Возвращение в Оксфорд - Дороти Сэйерс

— Наверное, забыла что-нибудь на столе.

— Это больше похоже на правду. Но что именно? Что могло бы ее выдать?

— Скажем, носовой платок или что-нибудь, чем она придавливала наклеенные буквы.

— Допустим. Насколько я понимаю, записки вы нашли в нынешнем состоянии. Вы не проверяли, клей уже высох?

— Я только потрогала вот эту неоконченную записку на полу. Видите, как она это делала? Проводила клеем полоску, а поверх выкладывала строчку из букв. Одну строчку она не кончила: бумага была еще липкой, но уже не мокрой. Но мы пришли минут через пять — десять после ее ухода.

— А другие записки вы не проверяли?

— Увы, нет.

— Просто любопытно, как долго она здесь работала. Она неплохо потрудилась. Что ж, сейчас мы все проверим другим способом. — Он взял со стола коробочку с вырезанными буквами. — Грубый коричневый картон, думаю, нет смысла проверять отпечатки пальцев — все равно они могут быть чьи угодно. Она почти закончила работу — в коробке всего-то букв двадцать, да и из них куча странных: всякие «ц», «х» да «ш». Интересно, как должна была кончаться последняя записка?

Он поднял листок с пола и осмотрел его:

— Адресовано вам, мисс Вэйн. Вам впервые выпала такая честь?

— Да, впервые — после того раза.

— Так-так. «Даже не надейся меня поймать. Мне на тебя начхать, ты…» — дальше должен был следовать эпитет из оставшихся в коробке букв. Если вам хватит словарного запаса, можете составить его сами.

— Но… лорд Питер…

Она так давно не обращалась к нему подобным образом, что даже смутилась. И в то же время ей нравилась его официальная манера.

— Я одного никак не пойму: зачем она вообще сюда пришла?

— В том и загадка, да?

На столе стояла лампа. Питер в задумчивости щелкал выключателем.

— Да. Почему бы не наклеить их в своей комнате? Зачем так рисковать?

— Простите, милорд.

— Да, Бантер?

— Быть может, это пригодится в расследовании.

Бантер нырнул под стол и вынырнул с длинной черной шпилькой в руке.

— Боже мой, Бантер! Словно страница из позабытой книги. Многие ли такими пользуются?

— В наши дни довольно многие, — откликнулась декан. — Небольшие пучки на затылке снова в моде. Я и сама пользуюсь шпильками, но у меня бронзовые. И некоторые студентки ими пользуются. И мисс Лидгейт — но у нее, наверное, тоже бронзовые.

— Я знаю, у кого такие черные шпильки, — сказала Гарриет. — Я сама имела удовольствие втыкать их ей в пучок.

— Разумеется, мисс де Вайн. Наша Белая Королева. Она их вечно везде рассыпает. Только вот думаю, что из всей профессорской она единственная никогда не заходит в эту аудиторию. Она не ведет занятий, не пользуется фотолабораторией и не сверяется с естественнонаучными книгами.

— Прошлой ночью, когда я шла сюда, она работала у себя в комнате, — сказала Гарриет.

— Вы ее видели? — тут же откликнулся Уимзи.

— Простите. Я идиотка. Я хотела только сказать, что у нее в окне горела настольная лампа.

— Для того чтобы установить алиби, включенной лампы мало, — сказал Уимзи. — Боюсь, придется мне все же вытереть собой пол.

Вторую шпильку подобрала декан — в том месте, где и следовало ожидать, в углу возле раковины. Она была так горда своими детективными способностями, что почти забыла о значении этой находки — пока огорченное восклицание Гарриет не вернуло ее к действительности.

— Мы еще не установили владелицу шпилек, — успокоил их Питер. — Это будет небольшое задание для мисс Вэйн. — Он собрал со стола записки. — Присоединю их к делу. Как я понимаю, на доске нам никакого послания не оставили?

Он поднял доску и поставил ее на подставку, к окну. На ней обнаружилось лишь несколько химических формул, нацарапанных мисс Эдвардс.

— Глядите! — вдруг сказала Гарриет. — Теперь понятно, зачем она пошла к окну. Она думала через него и вылезти, но забыла про решетки. Только когда она отдернула шторы и их увидела, то вспомнила про лабораторию и поспешила обратно, уронив подставку и раскидав стулья. Судя по всему, она пробежала между окном и подставкой, поскольку подставка вместе с доской упали вперед, а не назад, к окну.

Питер задумчиво посмотрел на нее. Затем вернулся в лабораторию, опустил и поднял раму. Она двигалась легко и почти беззвучно.

— Будь это здание построено похуже, — почти с упреком обратился он к декану, — кто-нибудь услышал бы, как открывают окно, прибежал бы и поймал эту леди. И все равно странно, как Энни ничего не заметила, когда в раковину свалилась мензурка. А если заметила, то, наверное, подумала, что это в аудитории что-то упало — одна из этих стеклянных витрин или что еще. Вы-то ничего не слышали?

— Ничего.

— Значит, она выбралась из аудитории, пока Кэрри ходила за вами. Как я понимаю, ее никто не видел.

— Я опросила тех трех студенток, у кого окна выходят на эту сторону, — сказала Гарриет. — Они ничего не видели.

— Спросите-ка Энни про мензурку. И еще спросите их обеих, не помнят ли они, было окно в лаборатории открыто или закрыто. Не думаю, впрочем, что помнят — но вдруг?

— А что это нам даст? — спросила декан.

— Немногое. Но если окно было заперто, это довод в пользу предположения мисс Вэйн — отчего упала доска. А если окно было открыто, то, вероятно, злоумышленница заранее планировала из него вылезти. Так будет яснее, близорука она или дальнозорка — я имею в виду, по своему умственному складу. Кроме того, можно спросить, видел ли свет в окнах аудитории еще кто-нибудь из скаутского крыла, — и если видел, то во сколько.

Гарриет рассмеялась:

— Это я вам и так скажу. Никто не видел. Если бы видели, то сразу примчались бы нам докладывать. Будьте уверены, сегодня утром слуги только и обсуждали, что рассказ Энни и Кэрри.

— Что верно, то верно, — согласился его светлость.

Повисло молчание. В аудитории ничто больше не представляло интереса для исследования. Гарриет предложила Уимзи осмотреть колледж.

— Я сам хотел это предложить, — ответил он, — если, конечно, у вас есть время.

— Мисс Лидгейт ждет меня через полчаса: грядет новая битва с «Просодией», — сказала Гарриет. — Я не могу не пойти: у нее, бедняжки, осталось так мало времени, а она еще решила добавить новое приложение.

— О нет! — вскричала декан.

— Увы, да. Но мы можем сделать круг и осмотреть основные поля сражений.

— Я прежде всего хотел бы увидеть трапезную, библиотеку, переход между ними, вход в Тюдоровское здание, прежнюю комнату мисс Бартон, план часовни, на котором будет отмечена задняя дверь и то место, где, с божьей помощью, перелезают через стену, а еще путь из Елизаветинского здания в Новый двор.

— Боже! — проговорила Гарриет. — Вы что, всю ночь просидели с моим досье?

— Тсс! Нет, я довольно рано встал. Только тише, чтоб Бантер не услышал — а не то начнет проявлять заботу. Люди время от времени умирают, и черви пожирают их, но не ранний подъем тому причиной.[229] Народная мудрость гласит, что ранний червячок скушает пташку.

— Вы мне напомнили, — сказала декан, — что меня в кабинете ждут полдюжины червячков. Три поздних возвращения в колледж без специального пропуска, два граммофона, включенных в неположенное время, и несанкционированное транспортное средство. До ужина, лорд Питер.

Она поспешила карать нарушительниц, оставив Питера и Гарриет самих осматривать колледж. Из замечаний Питера Гарриет мало что поняла, казалось, он думает о чем-то другом.

— Похоже, — сказал он наконец, — ночами вас теперь будут мало тревожить.

— Почему?

— Во-первых, ночи все короче, а риск все больше. И тем не менее — вы не обидитесь, если я попрошу вас… если я предложу вам принять меры предосторожности?

— Какие меры?

— Револьвер под подушку рекомендовать не буду. Но я подозреваю, что вам и, по крайней мере, еще одному человеку угрожает нападение. Может, это плод больной фантазии. Но если эта баламутница встревожилась и переполошилась — а похоже на то, — следующая выходка может быть вовсе не шуточной.

— Ну, — заметила Гарриет, — по ее собственным словам, ей на меня начхать.

Его внимание привлекло что-то на приборной доске, и он ответил, глядя не на нее, а на машину:

— Да. Но без всякого тщеславия скажу: я бы хотел быть вам мужем, или братом, или любовником — но не тем, что я есть.

— Думаете, ваше пребывание здесь для меня опасно?

— Боюсь, я себе льщу.

— Но ведь если она нападет на меня, то вас она этим не остановит.

— Не факт, что она так ясно мыслит.

— Что ж, я готова рисковать — если придется. И не понимаю, почему было бы легче, если бы вы приходились мне родственником.

— Это был бы уважительный предлог для моего присутствия в колледже. Только не думайте, что я пытаюсь извлечь выгоду из этого дела. Как вы могли заметить, я тщательно соблюдаю все формальности. Просто хочу вас предупредить: знакомство со мной может быть опасно.