Я так хочу - Оксана Фокс

тень юркнула под простыни, завозилась, задев раскиданные конечности. Тяжёлое дыхание гостья расценила за приглашение, замурлыкала, мягкие руки обвили шею. Юность жарко вливалась в опустошённые суставы жизнью.

Кит уронил чугунную ладонь на глаза, вяло принимая энергичное болеутоляющее.

Часть 2 Глава 7

Кит не раздумывал, как маленькая зубатка втиснула в гастрольный график съёмки рекламного ролика. Безнаказанность Кики базировалась на поддержке извне и его невмешательстве. До этого дня.

Панорамное окно во всю длину номера ярко транслировало бело-золотое побережье, без рекламы и звука. Кит отвернулся от толстого стекла и набрал номер секретаря:

– Как поживаете, Суин? Как там Лос-Анджелес? Солнечно? Отлично. Рассчитайте этим солнечным днём мисс Кейн, и сообщите в контору по найму о свободном стуле.

Подхватив рюкзак и нацепив на нос черные очки, Кит рассмеялся:

– Думаете, она обратится в суд? Готов спорить. Но не волнуйтесь, Суин, я намерен выиграть слушание. И не забудьте выплатить мисс Кейн королевское пособие. Не скряжничайте, моя прелесть, Кимберли отработала каждый цент всеми доступными способами.

Белоснежная коса ткнулась в Карибское море стрелой и указывала в ослепительный горизонт. Бирюзовые волны толкали берег и отбегали, оставляли за собой густую пену и йодовый дух. Свет отражался от воды, песка, редких пальм, плоских валунов и обжигал лицо. Солёные брызги оседали на щеки, стягивая кожу.

Узкий деревянный настил вёл к сколоченному павильону. Сунув руки в карманы шорт, Кит смотрел поверх курчавой шевелюры спутника. Гавайская рубашка помощника режиссёра мелко трепетала на ветру, как и мягкий рот, талдычащий регламент:

– А после получасовой перерыв...

– Что там? – облизнул губы Кит.

Женщины в черных футболках с логотипом Стренжерс растягивались напротив гримёрной, крутили шеей и коленями, словно готовились к марафону.

– А, это! Это сюрприз! – повернулся Кларк, широко улыбаясь: – Девчонки приготовили забавный флэш-моб. Так хотят выразить...

– Я понял, что они хотят, двигай вперёд, – прикрыв газетой голову, оборвал Кит.

Хуже избитой «Травли» оказалась «Травля» в восторженном исполнении девиц. Перед криво прилаженной дверью они выдавали нечто среднее между прыжками в длину и ужимками стриптизёрш. Когда музыка из динамиков оборвалась, кулаки взметнулись в небо. Раскалённый воздух окрасился вспышками конфетти.

Кит истово зааплодировал, поучаствовал в групповом селфи и простился. Пронзительный свист Кларка разогнал персонал по местам.

В душной тесноте гримёрки Кит подставился под пальцы визажиста с русым "бобриком" и россыпью колечек в нижней губе. Парень матерился сквозь зубные скобки и долго выбирал из волос остатки конфетти.

Кит полистал сценарий. Согласно плану трёхминутного ролика, мужчина и три нимфы резвились в пальмовых зарослях, у кромки моря и на двухметровой койке. Сегодня действие разворачивалось в кровати.

– Мы готовы! – в дверном проёме появился кучерявый. – Вы как, скоро?

Не оборачиваясь, Кит кивнул. Поднёс ко рту кружку с кофе, мрачно уставился в зеркало. Гримёр старательно маскировал тёмные круги под глазами. Как волосатый махаон кисточка порхала по палетке искусственных цветов, словно нектар собирала здоровый цвет лица и переносила на серую кожу.

Кит следил за таинством. Ему нравилось это лицедейство. Нравилось не узнавать себя, блуждать в образах. Новая попытка потеряться. Очередная личина спрятаться.

Он провёл ногтем по лицу. На замурованной щеке от переносицы до уха протянулась царапина. Казалось, лопнул перезрелый фрукт и в разрезе сейчас выступит липкий сок.

Втянув в себя пирсингованную губу, "бобрик" оказался симпатичным выпускником старшей школы. Набрал шпателем из банки замазку, приложил к трещине. Два точных движения стёрли подлинность клиента. Из зеркала на Кита таращился незнакомый юнец, сожравший измождённого неврастеника. Он криво ухмыльнулся и подмигнул всему квартету хамелеонов.

Главную экспозицию разместили посреди съёмочной площадки в углублении небольшой бухты. Ложе под белым балдахином окружили прожекторы. Края занавесок уже намокли и вывозились в песке. Кит поднялся на невысокий подиум. Плюхнулся на матрас, привычно забаррикадировал больную ногу здоровой.

– О, черт! Я не знал, даже подумать не мог... – жалобно протянул Кларк и посмотрел на босса:

– Меняем план? Ни свет, ни грим, ни обработка не скроет гм... худощавость актёра. Используем дублёра?

– Что?! – плотный мужчина в квадратных очках выскочил из кресла режиссёра, сунул бутылку с лимонадом ассистенту, вскарабкался на помост.

Придерживая на талии выданные костюмером джинсы, Кит смотрел в телефон. Лавочницкие взгляды, занятые оценкой торса потрёпанного Нарцисса, давно не мешали. Вяло интересуясь беседой киношников, он читал сообщение. Суин переслала на почту приглашение: его фильм прошёл отбор на участие в Канском фестивале.

– Может, Джошуа? Он будет готов через пятнадцать минут. Успеем. Возьмём крупный план, а потом...

– Валяйте, – отозвался Кит, заметив периферическим зрением партнёрш по кадру.

Девушки ворвались на подиум ароматной горячей волной. Двенадцать аппетитных футов пристроились посреди кровати. Модели поправляли на груди прозрачные туники, трогали в волосах венки из лилий, смеялись. Глянцевые ноги нервно играли, то подбирались под юбки, то перепутывались загорелыми лодыжками.

Кит заставил себя отложить телефон:

– Близняшки?

Бразильянки захихикали, протянули шоколадные ладони:

– Мы – двойняшки! Стелла! И Серена!

– Привет.

– Исключено! – вмешался режиссёр в церемонию знакомства, энергично помотал головой, потянул носом:

– Слышите? Кларк ты слышишь? Это феромоны! Погляди на них. Тут уже химия. Джошуа все испортит. Мне нужна твоя энергетика Крис. Твоя пластика. Камеры любят её не меньше, чем правильные углы твоего черепа.

– Отлично. Я и мой череп не возражаем.

Кларк оторвал взгляд от знойных амазонок, хохотавших в подушках, дёрнул прядь и посмотрел на солнце. Режиссёр задумчиво пожевал жвачку, сплюнул в сторону:

– Зови Роба! Пусть правит сценарий. Упор на эмоции, отдельные части, фрагменты. Минимум общего плана. Пусть будет много крупных деталей. Потом соберём воедино. Ясно?

Кит выгнул брови:

– Кто бы подумал, что разобранное на детали дерьмо лучше пахнет.

– Что?

– Говорю, крутые вы, парни!

– Ещё бы!

Кларк поднял рупор и гаркнул:

– Работаем! Посторонние, покиньте съёмочную площадку!

– Давайте притрёмся, – режиссёр прилип к глазку объектива. – Мы поищем ракурсы. Твоя задача, Крис, возжелать эти сладкие булочки. Представь, что одна, например, Грэмми, а вторая скажем...

– Пальмовая ветвь. Я видел сценарий.

– Хорошо! Проведи рукой по её плечу! Да! Вот, так! Пробуй импровизировать! Отлично! Узнай её!

Пять часов Кит валялся в огромной кровати, плотоядно разглядывал и трогал прелести нимф. Пальцы скользили по коже предплечий, разогретой лучами прожекторов. Облако белого газа вздыхало под вентиляторами, волосы моделей липли к лицу.

Вдыхая чуть терпкий женский запах, Кит думал о фестивале. Возьмёт "Прыжок"