Пой, Менестрель! - Максим Огнев

— Может подскажешь, как?

— Меня восхищает Гильда, — отозвалась Плясунья. — Она не кричит в отчаянии: мир плох, изменить его я не в силах. Не пытается угадать: будет ли от ее трудов толк, или за них и браться не стоит? Просто делает то, что может сделать. Гильда уверена: если от нее потребуется большее, силы найдутся.

— Уговорила, с завтрашнего дня начну расписывать чашки.

— Перестань, — поморщилась Плясунья. — У тебя отняли скрипку, но руки и голову оставили. И сердце.

Скрипач не ответил.

— Послушай, — заговорила Плясунья как можно мягче. — Еще целы деньги, переданные Стрелку королевой. Пойдем к лучшему скрипичному мастеру в городе…

Скрипач вскочил.

— Что ты понимаешь! — воскликнул он. — Моей скрипке был век от роду! Она имела свое имя, свою душу, свой голос… Она… Она…

Он махнул рукой и сел. Плясунья молчала, не зная, что ответить, но Скрипач заговорил сам:

— Предположим, сломанные ноги зажили, но былой подвижности не обрели. Могла бы ты танцевать «вполсилы», помня, как отплясывала раньше? Так и я. Каково играть на другом инструменте, зная, какую музыку извлекал смычок прежде?

Плясунья долго смотрела на него.

— Научись играть так, чтобы любой инструмент пел в твоих руках, как скрипка с именем.

— Бесполезно, — прошептал Скрипач.

Плясунья вспыхнула:

— Откуда ты знаешь, что полезно, а что нет. Ты не можешь заглянуть в будущее.

— Не надо заглядывать в будущее, чтобы видеть — они побеждают. Их тьма, и они сильнее. У них власть и могущество. А ты не можешь сберечь то, что любишь.

— Прекрасный повод покончить жизнь самоубийством. Вот они обрадуются. Они и хотят, чтобы мы с тоски удавились. А еще лучше — удавили друг друга.

— Говори что хочешь, но они побеждают.

— Еще бы! Ты сам отдаешь им победу.

— Даже Стрелок потерпел поражение. Это судьба.

— Судьба? — переспросила Плясунья. — Рассуждай Стрелок, как ты, давно бы отдался в руки Магистра. Вспомни, каково ему пришлось. Менестрель — в темнице. Принцесса за другого замуж вышла. По всему королевству стражники рыскали. Даже имени не оставили, оборотнем объявили. Как было не сломаться? Не сломался. Судьба — это ты сам и твой выбор. Одни предпочитают идти в рабство к Магистру. Другие и в темнице продолжают петь.

— Я не выбирал сломанную скрипку, — заметил Скрипач.

— Зато ты, кажется, выбираешь сломанную жизнь, — в гневе откликнулась Плясунья, направляясь к двери.

— Спляши, хромоножка, — бросил Скрипач.

Плясунья обернулась на пороге:

— Ты здоров, сыт и на свободе. И еще смеешь жаловаться? Перестань жалеть себя и подумай о тех, кому приходится хуже. Таких достаточно.

Она вышла из комнаты и тут же вернулась.

— Стрелок устал и огорчен. Думаю, его подбодрила бы веселая музыка. А слух его не настолько изощрен, чтобы отличить звучание прекрасного инструмента от просто хорошего.

Теперь она ушла.

* * *

— А я надеялся, на завтрак будет рыба, — разочарованно протянул Оружейник, увидев тушеные овощи.

— Рыба? Какая рыба? — удивилась Гильда.

— Жареная или вареная. Ты же вчера покупала рыбу.

— Я? Рыбу?

— Ну как же, — вступил в разговор Флейтист, — когда мы утром встали, так вкусно пахло жареной рыбой.

— Не знаю, не знаю, — задумчиво возразила Гильда. — Наверное, вам померещилось.

Флейтист повернулся за подтверждением к Стрелку и Плясунье, но те с небывалым увлечением изучали шедшую по краю стола резьбу и, разумеется, не слышали ни слова из разговора.

— Я видел на столе рыбьи головы, — не унимался Оружейник.

— В самом деле? Может, кошка поработала? — предположила Гильда.

— И почистила рыбу?

— Мне кажется, кто-то заелся, — решительно заявила Гильда, раскладывая по тарелкам дымящиеся овощи.

Несколько мгновений не было слышно ничего, кроме стука ложек. Потом Флейтист спросил:

— Так что же произошло? Лорд Гаральд отказался помочь?

— Напротив, — ответил Стрелок. — Мы попытались освободить королеву.

При этих словах Менестрель отложил ложку и внимательно поглядел на охотника.

Стрелок коротко поведал о случившемся, умолчав лишь о том, как потрясенный Артур пятился от него через всю комнату. Никого это не касалось, да и Плясунье незачем было краснеть.

Слушатели сидели удрученные. Скрипач с каким-то вызовом посмотрел на Плясунью.

Стрелок отодвинул тарелку, положил руки на стол и обвел взглядом друзей. И каждый, встречаясь с ним глазами, невольно поднимал голову и распрямлял спину. Только Скрипач отвернулся в сторону.

— Да, неудача велика, — спокойно проговорил охотник. — Но…

И тут вмешался Менестрель:

— Неудача, друг мой? По-моему, великая милость судьбы.

Все сидевшие за столом изумленно и недоверчиво глядели на Менестреля. Даже Скрипач.

— Представьте, что задуманное удалось, — проговорил Менестрель. — Королева живой и невредимой прибыла в замок Дарль.

— Прекрасно! — воскликнул Оружейник.

— Да, — согласился Менестрель. — Королева отказывается признавать Артура мужем и королем, ее охотно поддерживают лорды Совета. Великим Лордом избирают Гаральда…

Стрелок наклонил голову. Остальные еще ничего не понимали.

— Король и не думает отказываться от венца. В его руках наемное войско, за спиной — головорезы Магистра. Под знамена королевы собираются недовольные лорды со своими отрядами. И что же?

Никто не ответил.

— И начинается, на радость Каралдору, дикая братоубийственная война, раздирающая на клочки королевство. Никому не удается остаться в стороне. Наш добрый хозяин поддерживает королеву, а его зятья — короля. Вот это будет настоящим несчастьем.

Возражений не последовало. Плясунья торжествующе посмотрела на Скрипача.

— Начинать придется с другого, — медленно проговорил Стрелок.

— С другого, — подтвердил Менестрель. — С каждым из нас приключилась беда. Королеву держат в заточении. Стрелка назвали оборотнем. Актеров отлучили от публики. У Скрипача сломали драгоценную скрипку…

— Тебя бросили в темницу.

— Леса вырубают! — крикнула Плясунья.

— Бьют дичь без устали и без разума.

— Ремесленники становятся торговцами, чтобы прокормить семью, — поддержал Оружейник.

— В городе нет житья от воров, — дополнил Флейтист.

— На дорогах свирепствуют разбойничьи шайки…

— Люди разучились нормально разговаривать, только сквернословят, — подхватила Плясунья.

— А нынешние представления? — вспомнил Флейтист. — На зрителей словно помои выплескивают.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});