Духовно-нравственное воспитание в теории и опыте православной педагогической культуры - Светлана Дивногорцева

Преподобный Максим Исповедник разделяет в человеке «волю естественную» и «волю гномическую». Первая неотделима от человеческой природы. Вторая соотносится с образом жизни человека, ее сфера – повседневная практика индивидов, порочная или добродетельная. Становление гномической воли определяется постоянной свободой воли. Однако эта свободная воля, будучи искажена грехом, заключает человека в узкие рамки индивидуального существования через так называемую «филаутию» (себялюбие, греховная самость). Поэтому для возрождения человека необходимо преображение его воли, а это возможно только в любви. Только любовь может обратить человека к его «ипостасному призванию», избавив от греха абсолютизации своего «я».

Одним из фундаментальных положений православного вероучения является необходимость отречения человека от своей воли для следования Христу. Здесь нет проповеди безволия или рабства, поскольку отречься необходимо не от естественной воли, а от гномической. И процесс этот будет носить не одномоментный характер. Он длится всю жизнь, являясь одним из аспектов так называемой «невидимой брани» как постоянной напряженной работы человека над собой, так как «Царство небесное усилием берется». Такие усилия человека были бы невозможны, если бы он лишился воли как таковой. Довольно часто в Священном Писании встречаются специфичные определения человека как дома, церкви, обители, сосуда (Мф. 12, 43; Лк. 11, 24). Человек имеет свободу наполнить свой дом (или сосуд) святыней или мерзостью. При этом воля Божия относительно человека остается неизменной: «Не призвал нас Бог на нечистоту, …но к святости» (Сол. 4, 3–8). Достоинство святости даровалось Богом человеку при сотворении, было утрачено в падении человека и вновь, по искуплении, даруется человеку Богом (см. Еф. 3, 14–17).

Итак, подводя итог рассмотрению основных положений православной антропологии, можно сделать некоторые выводы, касающиеся настоящего состояния человека. А именно, различают три состояния природы человека: естественную, нижеестественную, сверхъестественную. М.А. Остапенко пишет: «Человек как вид завершен (естественное состояние), но испорчен грехопадением (нижеестественное состояние). Поскольку в индивидуальном присутствует и реализуется общее, то испорчен и всякий вновь рождающийся человек. Бог через вочеловечение, крестную смерть и воскресение спасает „всего человека”, то есть исправляет человека как родовое существо (сверхъестественное состояние). Таким образом, всякий вновь рождающийся по «ветхому естеству» (состоянию человеческой природы) может приобщиться к обновленному естеству (во Христе) через крещение, воцерковление, личный подвиг. Природа человека рассматривается православной антропологией динамичной не только в отношении рода, но и в отношении индивида. Центральное место в личной динамике занимает преображение, которое достигается в процессе вхождения и жизни личности в Теле Христовом (Церкви). Насущная необходимость придания индивидуальной динамике соответствия родовой (во Христе) порождает практическую часть православной антропологии (аскетика)» [137, c. 49]. Человек в православной антропологии предстает как существо духовно-материальное, и в силу этого он является связующей нитью всего мира. Являясь смыслом мира, человек обретает свой смысл только в Боге. Православная антропология признает такое положение человека не единственно возможным, поскольку человек может двигаться и в ином направлении, что расценивается, с освещаемой нами точки зрения, как самоуничтожение.

В свете изложенных положений естественно возникает вопрос о способе движения человека к Богу, к личному преображению. И здесь мы непосредственно переходим к рассмотрению православной практики духовного делания и обоснованию путей и средств духовно-нравственного воспитания ребенка в теории и опыте православной педагогической культуры.

§ 3. Смысл, сущность и цель воспитания в контексте православной педагогической культуры

Общеизвестно, что воспитание является одной из основных категорий педагогики. Более того, изначально сама педагогика определялась как «наука о воспитании». «Мы полагаем, – пишет Е.В. Бондаревская, – что «воспитание следует рассматривать как родовое понятие в системе педагогического знания, поскольку… педагогика всегда определялась как наука о воспитании подрастающих поколений» [5, c. 16]. Как указывает А.В. Мудрик, «термин „воспитание” впервые используется в славянских текстах в 1056 г. в Остромировом Евангелии. С того же времени (а может быть, и раньше) оно широко употребляется в бытовом словаре в значении „вскармливать, взращивать”, а с XVI в. – в значении „наставлять”. Как теоретическое педагогическое понятие воспитание утверждается в XVIII в.» [5, c. 12]. Известный дореволюционный педагог И. Скворцов трактовал слово «воспитание» как сочетание слов «питание» и приставки «вос» (вверх, в вышину) – питание ребенка до достижения им полного возраста. А.А. Игнатов отмечает, что здесь «приставка „вос” имеет отношение не только к продвижению ребенка по возрастной шкале, но и к духовной устремленности», и «различные системы воспитания… отличаются друг от друга прежде всего качеством этого питания и его направлением» [65, c. 31].

На сегодняшний день в педагогической науке отсутствует общепринятое единое определение понятия «воспитание». Одна из причин этого – его многозначность и различное истолкование содержания. Так, например, в зарубежной педагогической литературе Э. Дюркгейм дал в свое время следующее определение данного понятия: «Воспитание есть действие, оказываемое взрослыми поколениями на поколения, не созревшие для социальной жизни. Воспитание имеет целью возбудить и развить у ребенка некоторое число физических, интеллектуальных и моральных состояний, которых требуют от него и политическое общество в целом, и социальная среда, к которой он, в частности, принадлежит» [Цит. по 5, с. 13]. В «Педагогическом словаре», изданном в Нью-Йорке в 1973 г., «воспитание» определялось как: «а) совокупность всех процессов, посредством которых человек развивает способности, отношения и другие формы поведения, позитивно ценные для общества, в котором живет; б) социальный процесс, с помощью которого люди подвергаются влиянию отобранного и контролируемого окружения (особенно такого, как школа, для того, чтобы они смогли достичь социальной компетентности и оптимального индивидуального развития» [Цит. по 5, с. 14]. В 1982 г. в изданном там же «Кратком педагогическом словаре» «воспитание» трактуется как: «а) любой процесс, формальный или неформальный, который помогает развивать возможности и способности людей путем передачи им знаний, образцов поведения и ценностей; б) развивающий процесс, обеспечиваемый школой или другими учреждениями, который организован главным образом для научения и учебы; в) общее развитие, получаемое индивидом через научение и учебу» [Цит. по 5, с. 14]. В целом, мы видим, что, несмотря на некоторые различия, воспитание в современной светской зарубежной педагогике понимают в основном как подготовку, приспособление человека к жизни в обществе. Причем последние два определения говорят нам о том, что данный процесс организуется «для научения и учебы» и «через научение и учебу».

В отечественной педагогике советского периода процесс воспитания определялся как «организованное, направленное руководство воспитанием школьников в соответствии с целями, поставленными обществом» [Цит. по 148, c. 242]. Не так давно слово «руководство» заменили на «взаимодействие», объясняя данную перемену тем, что первое представляет детей пассивным объектом, второе же отводит им активную роль. Поэтому в современной отечественной светской педагогике процесс воспитания определяют как «эффективное взаимодействие (сотрудничество) воспитателей и воспитанников, ведущее к достижению указанной цели» [148, c. 242]. Однако на этой же странице в указанной книге автор пишет о воспитании как о процессе «целенаправленного формирования личности» [148, c. 242]. Формирование, согласно Толковому словарю русского языка, означает: «1. кого-что. Придавать определенную форму, законченность; порождать» [132, c. 887]. Таким образом, если воспитывать – это формировать, т. е. придавать определенную форму, значит, этот процесс все-таки кем-то направляется, поскольку ясно, что формировать может только кто-то кого-то. О руководстве в деле воспитания идет речь и в определении понятия «воспитание», которое дано известным педагогом И.Ф. Харламовым: «Под воспитанием следует понимать целенаправленный и сознательно осуществляемый педагогический процесс организации и стимулирования разнообразной деятельности формируемой личности по овладению общественным опытом: знаниями, практическими умениями и навыками, способами творческой деятельности, социальными и духовными отношениями» [202, c. 88]. Организация и стимулирование, естественно, предполагают руководство этими процессами. Однако правы скорее те, кто говорит о том, что ребенок должен быть не просто пассивным объектом воспитательной работы. Воспитание не будет эффективным, если его цель и задачи останутся непонятны ребенку, не будут приняты им. Вообще же воспитание затем и нужно, чтобы оно со дня на день становилось все менее нужным ребенку и плавно переходило бы в процесс самовоспитания. Поэтому И.П. Подласый, более подробно определяя процесс воспитания, подчеркивает, что это «процесс формирования, развития личности, включающий в себя как целенаправленное воздействие извне, так и самовоспитание личности» [147, c. 6].