Поэзия - Владимир Солоухин

ГРУЗОВИКИ

Дорогами густо оплетеныПросторы страны, что лежат, широки.Ездят и ездят по дорогам страны,Как солдаты, зеленые грузовики.

Но когда приехали в нашу столицуВеселые люди с пяти материков,Решили, что для празднования не годитсяОдинаковый, скучный цвет грузовиков.

И выехали торжественно на СадовоеГолубые, сиреневые, желтые, красные,Те же самые, а как будто новые,Одинаковые, а как будто разные.

И стало у всех на душе теплей,И каждый был событию рад,Потому что яркая толпа людейЛучше, чем марширующий строй солдат.

Окончился праздник, что был велик,Но сердце страны хранит теплоту:Вчера привез нам дрова грузовик,Оранжевый, с пальмами и солнышком на борту.

Дорогами густо оплетеныПросторы страны, что лежат, широки.То тут, то там на дорогах страныМелькают яркие грузовики.

СЧАСТЬЕ

Ах, мечтатели мы!Мало было нам розовой розы,Сотворили, придумали, вывели наугадБелых, чайных, махровых,Багровых, янтарных и черных,Желтых, словно лимон,И пурпурных, как летний закат.Мало!Здесь подбираемся к сути мы,К человеческой сути, что скромно зовется мечтой.Мусор – белые розы,Черные розы – убожество.Хорошо бы добиться,Чтоб роза былаГолубой!

Что за мех горностай!Белый снег (королевские мантии!),Драгоценному камню подобен блистательный мех.А мечтатель уходит в тайгу,Сорок лет он мечтает и мается,Ни в собольем дыму,Ни в сивушном бреду,Ни в семейном ладу не находит утех.Сорок лет он бежит по следам невозможного зверя.Ты ему не перечь. И мечтать ты ему не мешай.– Понимаешь, браток,За десятым хребтомЕсть одно потайное ущелье,Там-то он и живет.– Кто же?– Розовый горностай!

Нам реальность претит.Все за смутным, за сказочным тянемся.Как закаты красны,Сколько золота бьет из-за туч.А чудак говорит:– Это что?Раз в сто лет на закате, случается,Появляется в небеЗеленыйСверкающий луч!Вот бы выпало счастье… Ан нет же…-Так в чем оно, счастье?Неужели не счастье ходить по земле босиком,Видеть белой ромашку,А солнышко на небе красным,И чтоб хлеб, а не писаный пряник,Не заморским напиться вином,А коровьим парным молоком!Но…Мечтатели мы.Вон опять он пошел по тропинке,Обуянный мечтой. И мечтать ты ему не мешай.Сухаришки в мешке. В ружьеце притаились дробинки,Где-то ждет его розовый,Розовый горностай!

ВЕТЕР

ВетерЛетит над морем.Недавно он не был ветром,А был неподвижным, теплым воздухом над землей.ОнОкружал ромашки.Пах он зеленым летом(Зыбко дрожал над рожью желтый прозрачный зной).Потом,Шевельнув песчинки,Немного пригнувши травы,Он начал свое движенье. Из воздуха ветром стал.И вотОн летит над морем.Набрал он большую скорость,Забрал он большую силу. Крылища распластал.ХодятМорские волны.С них он срывает пену.Пена летит по ветру. Мечется над волной.СветлыйУпругий ветерНе медом пахнет, а йодом,Солью тревожно пахнет. Смутно пахнет бедой.(Руки мои – как крылья. Сердце мое распахнуто.Ветер в меня врывается. Он говорит со мной):– Спал яНад тихим лугом.Спал над ромашкой в поле.Меня золотые пчелы пронизывали насквозь.Но стал яКрылатым ветром,Лечу я над черным морем.Цепи я рву на рейдах, шутки со мною брось! —ЯГоворю открыто:– Должен ты выбрать долю,Должен взглянуть на вещи под резким прямым углом:Быть лиРомашкой тихой?Медом ли пахнуть в поле?Или лететь над миром, время круша крылом? —Что яЕму отвечу?– Сходны дороги наши,Но опровергну, ветер, главный я твой резон:Если бТы не был тихимВоздухом над ромашкой,Откуда б ты, ветер, взялся? Где бы ты взял разгон?

НАД ЧЕРНЫМИ ЕЛЯМИ СЕРПИК ЛУНЫ

Над черными елями серпик луны,Зеленый над черными елями.Все сказки и страсти седой старины.Все веси и грады родной стороны —Тот серпик над черными елями.Катился на Русь за набегом набегИз края степного, горячего,На черные ели смотрел печенегИ в страхе коней поворачивал.

Чего там?Мертво?Или реки, струясь,Текут через мирные пажити?

За черные ели орда ворвалась…А где она, может, покажете?

В российском лесу гренадер замерзал,Закрыться глаза не успели.И долго светился в стеклянных глазахТот серпик над черными елями.

За черные ели родной стороныВрывались огонь и железо…Над черными елями серпик луныВ ночное безмолвие врезан.

Чего там?Мертво?Иль трубы дымят?Глубоко ли кости повсюду лежатИль моют их ливни косые?Над черными елями звезды дрожат,В безмолвии лунном снежинки кружат…Эй, вы, осторожней с Россией!

* * *

Итак, любовь. Она ли не воспета…

Итак, любовь. Она ли не воспета,Любви ль в веках не воздано свое!Влюбленные великие поэты"Сильна, как смерть" твердили про нее.

К тому добавить можно очень мало,Но я сказал бы, робость прогоня:"Когда бы жить любовь не помогала,Когда б сильней не делала меня,

Когда б любовь мне солнце с неба стерла,Чтоб стали дни туманней и мрачней,Хватило б силы взять ее за горлоИ задушить. И не писать о ней!"

* * *

Бывает так: в неяркий день грибной…

Бывает так: в неяркий день грибнойЗайдешь в лесные дебри ненароком —И встанет лес иглистою стенойИ загородит нужную дорогу.

Я не привык сторонкой обходитьНи гордых круч, ни злого буерака.Коль начал жить, так прямо надо жить,Коль в лес пошел, так не пугайся мрака.

Все мхи да топь, куда ни поверни;Где дом родной, как следует не знаю.И вот идешь, переступая пниДа ельник грудью прямо разрывая.

Потом раздвинешь ветви, и в лицоУдарит солнце, теплое, земное.Поляна пахнет медом и пыльцой,Вода в ручье сосновой пахнет хвоей.

Я тем, что долго путал, не кичусь,Не рад, что ноги выпачканы глиной.Но вышел я из путаницы чувствК тебе!..В цвету любви моей долина!

* * *

У тех высот, где чист и вечен…

У тех высот, где чист и веченВысокогорный прочный лед,Она, обычная из речек,Начало робкое берет.

Архар идет к ней в час рассвета,Неся пудовые рога,И нестерпимо ярким цветомЦветут альпийские луга.

На камень с камня ниже, ниже,И вот река уже мутна,И вот уже утесы лижетЕе стесненная волна.

Потом трава, полынь степная,И скрыты в белых облакахВершины, где родилась злаяИ многотрудная река.

И наступает место встречи,Где в воды мутные своиОна веселой бойкой речкиВплетает чистые струи.

Ах, речка, речка, может, тожеОна знакома с высотой,Но все ж неопытней, моложеИ потому светлее той.

Бродя в горах, величья полных,Узнал я много рек, и вотЯ замечал, как в мутных волнахВдруг струйка светлая течет.

И долго мчатся эти воды,Все не мешаясь меж собой,Как ты сквозь дни мои и годыИдешь струею голубой.

* * *

Все смотрю, а, верно, насмотреться…

Все смотрю, а, верно, насмотретьсяНа тебя до смерти не сумею.Меж подруг своих, красивых тоже,Ты как лебедь в стае шумных уток.

Лебедь, лебедь, если я погибну,Ты взлетишь ли в небо, чтоб оттудаБроситься на утренние камни?Прозвенишь ли песней лебединой?..

ПРОБУЖДЕНИЕ

Задернув шторы, чтоб не пробудиться,Чтобы хранились тишь да полумгла,В рассветный час, когда так сладко спится,В своей квартире девушка спала.

Но из вселенной, золотом слепящей,Рассветный луч сквозь занавес проник,И оттого над девушкою спящейГорел во тьме слегка овальный блик.

Земля крутилась. Утро шло по плавням,Шли поезда по утренней стране.Земля крутилась: медленно и плавноСпускался луч по крашеной стене.

Бровей крутых, как крылья сильной птицы,Луч золотым коснулся острием,Он тихо тронул длинные ресницы,До теплых губ дотронулся ее.

И, спящей, ей тревожно как-то стало,Как будто бы куда-то кто-то звал.Не знаю, что во сне она видала,Когда рассвет ее поцеловал.

То жизнь звала: проснись, беги навстречуЛугам, цветам, в лесную полумглу!То жизнь звала: проснись, рассвет не вечен,И этот луч уж вон он, на полу!

Беги, росинки в волосы вплетая,И над туманным озером в лесу,Красивая, зарею облитая,Затми собой вселенскую красу!

ЦВЕТЫ