Монограмма - Александр Иванченко

Она шла, тихо несомая покоем, невесомая среди тяжко падающих звезд. Земля раскрыла поры и дышала во всю грудь, переводя дух. Широкий, вьюжный, снежный, несся в небе Млечный Путь, увлекая за собой мысли, жизни, судьбы.

Она пришла домой и распахнула окно. Крупные зеркальные звезды плыли за окном, отражая в себе вечность. Закрученные до предела, как пружины, пульсировали в небе спиральные галактики. Звездопад пронизывал ночь.

Она села перед открытым окном, закрыла глаза. Успокоила дыхание, сосредоточилась. Майтри-Бхавана, созерцание бесконечной любви к миру.

Пусть все существа на востоке, видимые и невидимые, близкие и далекие, большие и малые, сильные и слабые, рожденные и только еще ищущие рождения, — будут свободны от вожделения, будут свободны от ненависти, будут свободны от заблуждения, будут счастливы. Пусть все хорошее будет с ними, пусть все хорошее будет со мной.

Пусть все существа на западе, видимые и невидимые, близкие и далекие, большие и малые, сильные и слабые, рожденные и только еще ищущие рождения, — будут свободны от вожделения, будут свободны от ненависти, будут свободны от заблуждения, будут счастливы. Пусть все хорошее будет с ними, пусть все хорошее будет со мной.

Пусть все существа на севере, видимые и невидимые, близкие и далекие, большие и малые, сильные и слабые, рожденные и только еще ищущие рождения, — будут свободны от вожделения, будут свободны от ненависти, будут свободны от заблуждения, будут счастливы. Пусть все хорошее будет с ними, пусть все хорошее будет со мной.

Пусть все существа на юге, видимые и невидимые, близкие и далекие, большие и малые, сильные и слабые, рожденные и только еще ищущие рождения, — будут свободны от вожделения, будут свободны от ненависти, будут свободны от заблуждения, будут счастливы. Пусть все хорошее будет с ними, пусть все хорошее будет со мной.

Пусть все существа на северо-востоке, видимые и невидимые, близкие и далекие, большие и малые, сильные и слабые, рожденные и только еще ищущие рождения, — будут свободны от вожделения, будут свободны от ненависти, будут свободны от заблуждения, будут счастливы. Пусть все хорошее будет с ними, пусть все хорошее будет со мной.

Пусть все существа на юго-западе, видимые и невидимые, близкие и далекие, большие и малые, сильные и слабые, рожденные и только еще ищущие рождения, — будут свободны от вожделения, будут свободны от ненависти, будут свободны от заблуждения, будут счастливы. Пусть все хорошее будет с ними, пусть все хорошее будет со мной.

Пусть все существа на северо-западе, видимые и невидимые, близкие и далекие, большие и малые, сильные и слабые, рожденные и только еще ищущие рождения, — будут свободны от вожделения, будут свободны от ненависти, будут свободны от заблуждения, будут счастливы. Пусть все хорошее будет с ними, пусть все хорошее будет со мной.

Пусть все существа на юго-востоке, видимые и невидимые, близкие и далекие, большие и малые, сильные и слабые, рожденные и только еще ищущие рождения, — будут свободны от вожделения, будут свободны от ненависти, будут свободны от заблуждения, будут счастливы. Пусть все хорошее будет с ними, пусть все хорошее будет со мной.

Пусть все существа вверху, видимые и невидимые, близкие и далекие, большие и малые, сильные и слабые, рожденные и только еще ищущие рождения, — будут свободны от вожделения, будут свободны от ненависти, будут свободны от заблуждения, будут счастливы. Пусть все хорошее будет с ними, пусть все хорошее будет со мной.

Пусть все существа внизу, видимые и невидимые, близкие и далекие, большие и малые, сильные и слабые, рожденные и только еще ищущие рождения, — будут свободны от вожделения, будут свободны от ненависти, будут свободны от заблуждения, будут счастливы. Пусть все хорошее будет с ними, пусть все хорошее будет со мной.

Пусть все существа во всех странах света, видимые и невидимые, близкие и далекие, большие и малые, сильные и слабые, рожденные и только еще ищущие рождения, — будут свободны от вожделения, будут свободны от ненависти, будут свободны от заблуждения, будут счастливы. Пусть все хорошее будет с ними, пусть все хорошее будет со мной.

Она плыла по Млечному Пути и предавалась звездному созерцанию, то сгущая в себе все видимые и невидимые миры до одной маленькой, непостижимо сияющей точки, то, ударив в нее лучом разума, разбивала ее на бесчисленные осколки, мириады сверкающих солнц. Потоки звезд веером исходили из ее глаз, ушей, сердца и рассыпались по небу, как искры.

В среднюю стражу ночи, распознав, что означает этот троекратный удар трости Пятого патриарха, Ли Ду осторожно пробрался в келью учителя. Патриарх уже ждал его. Завесив вход в келью своим широким одеянием, он принялся кратко излагать мальчику Алмазную сутру. И когда он дошел до того места, где говорилось, что Бодхисаттва-Махасаттва должен основать в себе «безопорную», «неподдержанную» мысль, разум, не поддерживаемый нигде и ничем — ни образами, ни звуками, ни запахами, ни вкусами, ни касаниями, ни представлениями, — слезы брызнули из глаз мальчика, светильник погас, и он достиг Просветления.

И Ли Ду воскликнул:

— Кто бы мог подумать, что Татхата — Такость, сущность разума — изначально незапятнана и чиста! Кто бы мог подумать, что Татхата изначально свободна от становления и уничтожения! Кто бы мог подумать, что Татхата вечно свободна от изменения! Кто бы мог подумать, что все в мире — лишь проявление Татхаты! Раньше я только догадывался об этом — теперь я знаю это сердцем!

Когда Ли Ду закончил, патриарх продолжил в полной темноте:

— Теперь я передам тебе Дхарму, которую ты понесешь от сердца к сердцу. Ибо Дхарма должна передаваться только от сердца к сердцу, и ничто не должно стоять между ними: ни образ, ни звук, ни запах, ни вкус, ни касание, ни представление. Внимай.

«Поклонение благородной Праджняпарамите — святой, верховной, благословенной! Если благородный ученик, сын или дочь из доброй семьи, пожелает изучить это глубокое учение Праджняпарамиты, то как он может сделать это?

Если благородный ученик, сын или дочь из доброй семьи, пожелает изучить это глубокое учение Праджняпарамиты, то прежде всего он должен освободиться от всяких представлений о „я“, от всяких представлений о „существе“, от всяких представлений о „душе“, от всяких представлений о „личности“.

Ибо все это — пять скандх, сущность которых — Пустота (шуньята). Он должен распознать, что пять скандх по своей природе пусты.

Форма (рупа) есть пустота, и пустота есть форма; пустота не отлична от формы, форма не отлична от пустоты; все, что есть форма, то есть пустота, все, что есть пустота, то есть форма. Поистине, форма есть пустота.

Ощущение (ведана) есть пустота, и пустота есть ощущение; пустота не отлична от ощущения, ощущение не отлично от пустоты; все, что есть ощущение, то есть пустота, все, что есть пустота, то есть ощущение. Поистине, ощущение есть пустота.

Восприятие (санджня) есть пустота, и пустота есть восприятие; пустота не отлична от восприятия, восприятие не отлично от пустоты; все, что есть восприятие, то есть пустота, все, что есть пустота, то есть восприятие. Поистине, восприятие есть пустота.

Воля (санскара) есть пустота, и пустота есть воля; пустота не отлична от воли, воля не отлична от пустоты; все, что есть воля, то есть пустота, все, что есть пустота, то есть воля. Поистине, воля есть пустота.

Сознание (виджняна) есть пустота, и пустота есть сознание; пустота не отлична от сознания, сознание не отлично от пустоты; все, что есть сознание, то есть пустота, все, что есть пустота, то есть сознание. Поистине, сознание есть пустота.

Так, все дхармы лишены признаков и имеют природу пустоты: они не возникают, ни не возникают, ни рождаются, ни исчезают; ни совершенны, ни несовершенны, ни запятнаны, ни чисты; ни полны, ни неполны, ни множественны, ни едины.

Поэтому в пустоте нет ни формы, ни ощущения, ни восприятия, ни воли, ни сознания. Ни глаза — чтобы видеть, ни уха — чтобы слышать, ни носа — чтобы обонять, ни языка — чтобы вкушать, ни тела — чтобы осязать, ни разума — чтобы познавать. Ни образов — видимых, ни звуков — слышимых, ни запахов — обоняемых, ни вкусов — вкушаемых, ни касаний — осязаемых, ни свойств — познаваемых.

Где нет зрения, там нет объекта зрения, там нет желания зрения — и там нет сознания этого желания; где нет слуха, там нет объекта слуха, там нет желания слуха — и там нет сознания этого желания; где нет обоняния, там нет объекта обоняния, там нет желания обоняния — и там нет сознания этого желания; где нет вкуса, там нет объекта вкуса, там нет желания вкуса — и там нет сознания этого желания; где нет осязания, там нет объекта осязания, там нет желания осязания — и там нет сознания этого желания; где нет разума, там нет объекта разума, там нет желания разума — и там нет сознания этого желания.