, тебе должно хватить смелости завершить то, чего не смогла твоя мать. – Он вздохнул и вытянул руку. – Пошли обратно. Не хочу, чтобы ты заболела.

* * *

Уже в поезде до Лондона Лена вспомнил завтрак с Тео. Он прибыл в отель, как и обещал, очень рано и долго говорил с ней, пытаясь наверстать те десять лет, которые у них отняли. Затем он довез ее до вокзала и пообещал навестить в Лондоне.

Она глядела на зеленые луга, мелькающие за окном, и крутила кольцо на пальце. Самый тяжелый выбор, к которому она когда-то готовилась в этой жизни, выглядел так: Оксфорд или Кембридж, Королевский институт или Институт Гая. Но никогда она не думала, что придется выбирать между двумя мужчинами.

С одной стороны, Гарри – мужчина, любящий искренне и полностью ей себя посвятивший; именно с ним она планировала начать семейную жизнь и идти дальше по жизни. Она строила с ним планы и обдумывала путешествия. Представляла, как они переедут в Брайтон и как будут сидеть на пирсе: она станет беззаботно махать ногами, а Гарри будет рассказывать, что обязательно свозит сюда их детей.

– Что может быть лучше для наших детей, чем морской воздух и домашняя молочная помадка? – говорил бы он, обнимая ее и глядя на набегающие волны. И как она могла отказаться от обещания провести жизнь с достойным мужчиной? Не говоря уже о размеренной, уютной и предсказуемой жизни в Лондоне рядом с Кларой и Оливией. С ним она чувствовала себя уверенно и спокойно. После перенесенных мучений и метаний она уже не была уверена, что хочет опять прыгать в неизвестность.