Великий мертвый - Андрей Степаненко

Они искренне недоумевали, почему Великий Тлатоани снижает покоренным городам размеры взноса в общую союзную казну, давая чужому купечеству шанс подняться и встать вровень с остальными.

Они яростно сопротивлялись постройке Коатеокатли — общего храма для всех богов и племен, а заявления Мотекусомы, что нужен общий, единый для всех культ вызывали у них лишь отвращение.

Они постоянно пытались запретить трату союзной казны на исследования отдаленных районов морского побережья, и увеличение числа училищ для юношей из мелких, провинциальных родов и племен.

Словно дети, они слишком часто не видели завтрашнего дня, а когда он тыкал их в это носом, невозмутимо отвечали, что просто следуют заветам предков, а вот плохого Тлатоани можно и переизбрать.

Мотекусома просто не мог делиться с ними всем, что знал, и уж тем более тем, что делал.

* * *

12 марта 1519 года от рождества Христова Эрнан Кортес подошел к названной капитаном прошлой экспедиции в свою честь реке Грихальва.

На карте здешнее селение обозначалось, как мирное — первое мирное селение на всем долгом пути. И, «ларчик» открывался на удивление просто: когда Хуан де Грихальва подошел сюда, он уже набил трюмы всех четырех кораблей до отказа, а потому в рабах для кубинских рудников более не нуждался.

— Так, сеньоры, на реке Грихальва сначала торгуем, — еще перед выходом из Шикаланго объявил капитанам Кортес. — Бусы, зеркальца, — все, чем запаслись. Берем золота, сколько можем…

— А потом? — подал голос неукротимый Альварадо.

— А потом, как всегда, — улыбнулся Кортес. — Конница и аркебузы.

Капитаны переглянулись, и кое-кто пожал плечами.

— Зачем покупать, если можно даром взять? Сразу!

Кортес досадливо крякнул.

— Много золота мы силой взяли?

— На одиннадцать тысяч песо[12], сеньор, — тут же подал голос казначей.

Кортес поднял указательный палец вверх и обвел капитанов серьезным взглядом.

— Запомните, сеньоры, в девяти селениях — одиннадцать тысяч. А Грихальва на свои стекляшки только на реке Флажков на шестнадцать тысяч золота наменял…

— Может, нам тогда вообще их не трогать? — презрительно поинтересовался Альварадо.

Кортес на секунду замер и развернул укол в обратную сторону.

— Ну, что ж, Альварадо, давай это обсудим. Тем более что город все равно где-то ставить надо. Может быть, ты и прав: зачем нам обозленные соседи?

Альварадо побагровел, а капитаны зашумели. Они знали, как мечтает губернатор Веласкес основать на этих берегах свой собственный город, но помнили и его попытки вернуть экспедицию, и то, в какой спешке им пришлось покидать Кубу.

— Нам бы трюмы набить, да побыстрее назад вернуться, — мрачно произнес Диего де Ордас. — Пока нас пиратами не объявили…

— Согласен! — решительно поддержал его Кортес. — И лучший способ выгрести все, что есть — это заставить мавров сначала собрать по лесам свое золото!

— Кортес прав, — неожиданно поддержал его Гонсало де Сандоваль. — Сначала торговля, а уж потом рабы. Лучше способа нет.

Капитаны еще некоторое время пошумели, но к реке подошли уже вполне созревшими для разумной тактики.

Кортес встал на рейд неподалеку от устья, и вот тут-то все изменилось.

— Санта Мария! А это еще что?! — ткнул пальцем вперед главный штурман.

Кортес прищурился. Из леса, с обеих сторон реки в полной тишине выбегали раскрашенные в самые разные цвета мавры.

— Господи! Да их больше тысячи! — подошел сзади казначей.

— Как бы не полторы… — покачал головой Кортес. — И все вооружены.

Вооруженные мавры — один за другим так и сыпали из леса, и конца этому не было видно.

— Что делать будешь? — тихо спросил штурман. — Может, сразу — пушками? Разбегутся, как крысы.

Кортес стиснул челюсти. Если начать с пушек, много золота не взять, а ему была нужна добыча. Очень нужна…

— Сначала поговорю. Селение значится, как мирное. Предатель Герреро сюда вряд ли добрался. Ну, а там… посмотрим.

* * *

Вожди встретили их на песчаном берегу. Стараясь удержать нервную дрожь, Кортес окинул взглядом амуницию парламентеров и с оторопью признал, что такого еще не видел: стеганые хлопчатые доспехи до колена, двуручные деревянные мечи со вставными остриями из осколков кремня, необычно длинные боевые луки…

Вожди перебросились короткими фразами, и один вышел вперед. Кортес собрался в комок, подал знак Агиляру и стремительно шагнул навстречу.

— Я, капитан Эрнан Кортес, от имени Их Высочеств доньи Хуаны и ее благородного сына дона Карлоса, повелителей Кастилии и Арагона, обеих Сицилий, Иерусалима и многих островов и материков…

Вождь, перебивая его, резко что-то выкрикнул.

— Он говорит, что кастильцы должны уйти, — перевел подошедший ближе Агиляр.

Кортес на секунду оторопел, но тут же взял себя в руки.

— Мы пришли к вам с миром… — энергично произнес он. — Привезли очень ценные подарки…

Вождь прокричал что долгое и угрожающее, и стоящий справа Агиляр невольно прижался к Кортесу.

— Он сказал, что люди Чампотона и Кампече уже рассказали о нас по всему побережью.

«Черт! — мигом взмок Кортес. — И когда успели?!» По его расчетам, пеший гонец, даже выйдя из этих селений заранее, с форой в сутки, никак не мог обогнать идущую под парусами бригантину.

— Скажи ему, что в Чампотоне и Кампече на наших людей напали… — не опуская глаз, кинул вбок Кортес. — Мы просто обязаны были отомстить.

Агиляр перевел, дождался ответа и опасливо шмыгнул носом.

— Он говорит, если мы начнем высадку, нас всех возьмут в плен и принесут в жертву богам.

Кортеса бросило в жар.

«Рано еще Агиляра на переговоры брать… — сама по себе пришла совершенно ненужная в такой момент мысль. — Слишком забит…»

— Скажи им, что солдат нашего императора еще никто не побеждал, — злясь и на себя, и на Агиляра, процедил он. — И смелее! Что ты за мою спину прячешься?!

Агиляр неуверенно вышел вперед, быстро и шепеляво выкрикнул несколько то ли слов, то ли фраз и быстренько ретировался.

И тогда вождь усмехнулся. Что-то коротко произнес и, показывая, что переговоры окончены, развернулся к Кортесу спиной и неторопливо пошел к своим.

— Он сказал, твои слова, что пух, — перевел Агиляр.

— И все?

— Да, сеньор.

* * *

Капитаны совещались долго. Необычные стеганые панцири, большие щиты и на удивление длинные луки произвели впечатление на всех. Кроме того, больше половины — самых крупных — судов из-за мелководья подойти к берегу не могли. А главное, в смысле добычи бой обещал быть безрезультатным.