Бумер-2: Большая зона - Андрей Троицкий

– С одесского кичмана сорвались два уркана, – сообщил попугай, глядя на него, и добавил: – Туберкулез... Век свободы не видать...

– Что-то ты сегодня разговорился, – Костян машинально облизал сухие губы и неодобрительно покачал головой: – Молчи, целее будешь.

Вернувшись в сени, Кот вскарабкался наверх по приставной лестнице, откинул крышку люка. Скрипнули петли, изъеденные ржавчиной. Светя фонариком, Кот внимательно осматривал чердак, высокий и просторный. Здесь можно было, выпрямив спину, ходить в полный рост, если бы все свободное пространство не превратили в вещевой склад.

Чего тут только не было: старый сундук с железными углами, набитый тряпками, электрическая швейная машина "Чайка", накрытая чехлом, полупустые ведра из-под краски, стопки книг, перевязанные веревкой, треснувшее зеркало в деревянной раме, подшивки пожелтевших газет и еще всякая всячина. На досках возле окошка в торцевой стене навалено пересушенное сено. Места оставалось не так уж много, но для одного человека вполне достаточно.

Кот перетащил наверх весь свой скарб: сапоги, кошелку и рюкзак. Сложив вещи в одном месте недалеко от люка, на минуту задумался. Все бы хорошо, но скрипучие петли люка портили всю идиллию. Нельзя спуститься вниз, не наделав шума. Пришлось возвращаться, шарить на кухне в поисках бутылки подсолнечного масла.

Когда Кот закончил все дела и, стащив с себя пиджак, устроился на сене у окошка, часы показывали ровно восемь.

* * *

Дядя Миша Шубин засиделся в своей крошечной комнатенке до позднего вечера, все проверял и проверял записи: столько и на что ушло денег. И пересчитывал выручку за последнюю неделю. Концы с концами сходились, но прибыли с гулькин нос. Никак не набирается, чтобы с Постным рассчитаться по долгам. Пересчитав деньги, Шубин положил пачку купюр в бумажник и сунул его в боковой карман пиджака. Завтра надо ехать на рынок, затовариваться на следующую неделю. Видно, все деньги там и останутся.

Вернувшись к столу, Шубин хотел снова засесть за расчеты, но решил, что голова после тяжелого дня мутная, надо все перепроверить утром. Он развернул газету, перевернул страницу, пробежав взглядом пару заметок. Все та же чешуя, никаких новостей. Менты все еще ищут юную аферистку, которая сумела скомпрометировать сразу двух кандидатов на пост градоначальника. По словам начальника районного ГУВД, у милиции есть много версий случившегося, уже очерчен круг подозреваемых. И, надо думать, совсем скоро эта авантюристка, а главное, темные личности, которые за ней стоят, – ведь девчонка действовала не одна, а выполняла чей-то заказ, – окажутся за решеткой.

Надо так понимать, что милиции зацепиться не за что. Ни версий нет, ни подозреваемых. Ищи теперь ветра в поле, а девчонка, надо думать, не станет сидеть на одном месте и ждать, когда к ней менты заявятся. Видно, девка ушлая, тертая жизнью, раз сумела кинуть на большие деньги сразу двух прохиндеев высшей пробы. Да, такую нескоро найдешь.

Шубин выключил верхний свет, вышел в пустую кухню. Оттуда через служебную дверь – во внутренний дворик, отгороженный от внешнего мира столбами и железной сеткой. Он запер врезной замок, сунул ключи в карман брюк и оглянулся.

Моросил дождик, в свете фонарей темное полотно дороги отливало серебром. Автобусы ходят редко, но на трассе есть шанс поймать попутку...

* * *

За хозяином закусочной наблюдали две пары глаз. Витя Желабовский, больше известный как Жлоб, и Дима Кубиков по прозвищу Куба третий час протирали передние сиденья "опеля", они устали ждать, устали слушать паршивую попсу, которую гоняли по радио, и замерзли. Салон машины насквозь провонял табаком, бензином и соляркой, поэтому пришлось опустить все боковые стекла. Да и упаковка пива, которую друзья прихватили из города, подходила к концу.

– Чего это хрен еле плетется? – спросил Куба. В его голосе звучало раздражение. – В штаны что ли наделал?

– Знаешь, мне его даже жалко, – Жлоб затянулся последний раз табачным дымом и щелчком запустил окурок в темноту за окном. – Пашет целыми днями как папа Карло, а все денежки оседают у Постного в кармане. По-моему, это нечестно: нам тоже причитается.

Приятели переглянулись и весело заржали. Они получили предельно ясный инструктаж от своего хозяина: Шубина ни при каких обстоятельствах пальцем не трогать. Дождаться, когда в "Ветерке" не останется ни души. Подняться по пожарной лестнице, что на задах забегаловки, на крышу. Залить в вентиляционный люк бензин и поджечь. И никакой самодеятельности.

Босс нашел армянина, который берется разместить тут торговые ряды и большую столовку. Кавказец подрядился ежемесячно отстегивать Постному хорошие деньги за право работать на трассе, уже заплатил вперед и теперь с нетерпением дожидается, когда освободится его законное место.

Однако Куба и Жлоб решили внести поправки в этот безупречный, на первый взгляд, план, который не учитывал одной очень важной детали. Шубин наверняка будет при деньгах, потому что банкам и прочим финансовым учреждениям такие типы, как он, не доверяют. Вывод напрашивается сам собой: нужно аккуратно вырубить хозяина забегаловки и выгрести всю наличность.

– Он приближается, – Куба допил пиво, бросил бутылку на резиновый коврик и загнал ее каблуком под сиденье. – Выходим?

– Сидеть, – скомандовал Жлоб, который был в их дуэте первой скрипкой. – Не дергайся. Видишь, чего-то этот хрен тормознул. Стоит и смотрит на свою рыгаловку. Странно.

Куба оглянулся: на заднем сиденье рядком стояли шесть литровых бутылок с коктейлем Молотова: бензин, смешанный с соляркой. Горлышки посудин закрыты бумажными затычками, в одну из бутылок засунули промасленную тряпку. Остается бросить бутылки в вентиляционный люк, туда же отправить последнюю, с горящим фитилем и очень быстро сделать ноги.

* * *

На этот раз Шубин пошел к остановке автобуса не напрямик по широкому газону, как это делал обычно в хорошую погоду, а по асфальту, потому что боялся промокнуть. Он направился поперек автомобильной стоянки, отметив про себя, что на ночь здесь припарковался старенький "опель", а поодаль грузовик с пустым кузовом. Водители, наверняка, спят. По шоссе на всех парах промчался москвичонок, других машин пока не видно.

Какое-то тревожное предчувствие заставило дядю Мишу остановиться прямо в центре асфальтовой площадки и оглянуться назад. Он бросил взгляд на закусочную: жалюзи опущены, входная дверь заперта как надо, на засов и замок. А вот вывеска немного покосилась, завтра нужно залезть наверх и глянуть, что там с креплением. И еще хорошо бы...

Шубин не успел довести мысль до конца, кто-то тронул его за плечо:

– Эй, папаша...

Шубин повернулся на звук и содрогнулся от сильного удара. К счастью, хук нападавшего пришелся ему не в глаз, куда тот целил, а намного выше. В голове у дяди Миши загудело, но он сохранил ясность ума. За пару секунд ему удалось правильно оценить ситуацию: это ограбление, а у него при себе ключи от кафе, деньги... Он успел достать из кармана связку и метнуть ее как можно дальше от себя на газон, туда, где тот переходил в заросший кустами лесок. На этом его успехи закончились.

Один молодец заходил со спины, второй развернулся, чтобы со всего маху вогнать кулак ему в челюсть. Он подумал, что хорошо бы отойти к стене закусочной, но на этот маневр не осталось времени. Шубин едва успел блокировать удар нападавшего рукой и сам с разворота крепко приложил противника кулаком в нос, почувствовав, как что-то хрустнуло под костяшками пальцев.

Куба вскрикнул от боли, повернулся боком к дорожным фонарям. В эту секунду Шубин узнал его.

– Это ты, гад, – прошипел дядя Миша и что есть силы ударил Кубу носком ботинка в голень. – На тебе...

Куба, охнув от острой боли, упал на колени. Развить успех не удалось. Жлоб, подскочив сзади, врезал по затылку пивной бутылкой, которая взорвалась как осколочная граната. Далеко разлетелись мелкие стекляшки, Шубина окатило пивом. И в следующую секунду он почувствовал под щекой шероховатость мокрого асфальта. Потом кто-то выключил на трассе все фонари...

Куба неуверенно поднялся на ноги, постоял минуту, пока не убедился, что нога не подламывается. Но при первом же шаге боль пронзила все тело снизу доверху, от лодыжки до самого горла. Куба застыл в неудобной позе, на одной ноге, поджав вторую и поскуливая, как побитая собака.

Жлоб, присев на корточки, расстегнул на дяде Мише пиджак, обшарил внутренние карманы. Вытащил потертый бумажник, толстый и твердый, словно скроенный из голенища солдатского сапога.

– Лопатник у него будь здоров.

В бумажнике преобладали какие-то бумажки: товарные чеки, тетрадный листок со столбцами цифр и короткими записями. Кроме того, Жлоб нашел фотографию какой-то нагло улыбающейся девицы и месячный абонемент в городскую баню. Бумажки полетели на асфальт. Партнерам досталась пачка долларов, перетянутая резинкой. Неплохой улов – шесть сотен баксов.