Закат Америки. Уже скоро - Чарльз А. Капхен

Сегодня Америка, бесспорно, имеет большие возможности сформировать будущий политический мир, чем какая-либо другая сила в истории. Сейчас Соединенные Штаты пожинают плоды своего военного, экономического, технологического и культурного доминирования. Американская военная мощь имеет неоспоримое превосходство над всеми потенциальными противниками. Сила доллара и масштаб экономики придают Соединенным Штатам решающий вес в торговых и финансовых делах. Глобализация дает возможность американским транснациональным корпорациям проникнуть практически на любой рынок. Информационная революция, родившаяся и «выращенная» в Силиконовой долине и других центрах высоких технологий, способствует расцвету американских компаний, средств массовой информации и культуры. По всему земному шару правительства, так же как и простые граждане, считаются с решениями, которые исходят из Вашингтона.

Возможности Америки порождены также геополитическими изменениями, которые произошли после окончания «холодной войны». По завершении войн обычно открываются новые горизонты и перспективы, что сопровождается общественными дискуссиями и появлением новых социальных институтов. И не случайно, что европейский проект сформировался после наполеоновских войн, Лига Наций возникла к концу Первой мировой войны, а Организация Объединенных Наций была основана по окончании Второй мировой войны. Ни один из этих институтов не прекратил войну. Но все они родились из смелых и творческих стремлений установить новый порядок и предотвратить новый виток геополитического соперничества и кровопролития.

Но Америка упускает момент и не использует нынешние исключительные возможности, возникшие благодаря окончанию «холодной войны» и обеспечиваемые доминированием США на мировой арене. Соединенные Штаты имеют беспримерный потенциал для будущего, но у них нет главной стратегии, нет курса, чтобы вести корабль государства. Вместо того чтобы ясно высказать новый взгляд на международный порядок и работать с партнерами для претворения этого взгляда в жизнь, Америка пребывает в замешательстве. Соединенные Штаты — эта великая сила — барахтаются в волнах своей противоречивой и бессвязной политики.

В начале 1990-х годов, Пентагон объявил, что не потерпит никакого соперничества в отношении американского превосходства, обещая «предотвратить появление нового соперника».[19]«Холодная война» закончилась, но США должны остаться гарантом мирового порядка. Но это оказалось легче сказать, чем сделать. Администрация президента Джорджа Буша-старшего отступила, столкнувшись с перспективой военного вмешательства на Балканах, и предпочла оставить улаживание конфликта европейцам. В отсутствие американской помощи европейцы, однако, мало что смогли сделать, чтобы остановить Слободана Милошевича от попыток вивисекции Боснии. В ходе своей предвыборной кампании Билл Клинтон обещал приложить больше усилий, чтобы остановить кровопролитные этнические столкновения; став президентом, он фактически отказался от собственных слов. Колин Пауэлл, председатель Объединенного комитета начальников штабов, противился отправке американских военных на Балканы. Кровопролитие продолжалось весь 1993 и 1994 год. Президент Клинтон выражал озабоченность, но иных действий не предпринимал.

После того как Пауэлл покинул политическую сцену, Клинтон, впрочем, воспользовался случаем, и в результате Соединенные Штаты преуспели в восстановлении мира как в Боснии, так и в Косово. Но после военного вмешательства, руководствуясь более гуманистическими идеями, чем стратегическими соображениями, Клинтон внес путаницу в определение обстоятельств, при которых Америка может использовать силу. Он вплотную подошел к декларированию новой стратегической доктрины: «Есть главный принцип, которого, я надеюсь, будут придерживаться в будущем — и не только Соединенные Штаты, не только НАТО, но и лидеры других стран, — решать международные проблемы через Организацию Объединенных Наций. Именно таким образом может быть достигнут успех в предотвращении и прекращении этнических и религиозных конфликтов во всем мире. Если мировое сообщество проявит добрую волю, мы сможем остановить геноцид и этнические чистки».[20] Проблема, однако, заключается в том, что Балканы были исключением из правил: Соединенные Штаты осуществили интервенцию в Руанду (где в 1994 году погибли не менее 500 000 тутси), Восточный Тимор, Судан, Сьерра-Леоне и множество других горячих точек, где произошли этнические и религиозные конфликты 1990-х годов. Госсекретарь США Мадлен Олбрайт, без сомнения, следуя политике «двойных стандартов», попыталась переформулировать слова Клинтона следующим образом: «Одни надеются, а другие опасаются, что Косово станет прецедентом, оправдывающим американское военное вмешательство в дела любой страны мира. Я бы не стала делать столь поспешных выводов».[21]

Балканские войны привели к последующему усилению противоречий в американской политике. Конгресс негодовал по поводу зависимости общеевропейских усилий в деле сохранения мира в регионе от действий американской армии, и ясно дал понять, что ожидает от членов Европейского Союза компенсации дисбаланса в НАТО. После того как прекратилась вооруженная борьба и начался мирный процесс, с Капитолийского холма раздались призывы к тому, чтобы Соединенные Штаты препоручили миротворческую миссию европейцам и ушли с Балкан. Европейцы в ответ приложили усилия к созданию военных сил, способных действовать без помощи Соединенных Штатов.

Вашингтон отреагировал бурно и предостерег ЕС от избыточной самоуверенности, которая может подорвать Атлантический союз. Америка просила Европу взять на себя больше оборонных расходов, но начала возмущаться, едва Европейский Союз выполнил пожелание.

Американская политика по отношению к России при президенте Клинтоне определяла развитие американо-российских контактов как основной приоритет, но на практике также осуществлялась в рамках концепции «двойных стандартов». Клинтон постоянно утверждал, что одной из главных целей его администрации является содействие развитию демократии в России и интеграции бывшего врага Америки в западную цивилизацию. Но основным пунктом европейской политики Клинтона, было расширение НАТО в Центральной Европе, что в значительной мере приблизило самый мощный в истории военный союз к границам России. Москва оправданно высказывала обеспокоенность, а президент Борис Ельцин предупреждал, что Соединенные Штаты рискуют создать новую разделительную линию в Европе. Клинтон неоднократно уверял русских, что Америка не имеет в виду ничего плохого. Но Соединенные Штаты вряд ли сидели бы сложа руки, если бы Россия создала альянс с Мексикой и Канадой и начала строительство военных укреплений вдоль американской границы.

Непоследовательность также характерна для подхода Клинтона в отношении Китая. Когда-то Китай был стратегическим партнером Америки, в полной мере заслужив членство во Всемирной торговой организации и в ООН. Клинтон даже выступил на митинге в Пекине и по китайскому национальному телевидению, стремясь подчеркнуть, что Китай и США находятся «в одной упряжке». Далее, однако, китайское правительство начало нарушать права своих граждан и угрожать Тайваню. Вместо того чтобы шаг за шагом укреплять стратегическое партнерство с Пекином, администрация Клинтона постоянно склонялась в пользу конфронтационных мер, таких, как посылка военных кораблей США к Тайваню или размещение на острове ракетных пусковых установок «в оборонительных целях»; эта рискованная политика подталкивала Китай к расширению своего ограниченного арсенала ядерного оружия.

Декларируемые принципы были такими же неопределенными, как и политика. На словах администрация Клинтона поддерживала либеральный интернационализм, настаивая на его утверждении в мире через многосторонние организации и формирование международного порядка посредством достижения договоренностей, а не принуждения. Соединенные Штаты были в этом процессе ключевым элементом из-за своей способности (присущей истинному лидеру) создавать добровольные коалиции и организовывать совместные акции.

Но действия противоречили риторике. Соединенные Штаты постоянно уклонялись от выполнения многосторонних международных договоренностей. В Киото в 1997 году международное сообщество пришло к соглашению о новых мерах по защите окружающей среды. Вашингтон был одной из сторон, принимавших участие в переговорах, но затем затормозил внедрение Киотского протокола. Успех широкомасштабного движения за запрещение противопехотных мин принес в 1997 году Нобелевскую премию мира Джоди Уильяме и организации, которую она возглавляла, — Международному движению за запрещение противопехотных мин. Соединенные Штаты не подписали договор. Вашингтон предпочел играть по собственным правилам. Именно Клинтон на долгие годы лишил поддержки Международный трибунал и только в конце второго срока пребывания на посту изменил свое решение.