Ушма - Алексей Наумов

как и я сам?..

Ответов не было, но и сами вопросы мгновенно тонули, едва всплыв на поверхность сознания, поскольку не имели смысла. Я знал лишь одно — мне нужно следовать за ним, кем бы он ни был — и я следовал, позабыв про всё остальное. Это была моя единственная и окончательная ставка.

Несколько раз я замечал других призраков, как правило детей. Они прятались при виде Свифта, но разглядев меня, осторожно показывались из своих убежишь — чердаков, сараев и даже ржавой трансформаторной будки, в недрах которой скрывался седой мальчик лет 10, со страшной раной на животе.

У всех в глазах плыл серый туман, а лица были пустынны и холодны. Я больше не пытался приблизиться к ним или заговорить. Я просто разглядывал их, пока шёл мимо и они оставались позади, один за другим, превращаясь в неотъемлемую часть пейзажа, такую же как и странный призрак с собакой, безмолвно прошагавшие мимо них.

Я не сразу заметил, что Кремль исчез. Я давно потерял направление, беспрекословно следуя за Свифтом. Когда мы перешли очередное небольшое болото, я не придал значение большой куче гнилых, замшелых досок, что была по правую руку от меня. Но затем, я заметил остов сторожки, небольшой подъём дороги, круто уходящий влево — в сторону Крыма, а справа, призрачную арку металических въездных ворот, с ещё читаемой вдвойне неуместной надписью «ОЛИМПИЕЦ». Я снова стоял на «перекрёстке всех дорог».

Смутный отголосок прошлой жизни ненадолго пробудился во мне. Повинуясь ему, я свернул с тропинки и подошёл к руинам. Свифт, едва различимый в тумане, замер на другой стороне болота, глядя куда-то в сторону.

Я пытался вспомнить, что это место значит для меня, старался вызвать из памяти какие-то образы, воспоминания, эмоции, но не мог. Туман был снаружи и внутри меня. Я стал его частью. Верным слугой — без имени, без чувств, без прошлого. Даже само слово Кремль не имело никакого смысла. Только бесконечная серая пустота.

Несколько человеческих силуэтов показалось из за сторожки. Я знал, что они не причинят мне вреда, поэтому не прятался. Неподвижные и безликие, как манекены, они молча взирали на меня глазами цвета неба, а затем скрылись из вида. Лицо одного из них показалось мне знакомым, но я не мог вспомнить откуда. Быть может, это был мой друг, или сосед, а может — отец… Я не знал. Всё вокруг стало безразлично-серым. Я опустился на доски и обхватил голову руками. Смертельное отчаянье заполнило меня до краёв. Мне некуда и незачем было идти. Я едва ли вообще существовал. Этот мир… Это видение… Что бы это ни было, но это было невыносимо… Невыносимо…

Свифт негромко зарычал и скрылся в подступившей мгле. Я не сразу уловил сигнал опасности. Только когда чёрная вода стала подступать к моим ногам, я встрепенулся, но бежать было уже поздно: болото вокруг меня превратилось в озеро, скрыв под собой узкий кусок дороги в Крым. Протяжный стон донёсся до моих ушей — Ушма вновь обходила свои владения и даже мёртвые спешили укрыться от её взора.

Сомнения, отчаянье, безысходность слетели с меня как прах под дуновением древнего ужаса. Я побежал к сторожке и стал искать место, где можно спрятаться, но там уже были люди. Они не пытались прогнать меня, просто печально смотрели туманными глазами из своих убогих укрытий. Я впервые увидел на их лицах какую-то эмоцию — смертельный ужас. Останься я там, я бы мог выдать и их и себя, поэтому я поспешил к видневшемуся вдали дому, но чёрная вода преградила мне путь. В ней плескались те отвратительные чёрные существа из подвала. Очевидно они не боялись Ушмы и увлечённо охотились, пожирая всё, что могли схватить. Я видел, как одно из них поймало в камышах чайку и стало жадно запихивать её себе в пасть, давясь и помогая себе руками с оплавленными пальцами. Чайка хрипло кричала, упиралась и остервенело клевала чёрную тварь, постепенно исчезая в её судорожно сокращающейся глотке…

Пение приближалось. Нужно было на что то решаться. Я упал в зловонный, кишащий какой-то пакостью ил и начал кататься в нём, пока не был покрыт им с ног до головы. Затем я поспешил к почерневшим от плесени обломкам Кремля и взобрался на самый верх, куда, по моим расчётам, чёрная вода не должна была добраться. Я лёг практически на виду, сумев лишь частично втиснуться под ошмётки замшелого шифера и набросать на себя мелкий мусор. Затем я обмяк, закрыл глаза и представил себя разлагающимся трупом, что, учитывая ситуацию и запах, было не трудно.

Журчание окутало меня со всех сторон. Мёртвая вода текла мимо меня, едва не касаясь лица. Подвижная, блестящая, ровная как зеркало, в котором, однако, не отражалось даже небо. Капли воды с руки ведьмы звенели оглушающе. Я впервые уловил в этом звуке какую-то незамысловатую, клейкую, прихрамывающую мелодию, которую невозможно было выбросить из головы. Она манила и завораживала, и чем больше я слушал её, тем больше мне открывалась незримая изнанка смерти — бездонная и зацикленная, как чёрная материя. Я плыл в её космосе, постигая неведомый смысл превращений и погружений, задыхаясь и растворяясь в запредельном ужасе и беспредельном покое. Это и была та самая нить, что связывала нас и манила за собой. Невидимые струны дрожали сами собой, вечные и неизменные. Сама жизнь возникала из этой вибрации, и угасала вместе с ней, чтобы снова вернуться в мрак безвременья.

Борзые прошли недалеко от меня, делая «стойки» и вслушиваясь в шорохи царящего вокруг запустенья. Тяжёлый запах падали исходивший от них уже не мог меня поразить. За ними проковыляла несчастная, изуродованная девочка, которая никак не желала сгинуть в ужасающей бездне. Её платье полностью развалилось, обнажая белую истерзанную плоть залитую чёрной кровью, в которую, шествовавшая следом ведьма, продолжала мерно и беспощадно втыкать свою ужасающую клешню.

Я закрыл глаза, когда Ушма проплывала мимо, огромная и кошмарная, в окружении своей мёртвой свиты и открыл их вновь, лишь когда журчание и стоны утихли вдали. Только мелодия смерти не покинула меня. Тонкой паутиной она повисла на моём лице и сколько бы я ни пытался её снять, она оставалась там. Чёрное таинство иных миров, сотканных на обратной стороне смерти оставило на мне свою печать. Возврата быть не могло. Я знал это. Но мой путь был незакончен и я намеревался пройти его до самого конца.

Глава 6

Кое как счистив с