Крокодилий сторож - Катрине Энгберг

Йеппе отметил все эти обстоятельства, констатировав при этом, что его наблюдательный аппарат остался на сто процентов отстраненным. Ни единого колебания барометра в сторону сопереживания. Что с ним стряслось, скажите на милость?

– Мы обнаружили труп молодой женщины в квартире Юлии и Каролины, – попытался продолжить он, вклиниваясь между криками отца. – К сожалению, вынужден сообщить вам, что это Юлия. Нам еще предстоят… некоторые процедуры, прежде чем опознание будет признано официально, но у нас нет сомнений.

Пока что не стоило упоминать о вскрытии и стоматологическом обследовании.

– Мне очень жаль…

Йеппе замолчал.

Кристиан Стендер съежился на полу в хлюпающий комок. Его супруга стояла за креслом и теребила край обивки, не спуская с мужа глаз.

– Мы можем ненадолго остаться наедине? – Улла Стендер говорила тихо, но с неожиданной властностью. – Я понимаю, что нам, наверное, придется последовать с вами в полицейский участок или что-то в этом роде, но не будете ли вы так любезны оставить нас на минуту, чтобы мы немного пришли в себя? Наедине.

Направляясь к выходу, Йеппе встретил взгляд Анетте. Они одновременно подошли к двери, стремясь поскорее покинуть душную комнату с кипевшими страстями.

– Мы подождем в фойе. Можете не спешить. – Никакое выражение соболезнования сейчас не прозвучало бы из его уст доброжелательно, так что он предпочел на этом остановиться. Просто закрыл дверь. Последним, что он увидел, прежде чем дверь сомкнулась с косяком, был силуэт хрупкой женщины, устремившейся к мужу с распростертыми объятиями.

Отец звонил раз в неделю убедиться, что у нее все нормально и денег хватает. Иногда она принимала его помощь. Ему сложно было понять, почему ей понадобилось уехать учиться в сам Копенгаген, а главное – почему бы ей не поучиться чему-то достойному. Датский язык она вроде и так знает. А Орхус ведь тоже большой город. По телефону он казался стариком.

На знакомство с городом ушло много времени. Главная библиотека напротив синагоги, улица Стор Канникестреде, по которой так хорошо прокатиться на велосипеде, несмотря на одностороннее движение, посетить самый прелестный уголок в Конгенс Хэве в солнечную погоду, проехаться по мосту Лангебро в опасной близости от потока машин.

Жизнь, именно такая, о которой она всегда мечтала, теперь кипела вокруг нее. И все же сейчас она предавалась мечтаниям, как никогда прежде.

Когда она пошла в школу, в шествии в честь Святой Люсии всегда принимали участие ученицы пятого класса. Она стояла, прижатая к стене, с мандарином в руке и наблюдала облаченных в ангельские одеяния девушек со свечами, проходивших мимо. Думала о том, что скоро и сама дорастет. Но когда она перешла в пятый класс, в школе сменился инспектор, и с тех пор в шествие стали брать четвероклассниц. Внезапно она стала слишком взрослой. Она всюду оказывалась либо до, либо после, но всегда вне фокуса происходящего.

С нетерпением ожидала она того возраста, когда наконец окажется в самой сути событий. Когда она будет не за пределами, а внутри. Должен же этот возраст был прийти.

Глава 4

Боги не дадут соврать, комната под номером шесть, предназначенная для дачи показаний, совершенно не похожа на полулюкс, однако в данный момент эта казенная обстановка показалась Йеппе гораздо более комфортной, нежели во всех смыслах невыносимый номер в отеле «Феникс», который они только что покинули. Кристиан Стендер наконец притих, сжав руку жены своей рукой. Бессознательно раскачиваясь в кресле, он еле слышно бубнил себе что-то под нос. Йеппе вновь ощутил укол совести из-за того, что не испытывал искренней жалости к этому мужчине. Обычно, сидя напротив родственников жертвы, ему приходилось буквально подавлять свои переживания, чтобы чувства не помешали выполнению профессиональных обязанностей. По отношению к Кристиану Стендеру он не испытывал абсолютно никаких эмоций.

Анетте принесла два пластиковых стаканчика со сладким чаем. Йеппе откашлялся, чтобы обозначить начало процесса.

– Я понимаю, для вас это настоящий шок. К сожалению, мы вынуждены сообщить вам некоторые подробности и задать несколько вопросов, хотя сейчас вам придется непросто. – Йеппе поднял голову и посмотрел Улле Стендер в глаза, она несколько раз моргнула. – Мы уже совершенно уверены в том, что личность установлена, так что вам не нужно проходить через процедуру опознания… тела. Вы можете посмотреть на нее в последний раз. Тем не менее я настоятельно рекомендую вам этого не делать. Она совсем не похожа на ту, какой вы ее знали.

Улла Стендер поморщилась от неприятных слов, но кивнула.

– Также я обязан спросить о вашем отношении ко вскрытию тела. У вас есть возражения?

Улла взглянула на мужа и покачала головой. Этот вопрос являлся простой формальностью – тело подлежит вскрытию, даже если они будут возражать.

– Благодарю. Кроме того, мы хотим спросить, знаете ли вы что-нибудь о местонахождении Каролины Боутруп? Принимая во внимание обстоятельства дела, нам срочно нужны эти данные, – продолжал Йеппе.

Скорбящий отец закрыл глаза и продолжал свой внутренний разговор с высшими силами, поэтому отвечать приходилось женщине.

– Юлия никогда ничего нам не рассказывала, но от родителей Каролины мне известно, что на этой неделе они с подругой собирались в поход на байдарках. Куда-то в Швецию.

Йеппе подтолкнул через стол блокнот.

– Напишите здесь имена ее родителей. И еще, пожалуйста, имена друзей, одноклассников и другие контакты, имевшиеся у Юлии в Копенгагене и дома, в Сёрваде. Возможно, нам придется переговорить со всеми, кого она знала.

Улла Стендер задумалась и написала несколько имен.

– Также мы просим сообщить, где вы находились вечером во вторник и этой ночью? Это стандартная процедура, мы задаем эти вопросы всем, кто имеет хоть какое-то отношение к делу.

– Этой ночью? – Улла Стендер подняла взгляд от блокнота и отвечала, вернувшись к записям. – Ну как же, мы спали здесь, в отеле. Мы приехали во вторник – господи, неужели это было вчера? – и вечером встретились с Юлией в кафе на Конгенс Нюторв. – Она выделила слово Конгенс. – На среду и четверг Кристиан назначил несколько важных встреч в разных галереях, но теперь-то мы, конечно, все отменили.

– Вы не выходили из гостиницы выпить чего-нибудь или еще зачем-либо?

– Нет-нет, мы вчера рано проснулись, поэтому просто прошлись немного по Нюхавн и, вернувшись в отель, поужинали в номере. Думаю, часов в десять мы уже легли спать.

– Как вела себя Юлия во время вашей встречи?

– Ну, как всегда. Довольная, веселая. Рассказала нам о предстоящей учебе. В основном была поглощена своим телефоном, но такая уж теперь молодежь.

– Мы понимаем, сейчас трудно говорить об этом, но нам нужно знать о Юлии как можно больше. Не могли бы вы немного о ней рассказать? – попросил Йеппе. – Какой она была? Что любила делать? Что-нибудь в этом роде.

Улла Стендер неуверенно посмотрела на мужа, который по-прежнему сидел с закрытыми глазами.

– Ну, Юлия – дружелюбная, жизнерадостная девочка, – осторожно начала она. – Совершенно обычная, знаете, милая… молодая. Она много писала и любила играть в театре. – Мачеха тщательно подбирала слова, но затруднялась найти подходящие случаю.

– Вы не представляете, кто бы мог причинить ей вред?

Улла Стендер возмущенно покачала головой.

– Кто хотел бы досадить вам? Причинить вам зло через Юлию?

Она снова замотала головой.

– Никогда! Естественно, у Кристиана бывали какие-то разногласия с партнерами и клиентами, да и с персоналом, но никогда не было никаких проблем, которые нельзя было бы уладить переговорами или партией в гольф. Никому ведь не могло бы прийти в голову обидеть Юлию из-за этого? Это какое-то безумие!

Йеппе уставился в стол и дал собеседнице время высморкаться.

Анетте, наблюдавшая диалог, облокотившись о стену, нарушила молчание:

– Как долго вы знали Юлию? Когда вы поженились?

Тоже мне, самозваный Филип Марлоу из комиссариата. Неужели она не может просто спокойно посидеть?

– Это произошло в марте 2004 года. Юлия сочинила для нас песню под названием «Прекрасна, как падающая звезда». Ей исполнилось всего девять лет! Все были весьма впечатлены.

Кристиан Стендер взвизгнул и поднес ладони к глазам. Его супруга нерешительно продолжала:

– Но Юлии был всего лишь год, когда я начала работать в компании, я давно знала их семью. Когда фру Стендер, ну, то есть мать Юлии, э-э… отошла в мир иной, ну да, у нее был рак, мы оказались, если можно так сказать, связаны теснее. И, да, тогда мы с Кристианом поженились, и я… я надеюсь, что Юлия воспринимает меня как мать. Или воспринимала…

Над верхней губой Уллы Стендер выступили капельки пота, она стала теребить цепочку с кулоном, символизирующим веру-надежду-любовь.