Царица Армянская - Серо Ханзадян

царь и властелин Страны Хайасы и города Куммаха, Уганна, не исполнишь

моего требования, откажешь мне, тогда клянусь, едва я об этом услышу,

очень огорчусь. И еще считаю уместным напомнить тебе, как три года тому

назад я напал на твою страну и захватил несколько провинций. Вместе с

мастеровыми людьми я захватил стада быков и отары овец. Если ты не

исполнишь моего нынешнего требования, я повторю то, что сделал тогда. И

боги помогут мне в этом, они примут мою сторону. Потому что все, кто

становятся моими врагами, становятся и врагами моих богов. Так я захватил

земли врага моего Митанни. Кто не верит тому, что здесь начертано, пусть

пошлет своего человека в его страну и удостоверится в правоте моих слов,

увидит, как я там все разрушил и подчинил себе...»

Каранни знаком остановил чтение.

— Довольно, Каш Бихуни, не продолжай. Мурсилиса совсем занесло. — И,

обернувшись к послу, твердо сказал: — Я повторяю, хоть ты того и не

стоишь, что любому из ваших людей, кто пожелает вернуться восвояси,

запрета не будет, пусть с миром уходит!..

— Но если ты не прикажешь им, никто не вернется, божественный...

— Где находится твой царь, посол?

— У себя дома. Денно и нощно он пребывает в поклонении богам.

— Ну вот, пусть эти боги и помогают ему, если они не лживы. С угрозой

вы явились ко мне, так знайте... — Каранни выхватил у Каш Бихуни таблички

с письменами царя хеттов и ударом о камень разбил их вдребезги. — Ваш царь

захватил исконные владения моего отца, провинции Торгом и Тегараму, и при

этом ищет дружбы с нами?! Скажи своему Мурсилису, чтоб вернул нам наши

земли, да поскорее, пока я не добился этого огнем и мечом.

Оставив посольство Мурсилиса распростертым на земле, царевич

направился к своей колеснице и вскочил на нее, надо думать, спешил в

объятия дочери Миная.

За ним последовал и Каш Бихуни. Достаточно долго они ехали молча.

Наконец верховный военачальник не выдержал и сказал:

— Надо бы тебе немного помягче, божественный... Уж очень ты был груб

с людьми Мурсилиса...

Каранни засмеялся, да так, что даже затрясся весь.

— Ну, знаешь ли, такой старый волк, как ты, взывает к мягкосердечию?

Видно, хочешь, чтобы я проверил остроту своего меча на твоей шее?..

И они снова надолго замолчали.

Едва Каранни вошел в свой шатер, дочь Миная бросилась ему в ноги. Он

поднял полуобнаженную девушку и крепко прижал к себе, ощущая всю прелесть

ее молодого тела, тугих грудей и нежной кожи.

— Каким чудом тебя занесло ко мне, моя рассветная звезда?

— Ты не дал мне раньше рассказать, мой повелитель. Я прибыла из

Нерика сообщить тебе, что твоя царица-жена в беде.

— Ей угрожают хетты?

— Да, они.

— Знаю, знаю, звездочка моя небесная. А Мурсилис домогается моей

дружбы... Едва ли он сейчас направит свое войско к Нерику.

— Ну что же, — проговорила девушка, — я исполнила долг, мой

божественный повелитель.

Лицо ее горело огнем от жарких поцелуев Каранни.

* * *

Море Наири чудо как красиво. На яркой синеве отраженного в нем

небосклона белые гребешки пенящихся волн...

Близ берега качается небольшая лодка. На песке потрескивает костер, и

вокруг него сидят четверо.

Едва завидев приближающееся войско, они сорвались с мест.

— Стойте! — закричал Каш Бихуни. — Убежав от нас, вы же не спасетесь

от гнева своего господина. Стойте и слушайте!

Все четверо, ни живы ни мертвы, распластались на песке. Каш Бихуни

подъехал к ним совсем вплотную:

— Что вы за люди?

— Рыбаки мы, — несколько помедлив, ответил один из четверых. —

Принадлежим родоначальнику Андзеву, милостивый государь.

— Это что же, у родоначальника Андзева все люди так трусливы, как

вы?.. Вон приближается и ваш государь, поклонитесь ему.

Рыбаки стали бить земные поклоны. Кони чуть не затоптали их. Еще на

ходу Каранни спрыгнул с колесницы, затем, когда она уже остановилась,

подхватил на руки дочь Миная. Девушка подошла к костру.

— Ой, — воскликнула она, — рыба сгорела.

Каранни выхватил из горящих углей обугленную рыбину.

— Все сгорает и исчезает... Э-эй, рыбаки, займитесь-ка делом,

изжарьте нам вашей рыбки. Я до нее большой охотник. Даже горной куропатке

предпочитаю. Ну, живо, живо! Не мешкайте!

Рыбаки бросились исполнять просьбу царевича.

— Заночуем здесь, Каш Бихуни? Как ты смотришь на это? — И, не

дождавшись ответа, царевич приказал: — Мой шатер пусть раскинут поближе к

воде.

Воинство облегченно вздохнуло — наконец-то привал. Урси Айрук

особенно ликовал. Престолонаследник дарит им целую ночь покоя после долгой

изнурительной скачки. Побывали они в грозной Бычьей крепости, что в

Тавруберанских горах. Там Каранни велел повесить прямо на крепостной стене

всех часовых, которые вместо несения службы сладко спали в караульном

помещении. Наведались они и в крепость на Козьей тропе. Пили там белое

прозрачное вино. Царевич напоил и дочь Миная, а потом потребовал новую

девицу. Когда привели, отдал ее Каш Бихуни, себе же оставил дочь Миная.

Море Наири чудо как красиво.

Каранни раздел дочь Миная, на руках понес ее к морю и бережно опустил

в воду. Девушка, точно рыбка, скользнула в синие волны, легко рассекая их

руками. Каранни нырнул вслед за нею.

Рыбаки сложили из больших камней очаг, развели огонь и стали готовить

рыбу. Они потрошили ее, натирали солью и распластывали на раскаленных

камнях.

Престолонаследник вышел из моря, держа за руку дочь Миная. Слуги тут

же одели их, и они примостились у очага. Каранни задумался. Вспомнился

рассказ о родоначальнике Андзеве. Сам он его не видал. Но слышал, что

человек этот обладает недюжинной силой, может схватить буйвола за ногу и

свернуть ему копыто. Еще говорят...

Васпуракан — восточная провинция Армении. То, что далее нее, одни

называют Егимаисом, другие — Ераном. Если забраться на вершину горы Нпат в

ясный, как божий лик, день, увидишь безбрежную степь Егимаиса-Ерана,

подернутую мглой. Родоначальник Васпуракана Андзев совершает частые набеги

в те места, с целью захвата пленников и скота...

Все это поведал Каш Бихуни. Он еще что-то хотел сказать, но Каранни

прервал его вопросом:

— Девушку, мною подаренную, держишь при себе?

Верховный военачальник вздохнул, лукаво усмехнулся и промолвил:

— Что тебе сказать, мой повелитель. Старый конь тоже жует ячмень.

Оба засмеялись. Дочь Миная закрыла ладошками уши, чтобы ничего не

слышать.

— Ты сказал, «если забраться на вершину горы Нпат», Каш Бихуни. А

зачем туда забираться?

— Там древнее обиталище армянских богов. Говорят, что рай был именно

там.

— И ты этому веришь?

— Так утверждают наши жрецы.

— И если мы туда взберемся, попадем в рай?

— Не знаю, не бывал там.

Каранни потрепал по щеке дочь Миная и сказал:

— Наш рай, старик, вот это море, эта дочь Миная, тело которой такое

нежное и горячее. И вот этот огонь, и этот клочок нашей земли, на которой

мы сейчас сидим. Не ищи иного рая, Каш Бихуни.

Рыбак положил зажаренную рыбу на ячменную лепешку и подал

престолонаследнику. Каранни с большим аппетитом принялся за еду.

— Ты бывал на вершине Нпарта? — спросил он у рыбака.

— Не доводилось, царь мой, не взыщи.

— Говорят, там находится рай. Веришь этому?

— Как верить тому, чего сам не видел, божественный? Прости раба

своего!

Каранни схватил Каш Бихуни за бороду.

— Этот рыбак умнее тебя, господин верховный военачальник.

Каш Бихуни почувствовал боль и сердито глянул на рыбака.

— А рыба у тебя отменная, — пробурчал он. — У меня тоже вопрос к

тебе: а в Егемаис-Еране ты бывал?

— Бывал, — земно поклонился рыбак. Он отвечал на вопросы с опаской,

не переспрашивая, если и не все понимал. — Из тех краев к нам сюда, к

морю, иногда забредают львы и тигры.

— И еще кто? — улыбаясь, спросил престолонаследник. Ему доставляло

удовольствие общение с этим молодым рыбаком. Он словно бы ощущал в нем всю