Кровавое лето в Бендерах (записки походного атамана) - Анатолий Казаков

И сам Лебедь заставил всех серьёзно работать, как в боевой обстановке — оперативно и скрытно. Четкие, конкретные приказы жестко контролировались. Выполняя приказ о приведении армии в боевую готовность, на полную мощность заработали военкоматы, отмобилизовывая запасников-приднестровцев, доводя до полного состава части 14-й армии. «Главное — нельзя допустить геноцида… И мне сейчас нужны люди, которые разделяют эти взгляды и готовы стоять со мной в одном строю. И мне плевать, какой они нации! Ясно? А вот теперь разбирайтесь сами, где тут Россия, а где кто…».

В считанные дни, в экстренном порядке начальник штаба армии генерал В.Тихомиров, заместитель командующего генерал Н.Гаридов, зам. по вооружению генерал Мельничук, начальник ракетных войск и артиллерии полковник Г.Акифьев, пом. по воспитательной работе полковник А.Баранов, начальник разведки армии полковник С.Харламов, командир 59-й мотострелковой дивизии генерал Кожевников буквально оживили армию — она вновь стала Армией!

Офицеры забыли о доме, не вылезая с полигонов учебных центров, где днём и ночью шли боевые стрельбы и боевое слаживание подразделений. В частях экстренно началось восстановление боеготовности техники и вооружения, по приказу Неткачева разукомплектованной и приведенной в состояние непригодное для боевого применения — на это Лебедь дал 24 часа. Части ПВО армии также были приведены в полную боевую готовность — в случае вхождения авиации ВВС Молдовы в зону ответственности армии, Лебедь приказал открывать огонь на поражение.

Командующий 14-й армией генерал Неткачев, поняв, что «приднестровский период» его карьеры заканчивается, в эти дни практически самоустранился от дел армии. По крайней мере, помощи «полковнику Гусеву» от него не поступало.

С первого дня пребывания Лебедя в Приднестровье в полную силу начали действовать службы тыла и ВОСО. Совместно с властями ПМР были организованы эвакуация и временное размещение гражданского населения города Бендеры, питание и медицинское обслуживание беженцев. Раненые стали поступать и в развёрнутые военные госпитали, тяжелораненых отправляли из Тирасполя самолётами в Москву. Война-то продолжалась…

25 июня резко обострилась обстановка и на «севере» — молдовская сторона подвергла мощному артиллерийскому обстрелу Дубоссары и близлежащие села. Разрушены дома, погибло много мирных жителей. В Григориополе один из снарядов попал в детский сад… По приказу генерала Лебедя, под прикрытием сотни казаков, туда срочно были переброшены миномётная батарея, четыре установки БМ-21 «Град» и четыре 152-мм «самоходки» 2СЗ «Акация». 26 июня, дабы предотвратить возможность перегруппировки и переброски сил приднестровцев в Бендеры, части национальной армии Молдовы после мощной артподготовки начали атаковать позиции на Кочиерском и Кошницком плацдармах. Лебедь отдал приказ немедленно отправить туда один танковый и два мотострелковых батальона. Видимо, крови Бендер Молдове было мало — на Кицканский плацдарм, с юга угрожающе нависший над Тирасполем, «румыны» начали стягивать войска. Туда, под Слободзею и Днестровск были направлены один танковый и один мотострелковый батальоны 59-й дивизии.

«Бред сивой кобылы», — так Лебедь назвал решение генерала Неткачева уволить из армии офицеров-танкистов и артиллеристов, нарушивших его приказ о «нейтралитете и невмешательстве» — никакого увольнения не будет! Офицеры воспрянули духом.

В это же время на позиции защитников ПМР стало поступать необходимое оружие и боеприпасы. «Добровольцы»-офицеры армии начали «откомандировываться» в помощь приднестровским подразделениям — в штабе 14-й армии уже стал разрабатываться план мероприятий по реформированию разномастных вооруженных формирований в части Вооруженных сил ПМР. А по линии Министерства обороны России, с подачи Лебедя, объективно докладывавшего о ситуации в регионе, прошла негласная команда не препятствовать офицерам, желающим убыть в Приднестровье за счёт отпуска…

По приказу генерала Лебедя Тираспольская военная комендатура начала активно заниматься борьбой с преступностью по всему Левобережью — она уже «достала»!.. Штат комендатуры был значительно увеличен за счёт части призванных на службу в армию сотрудников правоохранительных органов ПМР. «Я развернул эту комендатуру полностью, захватил город, сразу же прекратилась вся стрельба, сразу прекратились все грабежи, всех пьяных с оружием задерживали, изолировали». В помощь комендатуре Лебедь придал батальон спецназа ВДВ под командованием полковника Прокопенко — были введены усиленные патрули, в течение суток перекрыты все дороги к населённым пунктам. Никто не рискнул «шутки шутить» со спецназом в голубых беретах, поняли — себе дороже…

Комендант Тираспольского гарнизона полковник Михаил Бергман и так имел довольно лихую славу, — и вполне заслуженно! — «Моню», как его называли за глаза, уважали и боялись. И «свои», и те, кто «не очень свои». А уж когда его — полковника российской армии, президент ПМР своим Указом назначил комендантом всего Приднестровья…

М. Бергман, полковник 14-й армии, военный комендант Приднестровья.

«…Никому и в голову не пришла необычность ситуации: российский гражданин становится комендантом непризнанной республики на территории Республики Молдова и руководит её органами внутренних дел! Кроме того, Лебедь… явно пошёл на нарушение и международных правовых норм и законов Российской Федерации, которая не признала Приднестровскую Молдавскую Республику. Россия не признала, а Лебедь «признал», коль скоро — уже 24 июня — он с настоятельной просьбой обратился к руководителям республики (хотел бы я посмотреть на человека, который в те дни не выполнил бы просьбу Лебедя!)… и убедил президента ПМР издать Указ «О назначении военного коменданта Приднестровья и г. Тирасполя». Александр Иванович Лебедь был законопослушным гражданином. Но сейчас, здесь, в Приднестровье законов не было! Не было прецедентов!.. Нужно было заполнить этот правовой вакуум волей сильного человека, решения которого диктовались не буквой закона, а здравым смыслом и порядочностью… Прежде всего, нужно было дать народам ПМР и Молдовы прочный мир… Время пустопорожней болтовни прошло. Речь шла о спасении человеческих жизней. Перед этой задачей все формальные препятствия… отходили на второй план… Полномочия у меня, согласно этому Указу, были огромные».

28 июня 1992 года в 12.17 после обстоятельного доклада в Москву, Александр Лебедь получил от министра обороны России Павла Грачева предложение принять под своё командование 14-ю гвардейскую общевойсковую армию вместо генерала Неткачева. Лебедь попросил 10 минут на размышление и в 12.27 вступил в новую должность.

Вечером начальник контрразведки армии, доложив о былой утечке информации из штаба армии — уже через пару часов она становилась известна как руководству Молдовы, так и ПМР, — выложил на стол командующего магнитофонные записи перехваченных радио- и телефонных переговоров не только некоторых старших офицеров, но и… разговоров Неткачева с министром обороны Молдовы Косташем! «Выводы были сделаны незамедлительно: уже через три дня ни одного офицера, виновного в утечке информации, в армии не было».

А генерала Неткачева, который помнил обещание главнокомандующего — президента России «не забыть» его, и уверенного в несомненном повышении, действительно «не забыли» — отправили в Краснодар командовать, едва дотягивающим до дивизии, кадрированным соединением. На этой должности Министерство обороны его «не забывало», как говорят, «и в хвост и в гриву», и вскоре он был отправлен на пенсию. «Не забывали» его и в дальнейшем, по незначительному поводу возбудив против него, уже уволенного на пенсию, уголовное дело, а затем, изрядно потрепав генералу нервы, «дело» прекратили «за отсутствием состава преступления…».

…С утра 1 июля от разведгрупп «притуловского взвода» стали приходить доклады, ошеломившие всех — «румыны» покидают город! «Что за фигня происходит? Это что за рокировка?..» Притула, которому Михайлов также передал сообщение от дозора, что ещё затемно ушёл за «железку»: из Варницы в западном направлении вышла армейская колонна — полтора десятка грузовиков с пехотой, — и сам понять не мог. Но все доклады он тут же передавал «наверх».

В городе постреливали, но это так — в большей мере беспокоящий огонь, ничего особенного…

«Приднестровье: ОПЕРАТИВНАЯ СВОДКА». «Днестровская правда», 3 июля 1992 г., N150(7837).

«Бендеры. Днем в среду 1 июля и до четырех часов утра здесь периодически вспыхивали перестрелки. Точными сведениями о масштабах разрушений и количестве жертв, штаб обороны пока не располагает».