Запретная любовь - С. Р. Уотсон

Так сильно, что бросалась в омут с головой.

— Грейсон говорит, что любит меня, Джордан, и я ему верю. Все так ужасно закончилось, но технически, он не был моим.

— Черт, все еще хуже, чем я думала. Ты оправдываешь его поведение. Несмотря ни на какие названия, он трахнул другую сразу после того, как бросил тебя. Показал тебе, что тебя легко заменить. Только в этот раз все будет еще хуже, если вы будете в настоящих отношениях. Он разрушил тебя, а ты даешь ему возможность раздавить остатки твоего душевного равновесия. Ты даешь ему слишком много власти для причинения боли, Шив, а я не хочу быть частью этого. Теперь ты сама по себе.

Я просто ошеломлена. Не могу сформировать нормальное предложение. Знаю, она говорит верно, но все равно больно это слышать. Джордан вылетает из моей комнаты и хлопает дверью, разрушая равнодушие, с которым заходила.

Как только она ушла, плотину прорывает, и вырываются слезы. Я выключаю музыку, которая растворилась где-то на заднем фоне, и заползаю в кровать. И рыдаю от того, насколько все это несправедливо.

* * *

Утром я переживаю, какими теперь будут наши с Джордан отношения. Успокоилась ли она? Это моя жизнь, черт побери. Собравшись, выхожу на кухню и вижу, что она сидит на том же месте, что и вчера утром. Только на этот раз без телефона и без чашки приготовленного для меня кофе. Я кладу капсулу в кофеварку и смотрю на нее, она сидит спиной ко мне. Значит, так все будет — молчание. Как только мой кофе готов, я наливаю его в походную кружку и встаю рядом с ней. Подруга не показывает, что замечает меня. Просто встает и выходит за дверь, не оставляя мне выбора, кроме как следовать за ней. Поездка на учебу проходит в неловкой тишине. Воздух наполнен напряжением. Я наблюдаю за движением из своего окна, поэтому Джордан не видит, как у меня почти прорываются слезы. Лицо горит от расстройства, что она заставляет меня выбирать сторону. Ее невысказанный ультиматум ясен, как надпись на стене. Если я снова сойдусь с Грейсоном, потеряю нашу дружбу. Она говорит о том, что я рискую пострадать от Грейсона, но сама нехило справляется с этим.

Когда машина останавливается, я выбираюсь из нее так быстро, как позволяет мой дурацкий ботинок, и тороплюсь на первое занятие.

У меня разбивается сердце от того, что моя самая близкая дружба полетела к чертям под хвост. Я не могу выбрать между ней и Грейсоном, и она это знает. Это так нечестно. Мне нельзя посмотреть, может ли у нас что-либо получиться? Меня возмущает, что Джордан пытается отобрать у меня возможность быть счастливой. Знаю, она думает, что защищает меня, но я об этом не просила. Может, я и совершаю огромную ошибку, впуская Грейсона обратно, но разве не мне это решать?

Три пары проходят как в тумане. Весь день не могу сконцентрироваться. Мы с Джордан должны встретиться в библиотеке, так как это наше место встречи перед поездкой домой. Интересно, появится ли она или уже уехала? Не может же она быть настолько злой? Дохожу до библиотеки, и ее там нет. Проходит еще десять минут, и я, сдаваясь, сажусь на ступеньки. Несколько слезинок скатываются у меня из глаз, перед тем как передо мной появляется пара ног. Медленно смотрю вверх, и Джордан заметно дергается от вида слез на моем лице, но ничего не говорит. Встаю и иду за ней к машине. Она включает музыку, дабы заполнить тишину, и я ей благодарна за передышку. Мой телефон вибрирует в сумке, поэтому я достаю его в надежде, что это не Грейсон. Вижу несколько пропущенных вызовов с неизвестного номера и замираю. Не решаюсь открыть только что полученное сообщение, но все равно это делаю.

Неизвестный номер: С возвращением, Шив!!! Вижу, ты нормально выздоравливаешь. Тебе понравился мой маленький сюрприз с шинами?

Мое лицо бледнеет, а желудок скручивает. Мой телефонный сталкер только что подтвердил, что он или она виноват в моей аварии. Даже хуже, он или она знает, что я вернулась, и определенно наблюдает за мной. Начинаю учащенно дышать, меня сковывает страх, перекрывая дыхание.

— Что такое, Шив? — Джордан нарушает молчание, чувствуя, что что-то не так.

Я все еще не могу говорить, поэтому просто передаю ей телефон. Вижу, как она испуганно вздыхает. Быстро разворачивает машину на сто восемьдесят градусов и несется в противоположном направлении. — Мы едем в полицию прямо сейчас.

Я могу лишь кивнуть. Осознание, что кто-то пытается меня убить, тяжелым грузом лежит на моей груди, мешая дышать. Джордан привозит нас к участку, где работает офицер Ричардс, так как ему уже известно об этом деле. Нам повезло, что он сегодня работает. Офицер пытается отследить сообщение и звонки, но все приводит к одноразовому телефону, как он и предположил. Мужчина объясняет, что ничего сделать не может, пока этот больной ублюдок не сделает следующий шаг. Полиция почти ничего не может сделать.

Он знает, как мне страшно, и обещает, что лично будет патрулировать наш район, вдруг что увидит, но ничего официального. Я все равно ему благодарна. Офицер Ричардс дает мне советы по безопасности — избегать находиться в одиночестве и уделять внимание окружению. Он также думает, что если я буду носить газовый баллончик с собой, это поможет чувствовать себя более защищенной.

Да, точно. Я пиздец напугана.

Джордан хлопает меня по плечу, когда мы выходим из полицейского участка, и это первое проявление ее доброты, с тех пор как она вылетела из моей комнаты вчера.

Поездка домой довольно неловкая. Не знаю, означает ли ее волнение то, что она больше не злится на меня.

— Я боюсь, Джор, — признаюсь я. — Кто хочет причинить мне вред?

— Я знаю, и мне тоже страшно. Надеюсь, то, что офицер Ричардс будет патрулировать наш район, поможет поймать этого чокнутого придурка. Ты не думаешь, что это может быть Ванесса?

— Не думаю. Мне кажется, звонки начались еще до того, как она узнала о нас с Грейсоном. Кроме того, не думаю, что она настолько безумна.

— Не знаю. Присяжные еще не определились на ее счет. Я бы не стала списывать ее со