Гермиона, первая леди Грейнджер (СИ) - "Латэна"

В итоге Гермиона застряла в Ньюкасле почти на двое суток, потому что пропустила рейс. Она очень неосторожно поинтересовалась, какие материалы и инструменты собираются использовать почтенные гоблины. Естественно образчики материалов и инструментов тут же были предоставлены на рассмотрение… . Проигнорировать и в деталях не рассмотреть изделия, не потрогать и не понюхать, означало бы обидеть строителей.

Гоблины так обидчивы и имеют привычку хранить злые воспоминания столетиями.

Неплохо, весьма неплохо, — сказал мэтр Кваетус, и темно-серый камень упал обратно в сумочку. — Продолжайте в том же духе, и у вас всё получится.

Гермиона решила последовать совету старого мага и закончить сбор гальки как можно скорее. Она устроила себе туристическую поездку в жаркую мусульманскую страну, правительство которой никак не могла определиться с позицией — дать ли полный карт-бланш туристическому движению или обрядить легкомысленных иностранок, согласно Корану, в паранджу и закрытую обувь.

Паранджу Гермиона не одела, но на местном рынке обзавелась коллекцией больших шелковых платков, под которыми полагалось прятать волосы и шею. Кроме платков, коллекции легкомысленных бренчащих бус и большой коробки с благовониями, едва не свихнувшаяся от жары Гермиона привезла из путешествия небольшую груду гальки чистого белого цвета. Округлые камни оставляли на ладони пыльный след и были теплыми ещё очень долго.

С визитом к морю восточному девушка решила немного повременить. Следовало внимательно изучить карту и как следует продумать маршрут и действия. Ей уже порядком надоело импровизировать, пользоваться представившимся случаем и терпеть неудобства из-за поспешности. Время для обдумывания деталей у Гермионы было предостаточно.

* * *

В Хельсинки молодая волшебница вернулась, когда календарь показывал двадцать шестое октября. Она сошла с самолёта и очутилась…  в зиме. Пока в Лондоне шли дожди и продавцы зонтиков и дождевиков считали прибыль, а в Греции собирали поздний виноград и вскрывали глиняные амфоры с молодым вином, Финляндию укрыл постоянный снег. Так что Гермиона, отправив чемоданы в Эспоо, побежала по магазинам — покупать себе что-то теплее лёгкой курточки и ботинок на тонкой подошве.

Пока она путешествовала все вопросы с суррогатными матерями, как-то решились сами собой. Доктор Валяйнен при постоянной финансовой подпитке и руководстве через всесильный Интернет, проявил просто небывалую прыть и смекалку. Когда срок пребывания в клинике подошел к концу врач лично перевёз молодых женщин в арендованный коттедж и оставил под надзором медсестры. Он же договорился о поставке здоровой еды, нанял приходящую домработницу, нашел инструктора по гимнастике для беременных женщин, забрал Косолапуса из службы передержки животных и решил ещё множество мелочей, которые должны были лечь на плечи Гермионы тяжким грузом.

Такое усердие заслуживало вознаграждения.

В сумке из драконьей кожи Гермиона везла бархатную коробочку с красивым золотым перстнем. Конечно, она уже перечислила насчет клиники более чем приличную сумму, но украшение было её благодарностью лично доктору Валяйнену. Тем самым «спасибо», что свяжет покрепче любого контракта.

Нет, она не собиралась слишком уж тратиться на этого врача. Нельзя раздавать старинные драгоценности направо и налево, как мятные конфеты. Кулон, скорее всего, будет предпоследним даром. Она «поблагодарит» врача за оказанные услуги ещё одним украшением и, наконец-то, перестанет тратиться.

Гермиона всерьёз рассчитывала на то, что до рождения детей, то есть приблизительно до конца июня ей не придётся особо беспокоиться о делах на родной земле. Происходящее в Англии не требовало её присутствия. Боле того, по словам Люциуса Малфоя, неплохо бы ей убраться подальше хотя бы месяца на три-четыре. «Ради твоей же безопасности» — это весьма расплывчатая формулировка, но светловолосый маг, как обычно, не стал ничего объяснять.

У неё была надёжная связь с родной страной. Причем, сразу в три стороны — с навязанным патроном Люциусом Малфоем, управляющим в банке «Гринготтс» и финансистом Себастьяном Стеббинсом, который согласился передавать письма для Милисент Булстроуд. Но большего доказательства, чем слово от Гермионы Грейнджер не требовалось. Работа будет кипеть несколько месяцев и без её участия.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Когда девушка уезжала в Грецию во второй раз, гоблины-строители уже начинали восстановительные работы в особняке на площади. Чтобы составить смету, им потребовалось меньше недели. У колдуньи вообще сложилось впечатление, что капитальный ремонт бывшего дома семьи Блэк, был обдуман гоблинами давно. Они лишь ждали, когда его купят.

Итоговая сумма, к удивлению Гермионы, не была пугающе огромной. Шесть тысяч тринадцать галеонов, девять сиклей и четыре кната — гоблины всегда были пугающе точны в мелочах.

По словам главы строителей, ремонт займёт, как минимум, полгода.

Если госпожа колдунья желает строиться надолго, — сварливо уточнил гоблин.

Гермиона как раз собиралась.

Помимо полной реконструкции системы каминного отопления, необходимо было перебрать по камешку все внутренние стены и переложить их заново, построить крышу, заменить лестницу, окна, двери, полы и коммуникации.

Гоблины никогда не работали быстро в том, что касалось не денег и артефактов, но упрекнуть их в лени было нельзя. Они не применяли магию, как строители-маги. Никакой трансфигурации кирпичей из комков глины, заклятий Вечного Приклеивания вместо гвоздей и прочего специфического колдовства, делающего вещи фальшивыми. Нет, гоблины использовали физический труд.

Конечно, строительные растворы больше напоминали сложнейшие по составу зелья, а инструменты, вплоть до самого маленького скребка, были изготовлены из различных гоблинских сплавов. Но это не отменяло факта, что строители из клана Гринготтс работали руками. Как магглы.

Глава строителей, пожилой гоблин со странного вида медальоном, обещал сообщать ей через мистера Себастьяна Стеббинса о ходе работ.

С унаследованными предприятиями пока также всё шло удивительно гладко. Семья Хиггинз проиграла спор и сеть аптек «Слеза единорога» стала собственностью Гермионы Грейнджер на девяносто процентов. Чтобы выплатить в течение двух месяцев, согласно решению комиссии по финансовым спорам, четверть всей прибыли за пятнадцать лет, магам пришлось бы заложить не только имущество, но и души. Так что сейфы Гермионы в банке «Гринготтс» пополнились всего на три тысячи галеонов, но управление аптеками практически полностью перешло к магглорожденной ведьме. По словам Стеббинса дела в «Слезе единорога» были организованы на самом высоком уровне, и в кадровых перестановках нет нужды. Разве что стоит рассчитать управляющего, который всё равно ничем толковым не занимался и получал жалованье только из-за родственных связей с владельцами.

Совладельцы компании-мастерской «Голдштейн и Суссекс, производители мётел», поняв, что вскоре последуют за Хиггинзами, пошли на примирение и предложили график выплаты задолженности. Мистер Стеббинс как раз начинал тяжкий процесс по согласованию сроков выплаты галеонов.

Состояние, оставленное Беллатрикс Лестранж, постепенно таяло. После создания финансового ядра, покупки особняка на площади Гриммо и всех прочих затрат количество золотых монет в сейфах сократилось в четыре раза. И Гермиону это сильно обеспокоило. Ведь расходов предстоит ещё великое множество, а прибыль поступает медленно. Не лучше ли ей сократить траты? На счетах предостаточно маггловских денег, полученных от продажи всего двух украшений. Их и стоит тратить. Фунты и доллары, а не галеоны.

Из-за осторожности, которую иные назвали бы жадностью, Гермиона решила немного повременить с крупными покупками. В том числе и с покупкой доли в каком-нибудь магическом предприятии. Того, что у неё уже есть вполне достаточно.

Доктор Валяйнен встретил Гермиону в клинике и отвёз в Эспоо на своём личном автомобиле, невообразимо роскошном и внутри и снаружи. В уютном коттедже он торжественно представил её трём молодым женщинам, которых до этого волшебница видела лишь на фотографиях и в антураже операционного зала. Ксения, Ольга и Татьяна практически не говорили по-английски, поэтому поздоровались на своём родном языке. Гермиона решила, что не будет сообщать им о своём знании русского. Ещё одной гостьей коттеджа была пожилая женщина, представившаяся как Анна Куусела. Доктор Валяйнен сообщил, что она, несмотря на возраст, одна из самых лучших медсестёр его клиники. В России, откуда мадам Куусела эмигрировала пятнадцать лет назад, она была врачом-гинекологом, поэтому в её профессионализме сомневаться не приходилось.