Сердце дракона - Элизабет Бойе

— Как только могла Хьердис оставить нас в такую минуту? — пробормотал Пер, немного дико озираясь вокруг. — У нас нет даже оружия — оно осталось в Хьялмкнипе. А Миркъяртан может затаиться в каждой щели и свернуть нам шеи, едва отвернемся. Не знаю даже, как мы сумеем сомкнуть хоть на миг глаза, пока он где-то здесь, в крепости. — Он подошел ближе к Брану и понизил голос, чтобы никто другой не мог их услышать. — Бран, теперь, когда у нас меч, мы можем уйти отсюда хоть сейчас, и ни один доккальв не посмеет задержать нас. Не думаешь ли ты, что… твоя сумасшедшая привязанность к Ингвольд только усложняет дело? Неужели тебе никогда… ни разу не хотелось прост оставить ее здесь и отправиться исполнять то, чего ждут от тебя Рибху?

— Нет. Никогда.

Пер был первым, кто отвел глаза.

— Ладно, извини, что я это сказал. Мы останемся здесь, с тобой, пока Ингвольд не обретет свободу — верно, Скальг? — И он сильно ткнул локтем в бок старого негодяя.

— Конечно, конечно, — слабым голосом отозвался тот. — Не знаю только, как нам удастся усмирить голубой огонь, если Хьердис сама не сделает это или если помрет, так и не открыв нам тайны.

Бран с сомнением поглядел на дальний конец залы, терявшийся в темноте.

— Я выбью из нее эту тайну, прежде чем она испустит дух, — сказал он и отправил пышущего злобой Тюркелля укрепить горный форт и начать поиски Миркъяртана.

Доккальвы с величайшей опаской три дня обшаривали все кругом, подпрыгивая от страха, едва шевельнется тень или треснет ветка в огне. Пришлось обыскать не только дома, конюшни и амбары, выстроенные на поверхности земли — Бран узнал о существовании бесчисленных подземных туннелей, которые вели к заброшенным копям, множества кладовых и потайных выходов на поверхность. Миркъяртан мог затаиться где угодно, и этому весьма благоприятствовали склонность доккальвов к темноте, потайным укрытиям, да и вся их подозрительная и скрытная натура, выражавшая себя в потребности строить бесконечные туннели, подземные и тайные ходы.

Другим источником беспокойства была Хьердис. Находясь в зале, Бран частенько слышал, как она бродит по своим покоям — оттуда доносились удары и частый грохот, сопровождаемые стонами и бормотанием. Три придворных лекаря дневали и ночевали под дверью покоев, но королева наотрез отказалась от их помощи. Говорила она только с Браном или Тюркеллем — через закрытую дверь и лишь покуда кто-то из них не начинал уговаривать ее показаться лекарям. Она как будто смирилась со своей участью и со стоическим спокойствием выслушивала сообщения о бесплодных поисках.

Минуло еще десять дней — и ничего. Прочесали каждый дюйм горного форта и наверху, и под землей, повторили это трижды — и наконец доккальвы пришли к выводу, что Миркъяртана нет в Хьердисборге. Они начали ворчать, что попусту лишают себя удовольствия участвовать в ночных вылазках против драугов, которые плотной стеной окружили Хьердисборг и, казалось, ожидали, пока доккальвы сделают первый шаг. Или же, как предположила через дверь Хьердис, драуги не знали, что им делать, потому что с ними не было Миркъяртана.

— Я бы сам взялся за поиски, — предложил Пер как-то морозным утром, беспокойно расхаживая по зале. С приближением зимы дни становились все короче и сумрачнее, и снаружи было уже достаточно темно, чтобы доккальвы начали подавать признаки жизни. Он разбудил семерых рослых доккальвов, которые должны были охранять дверь в усыпальницы, и за это они наградили его ворчанием и злобными взглядами, точно бодрствовать для них было каторжным занятием.

Тюркелль, который был злее и угрюмей обычного, со вздохом покачал головой.

— Миркъяртана нет в Хьердисборге, а потому сколько не искать и не рыскать — его не обнаружишь. Чем тратить время понапрасну, уж лучше рубить в капусту драугов. — Он сказал это таким обычным тоном, точно и впрямь собирался рубить капусту.

— Ну-ка, ну-ка, старый ты бес, пройдемся вместе по затхлым вашим туннелям, — сказал Пер, дернув за плащ к себе Тюркелля, и попутно потряс Скальга. — И ты тоже ступай с нами, старина — что проку сидеть тут без дела и толстеть. У тебя и костей-то уже не видно, да и вид чересчур здоровый и упитанный. Тебя следует немного попугать — ради твоей же пользы.

Скальг огрызнулся в ответ, но все же принялся собираться на поиски, и этот шум отвлек Брана от мрачных размышлений о том, как Хьердис в последний раз отказалась говорить с ним о заклятии, наложенном на Ингвольд. Королева говорила все меньше и меньше, и ему самому все чаще приходилось отдавать приказы Тюркеллю — а тот с каждым приказом становился все колючее и злее. Общество Тюркелля отнюдь не доставляло Брану удовольствия, но он рад был любому занятию, только бы отвлечься от мрачных мыслей; уж лучше бродить, скрючившись пополам, в сырых и темных доккальвийских туннелях, чем гадать, что может случиться с ним и его друзьями, когда Хьердис наконец умрет.

Кольссинир присоединился к ним, напоследок пригрозив семерым угрюмым стражникам, что если вернется и застанет их спящими — уши отрежет.

— Не то чтобы они так уж испугались, что теперь не заснут, — заметил он мрачно, — но на большее я и не рассчитываю. Ты, Бран, можешь хотя бы расхаживать среди доккальвов с волшебным и грозным мечом на поясе и наводить трепет своим видом, а вот магов они повидали немало.

Несколько часов бродили они по старым туннелям, освещая себе путь посохом Кольссинира, пока все настолько не упали духом от сырости и темноты, что предвкушали уже возвращение в пещерный чертог Хьердис. Когда наконец они вышли из прохода в склоне горы, морозный ветер засыпал их снегом и мгновенно выбелил плащи. Картина внутреннего двора крепости почти взбодрила их — сквозь снежную тьму ночи мерцали теплом огни в сложенных из торфа домах, и можно было принять этот форт за поселение скиплингов, если бы вокруг то и дело не шныряли, исчезая во тьме, длинноногие силуэты черных волков.

— Надеюсь, теперь-то вы довольны, — ворчал Тюркелль, когда они брели по свежевыпавшему снегу. — Мы заглянули в каждый туннель, обшарили каждый уголок форта, а Миркъяртана не было и нет. Хотел бы я знать, что ты еще придумаешь. — Он покосился на Брана и постучал в двери чертога. Поскольку их немедля не распахнули, Тюркелль с яростью замолотил по дверям ногой, бормоча что-то о стражниках, которые, верно, заснули, заперевшись изнутри. Дверь подалась под его ударами и слегка приотворилась.

— Что за напасть? Они заперли за нами дверь, — пробормотал Кольссинир, предусмотрительно поднимая посох.

Тюркелль выхватил меч и нанес по двери такой удар, что она распахнулась шире. С руганью он отпрянул, отчего прочие рассыпались, готовясь отразить врага, по обе стороны дверного проема. Бран опустился на колени и вгляделся в полумрак чертога. В свете угасающего огня в центральном очаге лежали семеро стражников, сжимая в руках оружие, незрячие глаза тупо глядели в никуда. За их телами виднелась распахнутая настежь дверь в усыпальницы, из проема дышало убийственным холодом, а на стенах плясал слабый отсвет голубого огня. Дверь в покои Хьердис на дальнем конце залы тоже была распахнута и, разбитая, повисла на искореженных петлях.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});