Юрий Никулин - Иева Пожарская

О Никулине и сыгранном им милиционере никто в прессе не упоминал. Не было ли и это тоже вмешательством случая в судьбу Юрия Никулина? Если бы он получил главную роль в фильме «Человек ниоткуда», неизвестно, как бы сложилась его дальнейшая актерская судьба. Атак — просто сыграл еще один эпизод…

День 13 581-й. 7 марта 1960 года. В Бразилию!

Пока кипели страсти вокруг «Человека ниоткуда», Никулин весной 1960 года отправился с цирком на гастроли в Южную Америку. Сорок девять человек, в том числе Никулин с Шуйдиным, а также Татьяна, два медведя (один из них — «русское чудо» Гоша), семнадцать собак (одна из них — Пушок клоуна Карандаша), один осел, один пони и пять тонн производственного багажа 7 марта поднялись в воздух с Внуковского аэродрома. В Москве — минус 29, «это не Рио-де-Жанейро», а в Рио-де-Жанейро всех, по слухам, ожидала летняя жара. Поэтому перед посадкой в самолет артисты сняли свои зимние вещи и оставили их провожающей родне. Перелет был очень трудным, изматывающим, с несколькими пересадками: сначала в Копенгагене, потом в Лисабоне, прежде чем потом лететь еще 12 часов через океан.

«После взлета, — писал Никулин, — нас всех проинструктировали, как пользоваться спасательными жилетками, если самолет вдруг вздумает сесть на воду. По инструкции всё очень просто: нужно спокойно, без паники надеть на себя резиновую жилетку, открыть аварийный люк и изящно скользнуть за борт. После этого можно дернуть за специальные шнурки, чтобы жилетка надулась. Вы будете плавать в океане с горящими сигнальными лампочками, которые горят ровно столько времени, сколько потребуется спасательному самолету, чтобы найти вас. Если даже к вам будут подплывать акулы, то они вас не тронут, так как в жилетке заложен порошок от акул. Мне этот инструктаж почему-то сразу не понравился, и я долго не мог уснуть. Я-то теперь хорошо знал эту инструкцию — но знали ли инструкцию акулы?» [52]

Когда самолет приземлился в Ресифи и артисты вышли погулять, оказалось, что в Бразилии, правда, страшная жара… Пальмы, какие-то необыкновенные цветы, черные люди… Еще один, четырехчасовой, перелет — и все уже в Рио. Город этот — красавец, стоящий в окружении гор, на берегу океана, никто не может им не восхититься. И Никулин, как только увидел его еще в иллюминатор самолета, немедленно восхитился, а потом постепенно, изо дня в день, открывал всё новые и новые прелести этого города:

«Из автобусов присматриваемся к большому городу. Первое, что нас поражает, это полная хаотичность движения машин и автобусов. Каждый едет, как ему вздумается. Несмотря на колоссальное количество транспорта, почти нет светофоров. На особенно оживленных перекрестках стоят черные полицейские в больших стальных шлемах и с трудом регулируют поток бешено мчащихся автомобилей. Очень часты аварии. Нарушителей движения оберегает закон. Если кто-то на машине сбил и даже убил человека, но быстро скрылся и в течение двадцати четырех часов не был пойман, — он уже реабилитирован, и никто его не арестует. Произвели на нас впечатление и открытые трамваи. Трамваи не имеют стен, пассажиры сидят как бы в открытой коробке. Вокруг всего трамвая идет одна подножка, по которой с ловкостью эквилибриста бегает кондуктор и собирает деньги за проезд».

Московскому цирку предстояло работать на крытом стадионе «всего» на 19 тысяч зрителей. Отдохнув пару часов в отеле, артисты поехали его осматривать. Шумные улицы, люди разных оттенков кожи, гудки автомашин, звонки трамваев, громкая музыка, несущаяся из дверей магазинов, огни рекламы, которая сверкает и переливается на каждом небоскребе ночью и днем, истошные крики продавцов лотерейных билетов — всё это было для советских людей непривычно и сразу ошеломляло.

Два дня, которые оставались до премьеры, артисты репетировали, устанавливали специальную аппаратуру, подвешивали лонжи. Возникли проблемы: во-первых, свет — только 16 ламп высоко под куполом и два прожектора. Для огромного зала это было очень мало. Во-вторых, оркестр. Из Москвы в Рио летел только дирижер оркестра цирка, музыкантов предполагалось взять на месте. Взяли. После первой же репетиции пришлось отказаться от трех трубачей: один из них знал только три ноты, их и играл…[53]

День 13 586-й. 12 марта 1960 года. Премьера в Бразилии

Спортивный зал на премьере заполнился лишь на две трети: не было широкой рекламы гастролей Московского цирка. Но две трети — это все же 14 тысяч зрителей! [54] Уже за час до спектакля в зале стало шумно: экспансивная бразильская публика начала занимать места. Первыми стали заполняться дешевые места высоко на трибунах: билеты туда были не нумерованы, и каждый старался прийти раньше, чтобы сесть поближе к манежу.

Оказалось, что в Бразилии ни одно зрелище (кроме футбола и кино) не начинается вовремя. Если в афише было указано, что начало циркового представления в 8.45 вечера, то реально оно начиналось в девять, а то и в начале десятого. Команду начинать давала дирекция. Но уже за 10–15 минут до объявленного в афише времени публика кричала, свистела, улюлюкала, требуя зрелища. И вот свет погас…

«Прозвучали бравурные аккорды увертюры, маленькая пауза — и на фоне мелодии "Широка страна моя родная" вспыхивает под куполом хрустальный спутник. Он медленно начинает вращаться по кругу, и в зале раздаются знакомые всему миру позывные спутника. Спутник медленно спускается.

Несколько секунд в зрительном зале стояла напряженная тишина, и вдруг публику прорвало… Тысячи людей начали неудержимо орать, свистеть, аплодировать. Такого приема мы не ожидали, и у всех нас, стоявших за кулисами в ожидании выхода в парад, даже мурашки забегали по спине…

Спутник спустился, вспыхивает полный свет, и на манеж под звуки бравурного марша из кинофильма "Цирк", под всё несмолкающие крики, свист и аплодисменты выходим мы, артисты.

Короткое приветственное слово на русском и португальском языках нашего ведущего Ю. Егоренко, и вот уже в воздухе на спутнике — воздушные гимнасты Щетинины, номер которых проходит под сплошные аплодисменты и оканчивается овацией. Успех представления превзошел все наши ожидания, а еще больше — ожидания наших импресарио».

В программе, которую Московский цирк привез в Бразилию, выступали воздушные гимнасты, жонглеры, акробаты, турнисты, гимнасты на першах, дрессированные собачки и пони, дрессировщик Иван Кудрявцев со своим медведем Гошей, Карандаш с клоунадой «Сценка в парке». Паузы между номерами заполняли и Карандаш, и Никулин с Шуйдиным. «После спектакля мы задумались: "Кто же прошел лучше всех?" Трудно было ответить на этот вопрос. Публика неистовствовала весь вечер. Все, без исключения, номера проходили с необычайным успехом. Но, пожалуй, особенное впечатление на бразильцев произвела работа Виктории Ольховиковой, Николаевых и Ивана Кудрявцева. Ольховикова "убила" публику собачьим футболом. Одно появление собак в форме популярных футбольных клубов Рио уже вызвало бурную реакцию. А когда был забит первый гол, то ликованию публики не было предела. Турнисты Николаевы захватили всех своим головокружительным темпом и трюками, а Гоша чуть не "погубил" тысячи людей, так как еще немного, и здание стадиона рухнуло бы от бури восторга».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});