Жемчуг в золоте - Екатерина Сулименко

неотрывно смотрела на меня, не шевелясь, а я всё не могла вспомнить, как дышать. Наконец ящерица раскрыла рот, издала что-то похожее на «р-р-ря!», и шустро, цепляясь коготками за ткань, поползла вверх по подолу моего платья. Только этого не хватало! Я же сейчас умру! Не от яда, так от ужаса!

— Лори?.. — нахмурился принц и привстал со своего места.

Ящерица тем временем взобралась мне на колени и, помедлив, ткнулась носом мне в руку. Сердце моё заходилось, как бешеное, и стук его зловеще звучал в ушах. Если она меня цапнет, мне конец! Сразу же! На месте!

— Пресветлые глубины! — с восторгом воскликнул Ингрен. — Лори, вы понравились Бусинке!

— Б-бусинке?!

Его высочество разулыбался и расслабленно сел обратно.

— Это питомица Айгви. Она так её назвала. Не бойтесь, Отца ради! Мы даём ей особый корм, который нейтрализует яд. Бусинка безопасна, Лори. Пообщайтесь с ней.

Да уж легко сказать!

Бусинка трогательно-преданным взглядом посмотрела на меня и вновь выразительно боднула в руку.

Помимо крайней ядовитости, дхарровы ящерицы известны также тем, что очень чувствительны к магии течений, и в литературе описаны случаи, как между её носителями и ящерицами возникала особая связь, которая очень походила на симбиоз. И, кажется, таких животных называют фамильярами.

Я аккуратно, чтобы унять дрожь в руках, погладила Бусинку пальцем по голове. Ящерица закрыла глаза и замерла.

— Видите? Она приручена. Бояться нечего. — Принц выглядел довольным, словно наконец-то достиг желанной цели.

Он три раза щёлкнул языком на разные лады. Бусинка напряглась, встопорщила веер шипов на голове и, потеряв ко мне интерес, быстро сползла по подолу на пол, залезла на Ингрена и спряталась у него за пазухой. Я украдкой выдохнула.

— Ну так что, Лори, расскажете о себе хоть немного?

— Нет, не расскажу. Я предпочту честное состязание. У моих соперниц нет ни шанса, потому что моих магических талантов хватит и без всевозможных уловок.

Взгляд Ингрена вспыхнул.

— Ловлю на слове! — воскликнул он. — Мне, кстати, очень нужен взгляд со стороны на одно дело, потому что сам я, кажется, зашёл в тупик…

Склонился набок и вытащил из-под столика два листа бумаги. Один, большой и пожелтевший от времени, был сложен вдвое. Второй, поменьше, выглядел свежеисписанным.

— Это испытание? — тут же спросила я.

Рука Ингрена замерла над листами.

— Нет. Но вы так уверенно заявили о своих талантах, что если кто и сможет мне помочь, то только вы.

Я почувствовала, что заливаюсь краской, хотя я не из тех, кого легко смутить. Не очень приятное чувство, когда хочешь, чтобы о тебе думали лучше, чем заслуживаешь, а на деле выходит, что о тебе думают куда хуже, чем заслуживаешь.

Или я на почве переживаний надумываю себе то, чего нет?

— Я постараюсь.

Принц раскрыл передо мной большой жёлтый лист. «Карта течений над тёплыми водами к северо-западу от Игл Великанши», — гласил фигурный, замысловато написанный заголовок.

Иглы Великанши — это четырнадцать каменных столбов, устремляющихся в небо из моря. Находятся они в области Восточной Пыли, на самом юге архипелага. Говорят, гиблое место…

— Да, это старая карта, но тем интереснее, ведь расчёты по ней затерялись в архиве, и я провожу их почти с нуля, — пояснил Ингрен. — Слеза Бездны наделила меня некоторыми способностями к контролю над течениями, и я всё ещё учусь вести расчёты по карте. Увы, с переменным успехом.

И взгляд, полный сожаления.

Я подавила усмешку. На Миддуне магия течений подвластна только женщинам. Ну, и очень редким мужчинам вроде принца Ингрена, и то в этих случаях магия лишь оказывается взятой взаймы.

Впрочем, какое мне дело? Меня попросили найти ошибку. Его высочество выбрал для расчётов проницаемость потоков. Не самая простая формула, конечно. Неудивительно, что у него что-то не получается.

Магия на нашем Уровне ведёт себя не так, как на других. На Хайкариндэ и на Садхароте, например, она просто разлита в пространстве и времени, она ровна и спокойна, как озёрная гладь. На Миддуне же магия складывается в потоки. Сначала в тонкие нити, потом в «рукава», а после — в гигантские незримые реки, которые бывают то бурливыми и порожистыми, то тихими, полными и степенными. И эти «реки» уже скручиваются в вихри, в потоки, в воронки…

Это не самая сложная карта, потому что течения в области Игл Великанши не спутываются в многочисленные узлы, и скорость их спокойна, ленива. Они прикреплены к одному месту и дрейфуют только в пределах пятидесяти-шестидесяти миль от столбов. Но эти данные были верны на момент составления карты и максимум лет пять после. Сейчас же всё может быть совсем по-другому.

По большому счёту, сами маги течений не так уж и нуждаются во всей этой арифметике. Она нужна скорее другим людям, чтобы просчитать возможные риски в области магических циклонов, и мы делаем расчёты именно для них. Ну, и для некоторых принцев тоже.

— Ингрен, вы допустили очень частую ошибку — не учли фактор поглощения, который обозначается буквой «сим», — сказала я, и его высочество, жадно наблюдавший над моими размышлениями, разом спал с лица. — Поэтому всё, что идёт после выявления количества нитей в потоке, я зачёркиваю.

И выразительно прочертила две линии крест-накрест поверх тупиковых расчётов принца.

— Я могу продолжить, если пожелаете…

— Нет, благодарю вас! Я действительно забыл про этот злосчастный фактор поглощения, чтоб ему раскрошиться о прибрежные скалы… — Ингрен забрал у меня карту и расчёты, и его бледные щёки покрылись румянцем стыда. — Дальше, думаю, я справлюсь сам.

— Рада, что смогла помочь, — склонила я голову.

Ингрен вдруг пристально посмотрел на меня, и я едва удержалась, чтобы не отвести взгляд.

— Ваши глаза точно ледяной ключ, — сказал он. — Буду с нетерпением ждать нашей завтрашней встречи. Было очень приятно пообщаться.

— Я счастлива, что познакомилась с вами, Ингрен.

Ледяной ключ… У меня светло-голубые глаза. На контрасте с моими тёмными волосами они выглядят слишком уж странно. Как их только не называли! В основном ледышками. И «ледяной ключ» звучит очень даже приятно, хотя комплимент этот и выглядит мальчишеским в исполнении Ингрена. Не знаю, почему.

Ингрен на прощание коснулся поцелуем моей руки.

— Следуйте за моей сестрой, — сказал он с улыбкой и коротко посмотрел куда-то за мою спину.

Я обернулась. Принцесса Айгви появилась словно бы из ниоткуда — настолько тихими были её шаги. Она отточенным движением головы велела мне идти за ней. О Любимая Мать, сколько же ходов в этом Дворце-на-Утёсе?!

— Я не слышала вашего разговора, но брат выглядел довольным, — негромко заметила принцесса, когда мы ступили в полутьму коридора.