ЗЕМЛЯ ЗА ОКЕАНОМ - Борис Гринштейн

Люди, которые служили в учреждениях компании, были в основном народом буйным. Резанов метко назвал русские поселения "пьяной республикой". "Поверьте, Милостивые Государи мои, что американцам нужны только примеры семейственной жизни и хозяйства - но их нет здесь; нужно заняться ими - но сие упущено из виду; нужны примеры доброй нравственности - но они все реже. Люди, идущие на промысел, суть частью народ буйный, пьяной и столь развращенный, что всякое общество должно счастием считать, что избавилось их, но здесь крайность заставила их тише быть, ибо нет праздности, да и к пьянству мало способов. Выходя в Охотск, берутся они за прежнее мастерство, пропивают в несколько недель трехгодичный труд свой и потом опять в Америку возвращаются; итак, каких примеров ждать от них? Другое зло… для человечества крайне гибельное, на которое сразу обращу я внимание ваше, есть то, что промышленные, женясь на американках, оставляют или вывозят их в Охотск с детьми и, пропив достояние свое, бросают их скитаться по миру, а чрез то: непривычка к климату и пище, недостатку одежды и столько же от оспы, все они генерально умирают. Отечество умножения народного не имеет, малые здешние селения в самых бедных началах их обессиливают… Я запретил здесь венчать повес сих, разве объявят они желание остаться, а жен и детей впредь отпускать до повеления. Нужно, Милостивые Государи мои, предоставить правительству нравственность людей сих и испросить единожды навсегда свободу оставаться здесь каждому".

Дабы как-то защитить туземцев Резановым был учрежден суд под названием "Расправа промышленных и американцев". Суд должен был разбирать все спорные дела между промышленниками, жалобы на обиды, притеснения, буйства, обман, долговые претензии и, наконец, ссоры между туземцами и русскими. В составе суда были двое русских и двое туземцев под председательством одного из высших лиц - служащих компании. Туземцы должны были присутствовать только по делам, их касавшимся. "В самое то время произвел я над привезенным с острова Атхи мещанином Куликаловым за бесчеловечный бой американки и грудного сына торжественный пример строгого правосудия, ковав в собрании таенов, американцев, русских матросов с кораблей, сего преступника в железы и отправил его в Иркутск с идущим транспортом для поступления с ним по законам, внуша при том всем островитянам, что для Вашего Императорского Величества равны все поданные, а промышленным россиянам, что первое убийство их столь строго наказано будет. Проведенная перепись сильно огорчила Николая Петровича. Картина выявилась удручающая. Русских и креолов насчитали 728, конягов и алеутов - 3944, на 1729 человек, почти на треть, меньше по сравнению с предыдущей переписью 1800г. Бросалась в глаза и заметная диспропорция "…мужиков 1836 и женска пола 2108". Тут уж Николай Петрович, при всём своём уважении к Баранову, не смог сдержаться. "Сии Американцы есть наиважнейшая часть Компании, более нежели корабли и магазины с товарами. Скупленные меха и пятой части не составляют с тех, что ими добываются и другие работы большею частию ими делаются. А заменить их некем. Лучше сих природных охотников кто морскаго зверя возьмет? Ни русским промышленникам, ни тем паче китайцам их не достигнуть. Некоторые промышленники даже жизнию туземцев распоряжаются своевольно и безнаказанно и до смерти замучивают сих беззащитных и несчастливцев. Несправедливость и неограниченное могущество приказчиков и их помощников относительно алеутов довели сих последних до того, что они лишились всего своего имущества и едва остаётся у каждого из них по одной собственной одежде. Возмутительно видеть этих голодных, полунагих людей, работающих как арестанты, когда в компанейских магазинах есть провизия и одежда. Если не наступит перемены к лучшему, то через 20 лет не останется и 300 человек из нынешних 5000. Потому, ради облегчения участи российских подданных на землях Компании проживающих, запрещаю брать с них оброки птичьими кожами, сараной и ягодами нагружать работами безмерно, оставив им упражняться в охоте и рыбной ловле, к коим имеют они великое склонение".*(2)

Чтобы Александр Андреевич тут же об этом его распоряжении не забыл, Резанов, через о.Гедеона, донёс его до всех поселений. А ради примирения с Барановым, с трудом переносившего вмешательства в свои дела, Николай Петрович в личном письме просил графа Румянцева ходатайствовать об усыновлении Александром Андреевичем его детей-креолов, Ирины и Антипатра.*(3) И в том же письме одобрил все действия правителя по закреплению российского присутствия в Америке. "Особо благотворно построение южных поселений из которых мы можем простираться далее к югу к порту Св.Франциска, границу Калифорнии составляющему". Для продвижения же в северном направлении Николай Петрович просил графа "прислать в Америку до тридцати поморских мореходов в экипажи наличествующих кочей для продолжения открытий в Ледовом море и в глубине материка по великой реке, открытой Макензи тому 15 лет".

Закончив все дела и встретив рождество, 14 января 1806г., Николай Петрович Резанов вновь поднялся на борт "Клипера" чтобы отправиться в Новый Альбион и добиться от тамошних властей выполнения не буквы, но духа договора двух монархов.

8-го февраля зашли в Москву но Кускова там не застали. Приказчик Малеев доложил, что с месяц назад от Панаева из Новоархангельска пришло известие о 20 бостонцах, спустившихся по Орегону. Иван Александрович немедленно туда отправился.

Подданные СШ на землях, которые Резанов считал присоединёнными к России!

Его присутствие было совершенно необходимо. И "Клипер", на всех парусах побежал к устью Орегон. Резанов так спешил, что приказал лейтенанту Машину войти в дельту ночью, сразу по прибытии. И тот с трудом убедил камергера, что идти во тьме по сложному фарватеру, это верный способ вылететь на мель и, если не погубить судно, то застрять там по меньшей мере на неделю. Николай Петрович прислушался к голосу разума, отменил свой приказ и прибыл в Новоархангельскую крепость 17 февраля. Там он застал научную экспедицию под командованием офицеров Льюиса и Кларка.

18 января 1803 года президент Томас Джефферсон обратился со специальным посланием к конгрессу, в котором ходатайствовал об ассигновании 12500 долларов формально "на дело расширения внешней торговли Соединенных Штатов", а в действительности на посылку экспедиции для исследования северо-запада. Такого рода маскировка, писал он, "нужна, чтобы не привлекать излишнего внимания и обезопасить ее от тех препятствий, какие заинтересованные лица в противном случае могли бы поставить на ее пути". В следующем месяце Конгресс одобрил предприятие, которое получило название Корпус Открытия. Для исследования бассейна Миссури и отыскания лучшего водного пути к Тихому океану Джефферсон приказал организовать экспедицию, начальником которой назначил своего секретаря капитана Мериветера Льюис. Помощником себе Льюис выбрал товарища по военной службе Ульяма Кларка. Кроме географических заданий, им поручалось собрать этнографические сведения о западных индейских племенах. Джефферсон предоставил Льюису полную свободу в выборе маршрута. "Целью вашей миссии, - говорилось во врученном им предписании, - является исследование реки Миссури и тех ее важнейших притоков, которые по направлению своего течения и связям с другими водными путями, имеющими сток к Тихому океану, будь то Колумбия, Колорадо или любая другая река, могут явиться кратчайшим и удобнейшим для торговли водным путем через весь северо-американский континент". Им также было дано задание тщательно изучать географию и геологию пройденных областей, их экономические возможности и население, а также собрать сведения относительно областей, лежащих в стороне от их маршрута. Они должны были выяснить, является ли устье Колумбии таким же удобным центром для пушной торговли, как залив Нутка, и нельзя ли доставлять скупленные меха через Северную Америку, вместо того чтобы возить их вокруг всей Южной. Это была первая правительственная американская исследовательская экспедиция, широко поставленная, превосходно обеспеченная всеми необходимыми средствами. В то время когда велась подготовка экспедиции, эмиссары Джефферсона в Париже были вовлечены в ведение переговоров по поводу покупки у Франции испанской колонии Луизиана. В апреле 1803 года они заключили договор об этом. За 15 миллионов долларов американское правительство купило 800000 квадратных миль между Миссисипи и Скалистыми горами.

14 мая 1803 года экспедиция в составе 30 человек отплыла из Сент-Луиса. К декабрю они успели подняться до Миссури, где и зазимовали.

В первые же дни зимовки американцам повезло: они повстречали старого француза с несколькими индейцами племени сиу. Это был канадский охотник; он говорил на языках большинства племен, живших по берегам Миссури, и согласился сопровождать экспедицию в качестве переводчика. В середине мая 1804 года началось плавание вверх по Миссури на шлюпке и двух больших челнах. В начале декабря, преодолев более 2500 километров, экспедиция остановилась на вторую зимовку, основав форт. С манданами, местными индейцами, по инструкции Джефферсона, бостонцы обращались хорошо и установили дружественные отношения. Индейцы помогали Льюису и Кларку, сообщали об условиях судоходства по рекам системы Миссури и о своих торговых путях. К весне 1805 года американцы построили шесть новых небольших челнов, так как большие речные суда могли оказаться непригодными для плавания в верховьях.