Изнанка чувств - Даша Коэн

на кухне, так и не добравшись до дивана. Новый папа что-то бухтел ей и трехэтажно матерился, но ситуации не изменил и в гордом одиночестве удалился досматривать свои сны.

Я же, когда в квартире все стихло, мышкой прошмыгнула в ванную. Почистила зубы, умылась и, одевшись, поспешно выбежала за дверь. А там уж до метро, но спуститься в подземку не получилось — расклеился ботинок, пришлось разворачиваться и бежать обратно, но не домой, а к ларьку у рынка, где уже за работой сидел дядя Ваге.

— Новые нужно покупать, тут уже вон дерматин весь в труху превратился, — сетовал старенький сапожник.

— Да, наверное, уже пора, — кусала я губы и стыдливо поджимала под себя ногу в носке.

— Вчера слышал твоей матери хахаль говорил, что работой обзавелся. Что бы вот не купить обновку, а?

— Ну, они отметили вчера это дело. А до обувного магазина еще дойти надо.

— Сейчас латку поставлю и снова прошью по кругу. Второй нормальный?

— Нормальный, дядя Ваге.

И мужчина перешел на родной язык, очевидно ругая мою непутевую мать и все на свете. Я же только молчаливо была с ним солидарна. А что еще тут скажешь?

— Ну вот держи, Таня. Готово. Еще пробегаешь немного, но на весну нужны новые, уже не спасу.

— Спасибо вам и вот, держите, — протянула я свои скудные накопления. Пятьсот рублей, еще с лета остались, когда я объявления расклеивала по району.

— Сдурела совсем? А ну иди отсюда. Иди! Обижаешь, э!

— Но…

— Иди! На уроки не успеешь! — пришлось ретироваться, так как сапожник был настроен уж больно решительно не брать с меня деньги. Ну, а я что сделаю?

Как итог — на первый урок я, конечно же, опоздала. А на выходе из метро увидела на телефоне пропущенный от Марка и сообщение с вопросом:

«Ты где?»

Вот так. Сказала, что подумаю, а он решил, что я уже на все согласилась. Не парень, а таран.

Отвечать ничего не стала. Некогда. Только припустила со всех ног в сторону школы, а там, краснея и бледнея, объяснила классному руководителю почему заработала прогул. Женщина даже слова в ответ мне не выдала, лишь кивнула, скривилась брезгливо и дальше пошла по своим важным делам.

Я же только выдохнула и потопала на урок. А там уж погрузилась в тонны информации, что нам выдавали преподаватели. Два урока прошли спокойно, но вот на четвертом, перед большой переменой, Марк Хан снова дал о себе знать.

Он: «Ты меня динамишь?»

Я: «Нет. Просто запара с утра».

Он: «Какая?»

Что я должна сказать? Поведать богатенькому мальчику, что в мире есть семьи, где родители топят себя в бутылке? Что есть люди, которым не в чем ходить по улице? Что я хронически не высыпаюсь от почти перманентного напряжения в ночное время суток?

Я: «Проспала».

Он: «Почему не позвонила? Я бы за тобой заехал?»

А-а-а! Это какой-то сюр!

Я: «Потому, что я не позвонила».

Он: «Логично».

Я: «Да, очень. Я пишу тебе, что подумаю, но ты все истолковал по-своему».

Он: «Ладно. Давай проясним. Я тебе не нравлюсь?»

Боже!

Я: «Мне не нравится, когда на меня давят».

Он: «А мне не нравится, когда мне отказывают».

И следом прилетает дурашливый смайлик. Да кто бы сомневался, правда?

Он: «Ладно. Увидимся на перемене».

Блин!

А у меня, как назло, маковой росинки в желудке не было со вчерашнего вечера, так что пропустить обед не вариант. Я и так скоро на скелетинку похожа буду. Как-нибудь отмажусь, что-то придумаю.

Но я была слишком самоуверенна и недооценила пыл Хана. Стоило мне только приземлиться за свой привычный столик и протянуть шоколадный маффин Майе, как неожиданно в столовой зазвенела почти оглушающая тишина, а рядом со мной присел кто-то, от кого пахло пряным деревом и сочным грейпфрутом.

Марк!

— Привет, Тань, — и костяшка его указательного пальца легонько коснулась тыльной стороны моей ладони. И как молнией прострелило.

— Привет.

— Можно пригласить тебя за мой стол? — чуть наклонил голову, пытаясь заглянуть в мои глаза.

— Мне и тут нравится.

— Тогда может я приду сюда. Ты как? Твоя соседка не против?

— Соседка не против, — потянула Майя и я бросила на нее укоризненный взгляд.

— Марк, послушай…

— Да, Тань?

Подняла на него глаза и на мгновение забыла, что хотела сказать. Потому что он так смотрел на меня, скользя взглядом по моему лицу, по волосам. Сильная рука потянулась и поправила значок класса на моей груди.

— Ну ты чего такой упертый? — прошептала я чуть слышно, но парень только подпер подбородок рукой и улыбнулся мне.

— Действительно, загадка века.

— Марк…

— Ты хочешь, чтобы я ушел?

— Да, — закивала.

— Ладно, но с одним условием.

— М-м?

— После уроков пойдешь со мной есть мороженое.

— А куда?

— Решим…

Молчим, смотрим друг на друга. Я хмурюсь. Он медленно облизывается, пока продолжает пристально и со вкусом меня разглядывать. И чего интересного?

— Блин.

— Давай, Тань. Это же так просто.

— Ладно.

— Ладно, — смеется парень, а затем неожиданно стискивает меня в своих объятиях и только после отпускает, уходя за свое привычное место.

И столовая вновь начинает гудеть как улей. Все учащиеся пребывают в реальном шоке, а затылок мне жжет пристальный и злой взгляд Барби.

— Ну, Сажина, теперь поняла, почему на тебя наш Кен так пристально пялился целую неделю? — хихикает за столом Майя, а я ошарашенно перевожу на нее глаза.

— Я этого не хотела.

— А у тебя никто не спрашивает, что ты хотела. Хан за тебя уже все решил. Так что, расслабься, детка, и получай удовольствие.

— Удовольствие? — нахмурилась я.

— Ага…

Но никто из нас не знал, что удовольствие мне в этой чертовой школе даже близко не светит. Потому как уже после основных занятий, перед факультативом меня ждали неприятные последствия случая в столовой.

Их было пятеро.

Батурина и ее свита.

Меня подкараулили в переходе между корпусами и на полном ходу выдрали рюкзак с плеча, толкая и уносясь прочь с диким смехом. Я, естественно за ними, ведь в сумке был мой телефон, ключи от дома, а еще те самые пятьсот рублей — для меня целое состояние — которые не принял дядя Ваге.

На повороте в большой холл, где располагалась раздевалка, меня неожиданно тормознули, сильно дергая за косу.

— Куда торопишься, Моль?

— Отдайте рюкзак, — оглядывала я Кристину и еще трех ее подружек. Четвертая где-то потерялась.

— А где же волшебное слово?

— Пожалуйста, верните.

— Не нравится, да, Моль, когда забрали то, что принадлежит тебе?

— Нет.

— Вот и мне тоже не понравилось