На край любви за 80 дней - Кей Си Дайер

в школу или найти работу. Она многим помогла.

– Да уж, с такими примерами ей есть чем крыть, – говорю я.

– К тому же она красавица, – улыбается Фавзия, – особенно когда я делаю ей прическу.

Чуть позже я выхожу вслед за Нкруной в маленькую пристройку за кухней, где едва помещаются большой холодильник и две пары резиновых сапог.

– Тебе весело? – спрашивает она, накладывая в ведерко лед. – Мы устроили вечеринку не только для Сумайи, но и для тебя с твоим парнем тоже. Мы хотим отблагодарить вас.

– Он не… это… мы не… – сбивчиво бормочу я.

– Ты хочешь сказать, что между вами ничего нет? – недоверчиво спрашивает она.

– Конечно нет, – краснею я. – Мы просто… коллеги. У нас общая цель.

Она закатывает глаза – в точности как Сумайя.

– Девочка моя, разве ты не видишь, как он на тебя смотрит?

– Да нет, Нкруна, тебе показалось.

Чтобы поменять тему, я похлопываю себя по животу.

– Спасибо за пир. Я в жизни так вкусно не ела… Только я тут подумала…

Нкруна закрывает дверцу морозилки и ставит наверх ведерко.

– Проси все, что хочешь, – говорит она, не дав мне закончить. – Все, что твоей душе угодно. Только скажи.

– Всего лишь пароль от вайфая, если можно. Мне надо зайти в Интернет и найти самый быстрый способ вернуться в Нью-Йорк. Прямо сейчас.

Она берет ведерко и продевает вторую руку в мою.

– Пойдем со мной. Роутер в дальней комнате, в другие места сигнал не очень хорошо доходит.

Поставив ведерко на кухонный стол, она уводит меня по тихому коридору в заднюю часть дома.

– Спасибо за все, – вновь начинаю я. – Я так рада, что Сумайя в безопасности. Она кажется такой счастливой.

Нкруна сжимает мою руку и останавливается перед дверью.

– Да, девочка хлебнула лиха. Она рассказала мне о вашей гонке. Странно, что ты не можешь просто сесть на самолет и долететь до дома, – неодобрительно цокает языком она.

Я испускаю тяжелый вздох, переходящий в зевок. Нкруна делает озабоченное лицо.

– Тебе нужно отдохнуть, Рамона. Я постелю в спальне.

Она берется за ручку двери.

Меня одолевает усталость, мысли путаются, но я ни за что не усну, пока не решу вопрос с поездкой. Неожиданно дверь открывается, и из комнаты выходит Доминик.

– Отчет отправлен, с транспортом решено. Спасибо, Нкруна, – бодро рапортует он и отступает назад.

– Ты заходишь, Роми?

Я проскальзываю мимо него, старательно отводя глаза. Доминик ничего не замечает.

– Значит, так. Я получил указание от Пауэлл как можно скорее связаться с ними по скайпу. Она не сказала зачем.

Я бросаю взгляд на Нкруну, которая все еще держится за ручку двери, играет бровями и хитро улыбается.

– Оставляю вас наедине, чтобы вы могли поговорить спокойно. – Она в последний раз многозначительно поднимает бровь и закрывает дверь.

Для Доминика вся эта пантомима остается незамеченной. Он пытается зайти в скайп с планшета.

– Мне тоже надо отправить отчет и выяснить, откуда отходит поезд… – бормочу я.

В это время звучит вызов по скайпу. На экране появляется какой-то блондинистый шар, в котором я с трудом узнаю затылок Терезы Сайфер. Похоже на вечеринку.

Когда директор «Экслибриса» в конце концов поворачивается к нам лицом, мы видим, что она зашла в скайп с телефона. Качество звука ужасное, картинка пляшет по экрану.

– Милые, вы вместе? – с чувством произносит Тереза. – Это же просто чудесно! Уверена, что так значительно эффективнее. Пауэлл сообщила мне о вашем катастрофическом переходе. Где вы?

Ник отклоняется из поля зрения камеры и изображает стакан с напитком. Я не совсем понимаю, что он хочет сказать: то ли ему хочется выпить от вопросов Терезы, то ли намекает на ее возвышенное состояние духа, вызванное употреблением спиртного. Вероятно, и то и другое.

Я придвигаюсь ближе к монитору.

– Мы в окрестностях Ванкувера, Тереза. Отчет готов, я отправлю его с минуты на минуту.

– А что у тебя с бровью? – громко интересуется Тереза. – С тобой все в порядке?

– Все хорошо, – быстро отвечаю я, – маленькая шишка, ничего страшного.

– Ты ударилась головой? – кричит она, размахивая телефоном, отчего лицо на экране дрожит и расплывается.

Сзади виднеется круглый стол, за которым сидят какие-то мужчины.

– Золотце, – говорит сердитый, откуда-то знакомый мне голос, – ты будешь…

Голос захлебывается и умолкает, экран на секунду мутнеет.

– Постарайтесь держать телефон ровно, миз Сайфер, – благожелательно советует Доминик.

Картинка возвращается.

– О, я облокотила его на сумку, – говорит Тереза, вновь появляясь на экране, теперь на нормальном расстоянии.

– Извините, что звоню в такой необычной обстановке, но боюсь, произошло нечто важное, чего я не могу себе позволить пропустить.

Все, что угодно, только бы отвлечь ее от факта, что мы не в Сан-Франциско.

– Судно сошло с курса из-за шторма, и мы оказались в Ванкувере, – поясняет Доминик.

– Да, – подхватываю я. – Но я уверена, что успею добраться до Сан-Франциско, а оттуда в Нью-Йорк до первого мая.

Тереза бросает взгляд на часы и долго молчит. Теперь я замечаю, что мужчины у нее за спиной играют в покер. Один из них, в ковбойской шляпе, раздраженно бросает карты на стол.

– Я выхожу, – выплевывает он. На экране вновь появляется лицо Терезы.

– В общем, так, – заявляет она. – Прежде всего, я принимаю изменение маршрута как неизбежное, поскольку, согласно принципам «Экслибриса», шторм считается деянием Господним. Я сто раз бывала в Сан-Франциско и могу описать город клиенту сама.

– Значит, мы можем возвращаться прямо в Нью-Йорк? – спрашиваю я.

Лицо Терезы принимает серьезное выражение.

– Вижу, вы объединились, – говорит она. – Разумеется, срок остается неизменным – до первого мая. Основные условия – для обоих – остаются в силе. Победителем будет считаться тот, кто первым войдет в офис компании, выполнив все условия.

Мы согласно киваем. Тереза в последний раз надменно вскидывает брови и заканчивает звонок. Я изнеможенно откидываюсь на спинку кресла. То, что она согласилась с изменением маршрута, – огромная победа, и все же расслабляться рано – до Нью-Йорка путь неблизкий.

– Пронесло! – ликует Ник. – Сумайя в безопасности у родственников, а Тереза не устроила скандала из-за Ванкувера.

– Да, здорово, – говорю я. – И спасибо, что не стал рассказывать ей о моей травме. Из-за этой больницы мы потеряли целый день.

Доминик тоже откидывается на спинку стула, и я впервые замечаю в уголках его глаз морщинки от усталости.

– Ты же не нарочно упала с лестницы. Это могло случиться с каждым. А сейчас я бы не отказался от еще одного пончика. Будешь тимбит?

Я обессиленно улыбаюсь. Может, он и враг, но у нас есть общая страсть – пончики.

– Не могу. Надо отправить