Пой, Менестрель! - Максим Огнев

Не подобало бы устраивать торжества, раз король болен. Но посланцы прибыли, и пиры следуют за пирами, охоты за охотами…

Артур по настоянию лекаря проводит дни в постели, в придворных забавах участия не принимает, но каждый вечер зовет Магистра, допытывается — зачем пожаловали каралдорцы? Не может долее молчать Магистр и отвечает. Гости просят о пустяке, дружеской услуге, доказательстве доброго расположения.

Каралдору грозит война с Бархазой, и вот они ждут, что доблестный король Артур двинет против бархазцев свое войско. Каралдорский король примет это как знак дружбы и верности и тогда заключит с королем Артуром союз на все времена.

— Славное предложение, — твердит Магистр, но маленькие глазки с тревогой останавливаются на Артуре.

Король молчит.

— Война с Бархазой, зато мир с Каралдором, — настаивает Магистр, но, как ни старается, не получает ответа, и каралдорский посланец, узнав о том, смотрит неласково.

Следующим утром двери тронного зала распахиваются настежь. Король, вопреки настояниям Либурне, намерен подняться с постели и выслушать посланцев.

…Три ступени ведут к подножию трона, над ним раскинут лазоревый балдахин, расшитый серебром. Справа оруженосец держит стяг с алыми маками и знаменитым мечом, слева — поднялся на дыбы черный лев. Алый плащ наброшен на плечи Артура, золотой с изумрудами венец — на челе его.

Приближаются каралдорцы. Впервые приходится им отвешивать низкие поклоны, а король и не думает сойти с трона навстречу. Магистр теряется: рванулся было вперед, под взглядом короля замер и вместо ожидаемых посланцами десяти шагов делает только два.

Глава посланцев умудрен годами, лет за сорок, глаза — темные, влажные, подвижные — улыбаются королю, испепеляют Магистра, презирают разряженную толпу придворных.

Но главное внимание — на короля. Каралдорец видел Артура в сече — издалека. Теперь вблизи. Бледен, глаза запали, под глазами темные полукружья — не отговорка, вправду болен. Тем легче добиться уступок. Глаза тусклые — славно, а вот губы не нравятся — твердые губы и сложены язвительно, не разучился еще смеяться, и посадка головы, плечи, — нет, не хорошо, за королевский венец до смерти драться будет… Тем больше лести, на лесть и не такие покупались.

— Ваше величество, как расцвела страна при вашем благодатном правлении…

«А нищих, нищих-то сколько, — (это, конечно, не вслух), — ремесла умирают; сеют втрое меньше, чем сеяли; еще бы, дешевое каралдорское зерно ввозят без пошлины…»

— С грустью узнали о вашей болезни и болезни ее величества. Возможно, недомогание королевы вызвано естественными причинами и она готовится подарить стране наследника?

«Боится этого каралдорский король, ох как боится… Магистр-хитрец может и солгать, утаить».

Пальцы Артура цепенеют на подлокотниках.

— Королева больна, — бросает он.

Шепоток летит по залу, все знают, что Артур не входит к королеве с самого дня коронации. Подарок властелину Каралдора.

Разворачивает посланец свиток, скрепленный печатью с простершим крыла вороном.

Слышит и Артур, и придворные, и лорды Совета предложение каралдорского короля. Обводит Артур глазами притихший зал. Читает по лицам.

Лорд Гаральд: «До чего же умны каралдорцы! Сначала нашими руками отобьются от Бархазы, потом займутся нами».

Леди Амелия: «Мир с Каралдором — прекрасно. Полные лавки пряностей и благовоний, мягких ковров и пестрых вышивок».

Магистр: «Война с Бархазой, мир с Каралдором. Мир на века».

Вчера Артур готов был отказаться наотрез, сегодня колеблется. Магистр уверен: каралдорцы устали и хотят мира. Цена высока, но если каралдорский король сдержит слово…

Артур скользит взглядом по лицам придворных, пытаясь сообразить, кого не хватает, кого хочет увидеть? И вдруг понимает — Аннабел! Ему нужен совет Аннабел. Она с уверенностью может сказать, как в подобном случае поступил бы ее отец, а он был мудрым правителем.

Глаза посланца вопрошают, умоляют, обещают, требуют.

— Я дам ответ через десять дней.

Артур встает, спускается по ступеням, пересекает зал. Все, включая каралдорцев, склоняются перед ним.

* * *

После долгой теплой осени наступила внезапная холодная зима. Еще третьего дня народ разгуливал в легких плащах, с непокрытыми головами, а кое-кто и босиком; но к вечеру пошел снег и сыпал, сыпал, ровной пеленой укрывая сухую землю, зеленую еще траву, бурые палые листья. За три дня намело такие сугробы, словно на дворе стоял январь, а не ноябрь.

Стрелок придержал коня, приподнялся на стременах, оглядываясь. Мир стал белым — белый снег, белое зимнее небо, белые деревья.

— Вот они. — Стрелок вытянул руку, указывая на удаляющиеся черные точки. — Четыре, пять… Да, все семеро.

— Гонец и шесть человек охраны, — пробормотал Мелп. — Каралдорец и люди Магистра.

— Немалый отряд, — заметил Плут, стряхивая снег с плаща.

Благодаря заботам лорда Гаральда они были одеты по-зимнему: в короткие шерстяные военные плащи, теплые меховые куртки.

— Что будем делать? — спросил Плут. — Так и потащимся за ними через все королевство?

Мелп покачал головой:

— По словам лорда Гаральда, король обещал дать ответ каралдорцам через десять дней. Сегодня истекает пятый. Три дня нам понадобится на возвращение в столицу. Дольше ждать нельзя. Нужно добыть письмо и уличить Магистра. Не вышло хитростью, попытаемся силой…

— Трое на семерых? — усомнился Плут.

— Обгоним их ночью, устроим засаду. Успеем нескольких снять стрелами прежде, чем дойдет до рукопашной.

— Хитростью вернее, — настаивал Плут.

— «Хитростью!» — передразнил лильтерец. — Многого ты добился хитростью. Три дня за ними плетемся.

— Сегодня вечером… — начал Плут.

— Сегодня вечером, — перебил Мелп, — все будет как всегда. Едва стемнеет, они остановятся на постоялом дворе, в общий зал не спустятся, поедят наверху. А если и спустятся, кто-то останется присматривать за вещами. На ночь запрут двери, и ничего…

— А ты что предлагаешь?

— Напасть…

— Нет, — положил конец спору Стрелок. — Их семеро. Пока справимся с охраной, гонец успеет ускакать. И потом, надо обойтись без шума. Чем позже Магистр и каралдорцы услышат о случившемся, тем лучше.

— Важно заполучить свиток.

— Если нападем открыто — укажем Магистру, что за его гонцами охотятся. И погубим человека, сообщившего лорду Гаральду об отправке гонца. Думаю, потому лорд Гаральд и просил снять копию с письма, а не красть.

Мелп промолчал.

Они ехали весь день, не теряя из виду всадников, но и не приближаясь. Снег падал крупными хлопьями, на еловые лапы ложился пластами, на сосновые ветки — комочками. Начинало темнеть, когда впереди показалось маленькое селение.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});