Злодейство Торжествует - Рон Хаббард

И без того приподнятое настроение Мэдисона воспарило до небес. Получилось точно так, как он задумал и на что надеялся. Он осуществил мечту агента ССО. Он чуть не разразился ликованием. Перед его мысленным взором потекли мили и мили заголовков наподобие ревущей реки из самых черных чернил.

И все — о Хеллере!

Глава 2

Суд, который по волтарианским нормам должен был длиться десять минут, искусственно затягивался благодаря заботливым наставлениям Мэдисона и продолжался по-земному дни и недели, и он надеялся, что разбирательство протянется и на месяцы. О нем кричали газетные заголовки, его часами транслировали по хоумвидению.

Двое бывших судей из полиции видали на своем веку самые невероятные увертки и околичности, изобретенные десятками тысяч подсудимых, а сидевшие в тюрьме располагали кучей времени, чтобы все как следует обдумать перед судом. Да и старый палач наслушался от охваченных ужасом жертв и измученных страданиями семей всяческих жалобных просьб и хитрых уверток. Все шло на пользу Грису.

Основная тактика защиты тем не менее оставалась в принципе той же самой.

Свидетели, вызванные защитниками Гриса, занимали положенное место. Каждый в деталях предъявлял неопровержимые ужасающие свидетельства преступности Гриса. Хотя многие из этих деяний уже фигурировали в газетах до суда, здесь их демонстрировали, разыгрывали и по многу часов обсуждали, каждое в отдельности, до выявления самой грязной и жуткой детали, чтобы уж ничего не оставалось на долю воображения. Отыскивали и приволакивали жертвы. Даже эксгумировали трупы, и зал наполнялся вонью.

Грис становился все более самоуверенным, даже дерзким. Когда спустя день-два, а то и три, посвященных разбирательству его преступления, его снова заставляли занять место подсудимого, он признавался, что факты верны, что он это сделал и что как служащий Аппарата признает себя виновным, но каждый раз уточнял свое заявление, объявляя: "Сделать это меня заставил Джеттеро Хеллер. Это все из-за него".

Заголовки, заголовки, заголовки, часы и часы показа по хоумвидению. День за днем. Неделя за неделей. Общественное возмущение офицером Аппарата дошло до того, что лорд Терн вызвал на время танки и поставил их перед всеми воротами. Ежедневно не только зал суда до отказа забивался народом, но и весь холм, на котором располагался замок, заполоняли зрители. Для утоления информационной жажды народа работали все хоумвизоры на Волтаре.

Не раз лорд Терн обращался к защитникам Гриса с вопросом: "Каким образом, во имя всего святого, такое очернение вашего подзащитного будет способствовать его освобождению?"

Адвокаты спокойно игнорировали озадаченность Терна. Они просто-напросто продолжали выносить на рассмотрение суда все новые и новые преступления своего подопечного. Грис продолжал признавать себя виновным в них, всякий раз утверждая, что Хеллер явился причиной его злодеяний. И так это шоу тянулось дальше.

Весь Флот начало трясти от негодования. Обвинения со стороны «алкаша», который сидит себе преспокойно в своем черном мундире полковника Аппарата и ухмыляется, да еще постоянно обвиняет офицера Королевского Флота — и не кого-нибудь, а Джеттеро Хеллера — и при этом вовсе не объясняет, как или почему заставил он его это сделать, переполняло чашу терпения служащих Флота.

Суд собирался только по утрам, и однажды днем Мэдисон получил от Ломбара Хисста требование срочно явиться в резиденцию Аппарата в Правительственный город.

Он прилетел туда, но патруль увел его от главного входа к другой боковой двери. И все же он заметил, что делается на площади: она была забита машинами флотских штабистов с адмиральскими вымпелами.

Ломбар Хисст находился в подземной комнате, под своим офисом. Он встретил Мэдисона в тот же момент, как агент ССО вышел из аэромобиля.

— Требуется твоя помощь, — сказал возбужденный Хисст. — Там наверху ко мне депутация. Самые старшие флотские офицеры. По численности Флот превосходит Аппарат — десять к одному, а то и больше. Они очень недовольны тем, что говорит Грис! А вдруг они взбунтуются?

— Не волнуйтесь и послушайте меня, — сказал Мэдисон спокойным, умиротворяющим голосом, — это лишь проблема ССО, а мы действуем весьма успешно. Наша деятельность основывается на трех китах: Достоверность, Двойственность и Доверительность. Достоверность у нас есть, это точно: каждый день все газеты отдают нам свои первые полосы, а показ по хоумвидению — просто блеск. Депутация эта — жизненно необходимая Двойственность. Без этого мы никак бы не могли обойтись. И, наконец, все, что нам нужно добавить, — это максимум Доверительности.

— Вот она-то и начинает колебаться, — сказал Ломбар. — Причем моя.

— О нет, нет, нет, — возразил Мэдисон, — это все входит в план. Вот она, ниспосланная свыше возможность для создания имиджа. Этим вы можете поднять доверие общества к вам до самых звезд! Это еще один замечательный шанс прослыть сильным человеком! Человеком, шутки с которым плохи! Дайте-ка мне один из бланков с подписью, которые мы получили от Великого Совета. Я пошлю за своей съемочной группой. Пусть ваши адмиралы немного подождут, пока я устрою это дело.

Успокоившись, Ломбар сделал, как ему было сказано.

Часом позже он стоял в своем пещерном офисе перед камерами съемочной бригады Мэдисона, высокий, в своем красном обмундировании, и грозно взирал на депутацию в синем.

Пользуясь заготовленной Мэдисоном речью, Ломбар Хисст грозно заорал прямо в изумленные лица офицеров старшего ранга, которым даже не предложил сесть:

— Вы явились сюда с жалобами по поводу заявлений заключенного Гриса! Так знайте же, что он не является представителем Аппарата! Офицеры, служащие в Аппарате, — это безукоризненно честные и порядочные люди. Чего не скажешь о флотских офицерах. Вы осмелились подвергнуть сомнению то, что приказано мной, диктатором Волтара. Поэтому пусть знают все, что по распоряжению Великого Совета, подписанного его членом — лордом Флота, немедленно вступает в действие следующий устав: а) офицерскому и рядовому составу Флота запрещается упоминать имя Джеттеро Хеллера; б) офицерскому и рядовому составу Флота запрещается дурно отзываться об Аппарате; в) офицерскому и рядовому составу Флота запрещается в любой форме жаловаться на меня, Ломбара Хисста, или обсуждать какой-либо из издаваемых мною — неважно как и где — приказов; г) офицеры Флота обязываются отдавать честь любому офицеру или рядовому служащему Аппарата; д) всякий нарушитель данного устава будет наказан лишением годового жалованья.

Депутация свободна. Немедленно убраться отсюда! Седоголовый адмирал, весь в золотых орденах, выступил вперед:

— Хисст, мне даже отсюда видно, что на вашем приказе отсутствует королевская печать. А потому он не подлежит исполнению, поскольку не имеет силы.

Хисст выпрямился, грозный, весь в красном. Камеры совершили наезд.

— Вы, сэр, только что дважды нарушили пункт «в» данного устава. Вы подвергли сомнению отданный мною приказ, и так нагло ворвавшаяся ко мне депутация все еще не ушла! Поэтому, и он потянулся к столу за другим приказом, только что отпечатанным Мэдисоном на всякий случай, — весь Флот переводится на казарменное положение на своих кораблях и базах, и данный приказ обязывает Армию провести его в жизнь. А теперь отдайте честь и уходите!

Они не отдали честь, но ушли.

Съемочная бригада вышла за ними, чтобы снять, как они садятся в аэромобили.

Ломбар пришел в исступленный восторг:

— Они подчинились! Ты видел их лица, Мэдисон? Они почти побагровели! Но смирились! Пожалуй, я смогу заменить ими силы Аппарата на Калабаре и серьезно приступить к организации вторжения на Блито-ПЗ!

— О, разумеется, — поддакнул Мэдисон. — Сегодня вы сделали гигантский шаг вперед к овладению властью и короной.

— Уж это точно, — согласился Ломбар, расправляя плечи. — Когда мы захватим Роксентера и снова возведем его на трон, я непременно ему скажу, какой ты воистину великолепный помощник, Мэдисон.

Мэдисон ухмыльнулся.

Он был сливками над всеми остальными сливками.

Да, славным будет его возвращение на родину, славным.

Просто ему потребовалось убедиться, что дело свое, связанное с Хеллером, он закончил.

Глава 3

Мэдисон понимал, что пора хоть немного продвинуться дальше. Согласно его записям, он до сих пор в творившемся судебном разбирательстве пользовался методом ССО, известным под названием "Создание враждебных ассоциаций".

День за днем, по ходу накопления судом ужасающих фактов, лорд Терн требовал от адвокатов Гриса, чтобы они сообщали ему, какое отношение то или иное преступление имеет к Хеллеру. Теперь всякий раз, когда Грис признавал себя виновным, заявляя, что сделал «это» из-за Хеллера, лорд Терн непременно требовал объяснить, каким образом это связано с предъявленным Грису обвинением и при чем тут Джеттеро Хеллер. Но защитники Гриса здорово поднаторели в таких делах и, пользуясь той или иной зацепкой в законе, настаивали на представлении дела во всей полноте, прежде чем давать объяснения существенности деталей. В свое время, торжественно обещали они лорду Терну, откроется, каким образом обвинение Гриса в двоеженстве связано с Хеллером.