А что мы будем делать потом? - Сибилл Саймон

Распрощавшись, Клод исчез, и весьма вовремя, так как буквально через минуту вернулся профессор Ломбард.

3

От Кэрол, конечно, не укрылось, какими глазами смотрел на нее Клод. Этот взгляд взволновал ее гораздо сильнее, чем его поцелуй, — почему, она и сама толком не поняла, хотя… В первый раз за все время, что она работает у актера, он посмотрел на нее, как мужчина. Кажется, впервые за все время знакомства он открыл в ней женщину.

Уютно устроившись в своем любимом кресле, Кэрол пыталась следить за действием, развертывающимся на мерцающем экране телевизора, хотя это удавалось ей с превеликим трудом. Мысли ее были далеко. Вновь и вновь вспоминала она Клода Бэрримора и его необычный взгляд. От этих дум девушку бросало то в жар, то в холод. Взгляд Клода преследовал ее, пронизывал до кончиков пальцев.

Раздался телефонный звонок. В половине одиннадцатого Кэрол уже обычно ложилась спать, но сегодня все было не так, как в другие дни. Встреча с Клодом Бэрримором в саду Кеннета Ломбарда выбила ее из колеи, и Кэрол до сих пор чувствовала себя не в своей тарелке.

Снимая трубку, Кэрол никак не ожидала услышать голос Клода. У него была, правда, надоедливая привычка звонить иногда ей домой после спектаклей и хвастаться своим успехом у публики, но сегодня Кэрол не рассчитывала на такой звонок.

Однако это был именно Бэрримор.

— Это вы, Кэрол? Я не помешал?

— Что-то я не припомню, чтобы разрешала вам обращаться ко мне по имени, — холодно произнесла Кэрол. — Однако, если отвлечься от этой мелочи, то могу вам сказать: да это я, и вы мне помешали — я собираюсь ложиться спать.

— Вы собираетесь спать? В такой вечер?

— И что же такого особенного в сегодняшнем вечере?

— Он великолепен, — мягко ответил Клод. — Теплый, ясный вечер, небо усеяно звездами — красивее, чем летом.

— Как я понимаю, в театре закончился спектакль?

— Да, и, кстати говоря, публика была от меня в восторге. Нет, вы знаете, сегодня я и вправду был в ударе. — Клод явно не считал скромность большим достоинством.

— Вы были дома до спектакля? — спросила почему-то Кэрол.

Клод на секунду запнулся.

— Нет, не был. После нашей встречи я поехал прямо в театр, просмотрел текст, переоделся и стал ждать выхода.

Кэрол закрыла глаза — не понимает она этого человека. Таскался целые сутки по Нью-Йорку, как бездомный бродяга, и не находит в этом ничего особенного.

— Кэрол, поговорите со мной, — голос Клода был тих и нежен. — Я, конечно, ужасный человек, но вы обязательно должны сейчас приехать и присмотреть за мной, иначе я окажусь в объятиях какой-нибудь сомнительной дамы, и она не выпустит меня из своих лап до самого утра.

Кэрол не знала, что ответить, но внутренний голос подсказывал ей, что такому развитию событий она просто обязана помешать.

В следующий момент она уже надевала пальто, прижимая трубку к уху плечом.

— Я не оставлю вас в такой страшной беде. Где вы находитесь?

— В «Рице», — повеселевшим голосом ответил Клод, — он снова обрел привычную уверенность в себе. — Я заказал здесь роскошный ужин на двоих. Если вы поспешите, то вам тоже кое-что достанется.

— Бегу, — произнесла Кэрол как можно более беспечным тоном, хотя внутри у нее все кипело. В бешенстве она бросила трубку на рычаг.

«Никакой он не взрослый мальчик, которому стоит постоянно прощать его слабости и распутную личную жизнь. Нет, он взрослый, зрелый мужчина, и ему не к лицу болтаться по улицам и на каждом перекрестке снимать себе возлюбленных. Самое невыносимое — сознавать, что ты следующая в это списке».

Кэрол негодовала — ей не терпелось высказать все в лицо Бэрримору. Он должен сегодня же узнать, что она о нем думает.

Нет, конечно, он обладает обаянием и шармом, но почему он так бесталанно использует этот дар? И почему все время стремится показать свое превосходство?

В блестящем черном брючном костюме, подчеркивающем ее стройную фигуру, и с серебристой сумочкой через плечо Кэрол вошла в «Риц». Клода она заметила еще издали.

Прислонившись к колонне в вестибюле отеля, он рассеянно курил сигарету. Он был настолько хорош и самоуверен, что Кэрол пришла в неописуемую ярость.

— Я знал, что вы придете, — приветствовал Клод девушку, крепко пожимая ей руку.

От такой самонадеянности кровь бросилась в лицо Кэрол.

— Да? — отрывисто спросила она. — В таком случае вы знали больше, чем я.

Клод бросил сигарету в урну и повел Кэрол в ресторан отеля.

— Вам здесь очень понравится, — небрежно бросил он. — Для удобства я заказал кабинет на двоих.

Кэрол застыла на месте.

— Я бы с большой радостью оставила вас здесь одного. Вы, кажется, все уже решили.

Клод изо всех сил попытался изобразить на лице огорчение, однако вышло это не очень убедительно — во всяком случае, сейчас этого было явно недостаточно, чтобы покорить Кэрол.

— Да, — просто признался он. — Сдаюсь. Я действительно был уверен, что вы придете. Вас это обидело? Если так, то мне очень жаль.

— Не лгите, — фыркнула Кэрол. — Вам никогда и ничего не жаль, напротив, вы сейчас очень горды собой.

Клод удивленно воззрился на девушку.

— Странно, но мне казалось, что вы очень нежное создание, которое хочется защитить.

Какая она нежная и беззащитная, он еще узнает!

«Мы еще посмотрим, кто больше нуждается в защите — он или я!»

В уютной нише для них был уже накрыт небольшой круглый столик. Клод и Кэрол сели. Бэрримор заказал красного вина и, глядя Кэрол прямо в глаза, спросил:

— Итак, как пройдет наш вечер? Что говорит ваша женская интуиция?

Кэрол небрежно махнула рукой.

— Ну, мы поговорим о том, о сем, перескакивая с одной темы на другую, чтобы показать, какие мы культурные собеседники.

Клод усмехнулся.

— А вы не боитесь, что я напою вас и отволоку в свой номер?

— Я знаю, что у вас большой опыт по этой части, — ведь вы в основном знакомитесь с женщинами, которые позволяют приглашать себя на квартиру или в номер за бокал вина и хороший ужин.

Клод слегка прищурил глаза. Кэрол ему определенно нравилась. Собственно, она понравилась ему с самого начала, с первой же встречи — девушка показалась Бэрримору существом из другого мира, каким-то пришельцем, прекрасным экзотическим цветком, к которому нельзя прикасаться, а лишь издали созерцать его красоту.

Стройная Кэрол с длинными светлыми волосами, узким — не побоимся этого слова — благородным лицом, классическим носом, прекрасными глазами, являла собой воплощение чуда, которым надлежало лишь издали любоваться.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});