Двери 520 - Святослав Элис

Оставшиеся десять процентов людей можно назвать интеллектуальной элитой. Они умеют думать, способны к абстрактному мышлению, нередко ясно осознают сложившееся положение вещей. Вот только у каждого, кто мне встречался, был свой невроз, своя неестественность или негармоничность. Иногда мне кажется, что я – последний адекватный человек на земле. Хотя, наверное, странно это слышать от того, кто сжимается в комочек во время дождя и почти два месяца не выходит из дома.

Я иду в ванную, чищу зубы и брызгаю в лицо тёплой водой. Теперь я готова ко сну. Чтобы не замёрзнуть, я ставлю кондиционер на 25 градусов.

IX

Помните, тишина – иногда самый лучший ответ на вопросы.

Далай Лама XIV

Вокруг меня – паутина из проводов. Они нависают со всех сторон причудливыми связками, опутавшими покосившиеся столбы. Я чувствую высоковольтное гудение. Оно пробирается внутрь меня, заглушая ритмы тела. Это пугает. Бесконечные змеи окутывают город потоком электромагнитных полей. Интересно, это гудят бегущие электроны?

Моё платье развевается под беззвучными порывами ветра, доносящего запах бензина и цветущей яблони. Солнце словно замерло в какой-то омертвелой красноватой фазе, окрашивающей стены домов в амарантовый цвет.

Здания громоздятся вокруг меня. Серые и невыразительные, с одинаковыми холодными и тёмными стёклами, в которых отражается вялое солнце. Нигде нет людей, словно бы я одна в этом городе. Только со стороны автомагистрали время от времени доносится урчание моторов. Оно сливается в резонанс с гулом проводов и усиливает гнетущее ощущение тишины.

Вещи кажутся такими неестественными. Нужно идти вперёд. Я сама себе кажусь ненастоящей. Нужно о чём-то подумать, чтобы перестать так остро ощущать фоновый страх. Но мне не думается, сейчас я – просто взгляд, который воспринимает окружающие предметы. Взгляд, за которым нет сознания. Я вижу предметы такими, какие они есть, а не такими, какими я привыкла их воспринимать. Словно я четырёхлетняя девочка.

Звук моих шагов. Раньше я его не замечала. Он кажется слишком громким, слишком привлекает внимание, разносясь по пустым улицам и отражаясь от стёкол. Он заставляет моё сердце сбиваться с привычного ритма.

Хочется сбежать отсюда. Гул проводов становится всё сильнее. Почему бы и нет? Я бегу, чувствуя, как двигаются под кожей мышцы, как удары подошв отражаются импульсами куда-то в позвоночник.

Тень…

Она лежит посреди дороги на раскрошившемся асфальте, заключённая в своём двухмерном мире, искажающем пропорции. Я остановилась, не чувствуя удивления. После бега я быстро дышу, но в воздухе словно слишком мало кислорода, из-за чего кружится голова. Неясное движущееся пятно на асфальте рождает внутри меня холодное облако страха, расползающееся всё шире и шире.

Тень беззвучно вытягивает руку, она плывёт ко мне по асфальту – неправдоподобно длинная, чёрная и словно бы наэлектризованная. Воздух становится колючим, словно сигаретный дым, и раздражает лёгкие при каждом вдохе. Рука призрака вливается в мою собственную тень, маленькую и блёклую. Теперь меня и чёрное облако связывает прямая линия тьмы. Словно ухватившись за меня, тень начинает подниматься из двухмерного мира. Она встаёт с асфальта, расправляется в три измерения, превращаясь в тёмную мерцающую фигуру. Это силуэт девушки, её волосы колышутся на несуществующем ветру.

Мы стоим друг напротив друга в полной тишине. Наконец тень медленно отодвигается. Она поворачивается и плывёт дальше по улице. Теперь я могу сделать полный вдох.

Отойдя метров на пятьдесят, тень замирает и оборачивается ко мне. У неё нет лица, но я чувствую в этом жесте призыв. Меньше всего мне хочется следовать за ней, но я подчиняюсь и медленно шагаю вслед. Предметы слишком резкие и чёткие. Стена рассеянной концентрации, защищающей меня от мира, рухнула. Я слишком здесь и слишком сейчас.

Мы долго идём вперёд по улице, а после сворачиваем в какие-то глухие дворы, которые выглядят совершенно заброшенными в тусклом свете красного солнца. Мы проходим через тёмные арки, мимо покосившихся детских площадок, засохших деревьев и перевёрнутых мусорных баков.

Наконец мы добрались до свалки строительного мусора. Тень остановилась. Неясная темнота её тела продолжает колыхаться. Я растерянно смотрю на россыпи проржавевших гвоздей, облупившихся ящиков, раскрошившихся кирпичей и разбитых телевизоров.

– Ты что-то хочешь от меня? – спрашиваю я. Тень еле заметно кивает и показывает размытым пальцем куда-то в глубь мусорного наслоения.

– Ты хочешь, чтобы я взяла что-то отсюда? Тень снова кивает.

Я сажусь на корточки и начинаю разгребать руками мокрый и ржавый металл. Под ногти мгновенно забивается грязь, руки желтеют. Я не знаю, что мне стоит искать. Мне попадается безнадёжно погнутый гаечный ключ. Интересно, что с ним случилось?

– Это? – спрашиваю я. Тень качает головой. Я продолжаю поиски.

Удивительно, – как только берёшь что-то в руки, бесформенная масса «мусор» распадается на отдельные предметы с отдельными названиями. То, что было частью свалки, превращается в «гвоздь», «плоскогубцы», «обломок ножниц», «раму от велосипеда».

Все эти предметы тень не интересуют. Она продолжает качать головой. Так продолжается долго, пока, наконец, из пустой кофейной банки не выпадает маленький погнутый ключ. Тень кивает и подплывает ко мне вплотную, я чувствую исходящее от неё электричество, которое заставляет мои волосы колыхаться и потрескивать. Я с удивлением смотрю на крохотный и грязный кусочек железа, лежащий на моей исцарапанной ладони. Ключ – это перспективно.

Тень отодвигается и уплывает куда-то вглубь двора, увлекая меня за собой. Мы медленно бредём квартал за кварталом. Нигде ни одного человека. Только неизвестно откуда взявшийся грязно-рыжий кот перебегает дорогу, не отводя от нас напряжённого взгляда.

Наконец мы приходим к ржавому забору, сделанному из плотной железной сетки. Сверху натянуты куцые кустики колючей проволоки. За забором скрывается обшарпанное одноэтажное здание без окон, разрисованное уродливой вязью бессмысленных граффити. Гул проводов здесь переходит в какой-то натянутый звон на грани слышимости. Тень медленно скользит вдоль решётки, я следую за ней. Вскоре мы находим небольшую дыру в сетке.

Тень толкается в неё своим размытым телом, но пройти у неё не получается. Я чувствую удивление. Хотя, если вдуматься, тени вообще не могут проходить сквозь предметы, это предметы рождают тени. Моя спутница делает ещё несколько попыток, и, сдаётся, мы плывём дальше.

Через несколько минут мы достигаем места, в котором решётка проломлена – целый сегмент забора валяется на земле. Тень призывно оборачивается ко мне и вплывает внутрь. Я аккуратно переступаю колючую проволоку, пробираясь вслед за ней.

Мы медленно идём по растрескавшейся плитке, из которой прорастает жухлая трава. Каждый мой шаг отдаётся пружинистым эхом. На стене дома чьей-то не слишком старательной рукой выведено «Головной трансформатор. Не входить».

Чем ближе мы подходим, тем сильнее становится гул, превращаясь из чуть слышимого звука в мощную вибрацию за гранью слухового восприятия. Он проникает во все точки тела, синхронизируя с собой биение моего сердца, отдаётся в животе. Это электрический центр города. Где – то под землёй сюда ведут километры проводов от ядерной электростанции. Именно отсюда расплывается по городу паутина проводов.

Мы останавливаемся около входа. Прогнившая ржав чиной железная дверь закрыта на большой висячий замок. На двери какая-то надпись, но краска облупилась и ничего не разобрать.

Я стояла и ждала. Заполнивший меня электрический гул не давал сдвинуться с места, в его вибрации растворялись моё самоосознание и сама моя личность. Так продолжалось несколько минут, пока я наконец не поняла, что мне предстоит сделать. Я вставила в замок подобранный на свалке ключ, который я сжимала в руке всё это время. С натугой он вошёл внутрь. Отпереть всё никак не получалось, замок был слишком проржавевшим, а ключ слишком погнутым. Прошло много времени, прежде чем в замке что-то глухо щёлкнуло и он упал у моих ног. Я потянула за холодную и грязную ручку. Пришлось приложить все силы, чтобы тяжёлая дверь со скрипом отворилась. Внутри – только беспросветная темнота.

Тень падает животом на асфальт. Мгновение, – и она снова двухмерная. Тень проскальзывает внутрь и сливается с темнотой внутри трансформаторной. Несколько минут я стою на месте, ожидая, что произойдёт нечто особенное. Но всё, что я слышу, – это гул машин от далёкой автострады и собственное дыхание.

Заходить в затхлую темноту мне не хочется. Я разворачиваюсь назад, пролезаю сквозь проржавевший забор и бесцельно иду куда-то сквозь пустые дворы, полные облезлых домов с чёрными окнами.

Начинало смеркаться. Я не знала точно, куда мне идти, поэтому просто шла куда глаза глядят. Всё вокруг казалось чуждым, но в то же время смутно знакомым. Дома сменялись один за другим, пока я вдруг не поняла, что оказалась в своём дворе. Вот они – пустые громады, которые я вижу из окна каждый день. Деревья стоят полузасохшие, в окнах не горит свет.