Беллум - Black Winter

желании Сергея. О его семье. По его словам выходило, что Система время от времени посещает их. Смотрит на ребёнка и ахает от того, как же он на него похож. Уходит и вновь возвращается, чтобы посмотреть вновь и в тишине пустить слезу. В день их встречи Игорь поведал, что они ждут прибавления. Он оказался хорошим мужем и зная его, Кровавый мог бы поклясться, что в этом мире нет человека или нечеловека сильнее. Тем более, что они под постоянной защитой. Система приказала доверять ему. Правильно ли она поступает? Он не знал. Но трогать его семью не решился. Не знал почему. Возможно после последних событий он изменился. Возможно это душа Сергея на него так повлияла. Он точно не знал...

...

Сахаар - 115. 3389-й лунный год.

Веками он хранил её. Эту ярость. Она могла прожигать планеты, убивать и мучить. Иногда, смотря в эту бездну маленького шара, он замечал, как на него с той стороны смотрит нечто ужасающее и прячется в смерче кружащегося безумия...

- О Кровавый! - кричали на внешних планах.

- О Великий!

- О Праведный!

- Мы приносим эту жертву, чтобы продлить твою и без того практически бесконечную жизнь! Прими души этих смертных и даруй же нам своё благословение и покровительство! Прими под своё крыло своих скромных слуг и даруй нам силу!

Его мир прогнил. Мир маленького мальчика, который сейчас смотрит на смерть всех своих родных и близких. Его оставили на последок. Как десерт после главного блюда.

Он видит, как горит его дом. Как мучаются в предсмертной агонии друзья и родственники. Он чувствует как холодеет нутро с вырванной требухой. Он молит бога. Молит о мести. Молит о возможности вернуть всё, что у него украли.

Демон видит в его взгляде глазами главного жреца волю. Непоколебимую и нерушимую, словно алмаз. Он видит эту ярость. Он не плачет, а лишь сильнее стискивает зубы не давая возможности боли взять над ним верх.

Может этой твари нужен именно он?! Идеальный сосуд. В его взгляде Кровавый встретил то, что некогда заметил во взгляде Сергея и Игоря. Оно поднялось по его загривку лёгкой волной мурашек, сжало его виски и заставило языки пламени на голове затанцевать выше...

- Я дарую тебе... - касается он души мальчика, навеки запечатывая великое зло внутри - И проклинаю тебя...

Дальнейшие события лишь иногда, в самых страшных кошмарах будут преследовать его, чтобы вновь напомнить о кровавой ночи. Ночи, когда тьма вокруг стала настолько густой, что она на её фоне казалась днём...

Мальчик вздрогнул. Его глаза загорелись безумием. Он держался до последнего. Не понимая, что с ним происходит, он раз за разом смотрел в сторону своих умирающих близких, кровь под своими ногами, на стремительно затягивающиеся раны и даже не понимал, насколько же далёк стал его конец.

Встав на четвереньки, он решил было вывернуть содержимое желудка, но вместо ужина изо рта вытекало что-то белое. Оно словно живое покрыло его лицо и затвердело, заставив подошедшего жреца упасть на задницу и попятиться.

- Кровавый! Ты даровал свою силу не тому! Мы - твои сыновья! Мы желаем стать с тобой единым! Мы!...

Пока жрец сокрушался, Кровавый успел усомниться в способностях мальчишки. А чего он ожидал? Ему всего семнадцать лет! Маска уже покрыла его лицо, скоро ОНО сломает его, как и всех остальных.

Одним быстрым рывком он встал на ноги и прыгнул в сторону врагов. Тощий, слабый, но одновременно с этим - устрашающе сильный.

Вот! Прямо сейчас его тело разорвёт на части как и десятки тел до него...

Но этого всё не происходило. Его сворачивало судорогой, ломало ему кости и сращивало их вновь, под непонимающие крики и возгласы. Но не разрывало.

Он кричал в агонии, прыгал в стороны врагов, ломая себе пальцы ног, бил с такой силой, что кисти превращались в труху. Он видел, как его руки безвольными кусками тряпок свисали вниз. Чувствовал жуткую боль, когда они с резкими рывками возвращали себе прежний вид.

Последний из жрецов пятился назад. Оглядывая трупы своих коллег, он успел напрудить в штаны и полз пятой точкой в сторону леса.

Сейчас!

Разочарованию демона не было предела, когда мальчик потерял к нему интерес и обратился к горящей деревне. Нутро мальчика потребовало продолжения. Чтобы на земле не осталось ни единого строения. Веками ЕГО носители разрушали города, империи, континенты, не в силах остановиться. К великому сожалению демона, теперь он такой же, как и все...

Но у мальчика в голове были смешанные мысли.

Он смотрел на когда-то прекрасные дома, улыбающиеся лица, сейчас - безжизненные и мёртвые. Жизнь его была и без того серой и трудной. Жизнь после атомной войны. Посреди атомной зимы, в голоде, холоде, бесконечном снегопаде, где даже мысль согреться замерзает глубоко в животе. Но даже в таком неприветливом мире он видел место, которое мог назвать домом.

"Они отняли у него дом!" - голова с хрустом поворачивается вновь в сторону жреца, невольно ломая собственные позвонки. Маска словно улыбается шире, словно питается его злостью. Эта злость выше того, что может выжить из себя маска. Она решительнее. И маска чувствует это. Она ждала этих эмоций. Таких, которые могли бы соперничать с ЕГО эмоциями.

Позвонки срастаются вновь, под гуляющие в холодном небе крики ребенка атомной зимы. Тёмной, бесконечно долгой и холодной...

Мальчик ослаб. Он упал на землю рядом с последней жертвой. Его глаза вновь приобрели белки, радужку, волосы прекратили извиваться словно змеи. Лишь маска осталась на лице, не решаясь рассыпаться, подобно старому носителю.

Кровавый наблюдал за ним. За мальчиком, что в попытке согреться снимает с жреца грязный от крови плащ и накидывает на себя. Он уже практически доползает до последней уцелевшей избы, заходит внутрь и, не снимая маску, закрыв за собой дверь, падает в ещё тёплой прихожей.

Горящие дома мерно трещали. Пламя не спешило перекидываться на уцелевший дом с последним жителем. Кровавый бы не позволил. Он знал, что не стоит вмешиваться. Переданные ему знания гласили, что так будет лучше. Но он не спешил покидать его. Уж лучше пусть он останется в живых и будет по капле выпускать негатив в этот мир, вместо того, чтобы сразу превратить всё в руины. Кто знает,, может он уже и сам часть пророчества Сергея.

Как говорила ему Система, ему не стоит вмешиваться. Сосуд сам справится и восстановит баланс. Ему стоило уходить, но он