Подчасок с поста «Старик» - Михаил Иванович Божаткин

class="p1">— Ладно! — решился Недоля. — Только…

— Что? — насторожился Мичиган.

— Мне нужно в госпиталь сходить.

— Зачем?

— Понимаешь, там сегодня Маруся дежурит… Медсестра… Ну вот, проститься хочу…

— Да плюнь ты на нее! Другой не найдешь, что ли? Да у нас в селе девок — хоть пруд пруди!

— Мы друг другу слово дали… И потом, если я на ее дежурстве убегу — расстреляют: и те офицеры при ней утекли, и я… А так — возьму документы, а в батальон не явлюсь. И все, она ни в чем не виновата… Да и книжку надо там одну захватить, ты же знаешь, что для меня книжка!..

— Честно?

— Честно!

— Скоро вернешься?

— Туда и обратно, только и всего…

— Тогда давай! Не задерживайся!..

Тимофей, пошатываясь, пошел от телеги, но как только очутился за забором, помчался во весь дух в батальон.

Глава IV

ЗАДАНИЕ

Только скрылся Недоля, как к Мичигану подошел высокий пожилой красноармеец. Рука на перевязи, а голова так забинтована, что видны только левый глаз, нос и часть небритой щеки.

— У вас продажного самосада не имеется? — спросил он.

Жора внимательно оглядел подошедшего и ответил:

— Вы какой любите, резаный или тертый?

— Крепкий…

Все правильно, свой. Тот, за кем Жора и приехал. Ответил, как условлено:

— С собой не привез, а дома найдется.

Красноармеец облегченно вздохнул, бросил замызганную котомку на солому, спросил жестко:

— С кем ты это так долго разговаривал?

— Друг детства, учились вместе.

— Как он попал на базар?

— Из госпиталя выписывается, пришел махорку на бычков менять.

— Обо мне ничего ему не говорил?

— Ну что вы, за мальчика меня считаете? — обиделся Жора и добавил: — Он с нами поедет.

— Зачем?

— Дезиком станет. А то его Чека… — И Жора махнул рукой.

— За что?

— В одной палате с офицерами лежал, и те убежали.

— Так куда же он пошел? — забеспокоился красноармеец.

— В госпиталь, документы забрать и с зазнобушкой проститься.

— Это ты его уговорил с нами ехать? — красноармеец спросил таким голосом, что у Жоры мороз по коже пошел. Но ответил храбро:

— Его и уговаривать нечего было. Сам хотел бежать.

— Ну и пусть бы бежал!

— Так он же пулеметчик. Понимаете, пулеметчик. У нас «максим» есть, а управляться с ним никто не умеет.

— Приведет он сюда чекистов — будет тогда пулеметчик! В какой госпиталь-то пошел, хоть знаешь?

— Небось один он здесь, на Приморской, в бывшей ночлежке.

— Сейчас же выведи лошадь отсюда, поставь в сторонке, а сам отойди. И смотри, не наблюдает ли кто. А я на Приморскую, проверю…

— Узнаете его?

— Вы с ним целый час болтали, успел изучить… И притом таких штанов, как у него, в Одессе, наверное, ни у кого нет…

Жора невольно ухмыльнулся: что верно, то верно. Ведь и он стал присматриваться к Тимофею только из-за его генеральских брюк и уж потом узнал. А то, пожалуй, и внимания не обратил бы — мало ли шляется всякого люда по базару.

…Недоля бежал до самого батальона не переводя дыхания. После болезни да еще с непривычки запыхался так, что в груди хрипело и ноги подкашивались. Увидел в оперативке Клиндаухова — притаился за дверью: начнет расспрашивать — прощай час, а то и больше.

Потом проскользнул на второй этаж, постучался к уполномоченному особого отдела, и только тогда услышал рокочущий бас Неуспокоева за дверью:

— Вы же позорите звание красного военного моряка, позорите Советскую власть! За такие дела нужно расстреливать на месте!

И уже спокойнее:

— Идите, потом разберусь, но учтите, и вам и вашим сообщникам не поздоровится!..

Дверь распахнулась, и из кабинета буквально вылетел какой-то моряк с всклокоченным чубом и в расстегнутом бушлате. Вроде где-то Тимофей видел его раньше, кажется, к Арканову приезжал, да не стал вспоминать — не до того сейчас.

Смело шагнул в кабинет и уже там спросил:

— Разрешите?

Неуспокоев будто и не слышит. В одной тельняшке, небритый, с покрасневшими от бессонницы глазами, ходит стремительными шагами по кабинету. Остановился у стола, взял из раскрытого мешка горсть соли, ст пересыпать крупные серые кристаллы.

— На народном горе наживаются… — с серди проговорил, ссыпая соль снова в мешок. И тут он метил Недолю. — Ты как сюда попал?

— Я… я… В общем меня уговаривают дезертирвать, — выпалил Тимофей.

— Слушай, парень, тебя что, из хирургического перевели в психическое отделение, и ты оттуда сбежал?

— Да нет, — досадливо отмахнулся Тимофей. В самом деле!..

— Обожди, обожди… Ну-ка, дыхни! Так и есть! знаешь, за это…

— Да вы послушайте!

Все еще тяжело дыша после бега, сбиваясь и запинаясь, Тимофей рассказал о встрече с Жорой Мичином, о его предложении.

— Так почему ты думаешь, что там что-то замышляется? Может, действительно тебе друг детства хочу услугу сделать, спасти от Чека?

— Ну да! Заговорил-то он об этом небось не сразу, а как узнал, что я пулеметчик. Тут и начал уговаривать. Еще и про «максим» спросил… Точно, для чего-нужен им пулеметчик!

Задумался Неуспокоев. Вот стоит перед ним шпингалет. До плеча не достает. Фуражка размера на три больше, только на ушах держится, а то, наверное, и подбородка накрыла бы. В потрепанной гимнастерке, нелепейших генеральских брюках, в донельзя разбитых ботинках. В общем и посмотреть не на что. Таким же несобранным Тимофей показался Неуспокоеву внутренне — ведь проворонил же он в госпитале офицеров.

— Раз нужен пулеметчик, значит, и пулемет там есть, — нарушил молчание Недоля. — Надо задержать Жору…

Неуспокоев испытующе посмотрел на юношу. Из-под нависшего козырька на него доверчиво смотрели серые глаза.

А что, если это и есть тот случай, который позволит наконец найти так долго ускользающую ниточку, и она приведет к месту, куда направляются белогвардейские лазутчики?

— Случай слеп, да мы должны быть зрячими, — вспомнил он любимую поговорку председателя губчека Реденса и даже повторил ее вслух.

— Что? — переспросил Недоля.

— Ничего, это я про себя… Вот что, товарищ Недоля, нужно тебе согласиться на предложение Жоры.

Как? Дезертировать? Да я лучше…

— Ты, парень, не кипятись. Вот послушай: ну арестуем мы Жору, ну найдем у него пулемет, а дальше? Если действительно там замышляется что-то серьезное?

— Так Мичиган…

— А если он сам ничего толком не знает?

Тимофей задумался.

— Вот то-то! Нужно тебе ехать с ним, войти в доверие, все выяснить.

— Да я согласился, — и Тимофей рассказал придуманную им историю с Марусей. — Иначе как бы я к вам смог попасть?

— Вот видишь, как все хорошо складывается… Если же там все спокойно — что ж, отдохнешь после ранения…

Тимофей недовольно взглянул на Неуспокоева.