Измена (СИ) - Макарова Анна

Оглядываясь по сторонам, окидывая любопытным взором окруженные ложи, где собрались шумные компании, удобно расположившиеся на уютных диванчиках и от души наслаждавшиеся многообещающим вечером.

Под громкие биты диджея и огни прожекторов, ищу глазами нужного мне человека, но так и не нахожу его, однако отмечаю, что сегодня смена того самого бармена, который мне звонил недавно по просьбе Хьюго. Он тоже меня замечает, приветливо кивая под биты музыки. Решив воспользоваться удобным случаем, не слишком изящно ковыляю на каблуках до барной стойки.

— Здравствуйте. Вы меня помните? — приходится немного кричать, чтобы быть услышанной из-за слишком громкой музыки.

— Конечно, даже имя запомнил. Джозефин, не так ли? Может быть, нам стоит перейти на «ты», мы же не пенсионеры и уже знакомы? Ты очаровательно выглядишь, — подмигивает парень, протирая бокалы салфеткой.

— Да, конечно. Спасибо за комплимент, — продолжаю надрывать голос. — Прости, как мне к тебе обратиться?

— Марк, — тут же отвечает, протягивая руку для рукопожатия.

— Приятно познакомиться, — поддерживаю его инициативу, принимая теплую мужскую ладонь в свою. — Послушай, Марк, я приехала на праздник к тому самому наглому парню, которого забирала здесь в прошлый раз, но не могу никак его найти. Телефон недоступен, а компанию его я не знаю. Незнакома пока ни с кем из них лично. Ты мне не поможешь?

— Да без проблем. Все уже в сборе. Хьюго говорил, что должна появиться еще одна гостья, я сразу подумал о тебе. Приятели его вон там, смотри, — проследив за рукой парня, вижу большую шумную компанию молодых людей и девушек, которым в данный момент слишком весело, однако Хьюго среди них я не замечаю. Словно прочитав мои мысли, Марк добавляет. — Сам же именинник в той же самой VIP-комнате, что и в прошлый раз. Наверное, ждет тебя, — загадочно подмигнув мне, он отходит в сторону двух молодых парней, принимая очередной заказ.

Именно в этот самый момент нехорошее предчувствие отчего-то берет надо мной верх, ибо идти в VIP-комнату не очень-то и хочется, если честно. Я не желаю даже думать о плохом, что гложет сейчас все внутри меня. Что вот он там забыл посреди веселья? С другой стороны, а что здесь такого? Чего я так испугалась? Возможно, он ждет меня. Внутри. Да, конечно, Марк прав, он ждет именно меня, кого же еще. Улыбнувшись, стараюсь внутренне расслабиться.

Преодолев злосчастные метры, что дались слишком тягостно под оглушительное музыкальное сопровождение, останавливаюсь у дизайнерской двери. Смешно. В прошлый раз я стояла на этом же самом месте, испытывая дикую злость на брюнета, однако вот она я. Снова здесь. Разница лишь в том, что сейчас я нестерпимо хочу его увидеть, поздравить с днем Рождения и прижаться к теплому телу, чтобы вновь ощутить исходящий жар от таких ласковых и нежных объятий этого мужчины. Была не была. Наверняка он, как обычно, со своими сюрпризами, не думаю, что стоит забивать голову прямо сейчас ненужными думами.

Набираю в грудь больше воздуха от легкого волнения и предвкушения долгожданной встречи и открываю дверь, врастая в пол намертво, оглушенная дикими стонами какой-то девицы. Что здесь происходит, черт возьми?

Вот так сюрприз! Подумав было, что я уже перепутала двери, вторгнувшись к посторонним людям в их личное уединение, поднимаю глаза… встречаясь с изумрудным взглядом, который полюбила настолько сильно, что готова была отдать за него все. По сути, я это и сделала…

Передо мной предстала уже несколько поплывшая картина, как Хьюго занимается лю… сексом. Он занимается сексом. Снова мимо. Как он там любит говорить? Трахается. Он и… та самая рыжеволосая девица. Алисия, кажется.

Если до… измены, да, до его измены меня накрывала волна ревности, да так, что сердце рвалось из груди, то теперь оно и вовсе рухнуло мне в ноги, разбиваясь на миллионы осколков.

Стою и молчу в попытке переварить и осознать то, что видят глаза. Хочется плакать, но почему-то слез нет, а вместо них лишь звук до сих пор бьющегося о землю сердца. Вместо истерики я ощущаю лишь всепоглощающую обиду, боль, гнев и ненависть к зеленоглазому брюнету, что словно вихрь сиюминутно ворвался в мою жизнь без какого-либо на то разрешения.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Стою неподвижно. Стою и ненавижу его. Ненавижу себя за то, что он имеет слишком сильное влияние на меня. И не только на тело, но и на душу, а это, пожалуй, обиднее всего, ведь сейчас мне так больно, как никогда не было ранее.

Соитие резко прекращается. В комнате воцаряется звенящая тишина, нарушаемая лишь дыханием каждого из присутствующих. А воздух вокруг нас, что заполнял до этого все пространство, казался в данную секунду разряженным, словно перед бурей. Вот-вот и грянет гром… Хотя для меня он уже прогремел, оглушая оставшийся здравый рассудок, который скоро приблизится к полной потере сознания, точке невозврата.

Словно в замедленной съемке стою и наблюдаю за представленной картиной Паоло Веронезе «Измена». Как символично, черт побери. Вот же он — извечный женский выбор между верностью и любовной похотью, в котором, безусловно, по всем канонам выбирается второе.

Очень сложно оторвать свой взор от того, как он сейчас соизволил-таки прекратить процесс соития и решил, возможно, ради приличия накинуть на обнаженное тело смятые простыни. Дежавю…

В моих глазах застыли безжалостные слезы, которые я ни в коем случае не должна ему показывать. Ни за что на свете не позволю этому случиться! Стою молча и не шевелюсь, чтобы не рухнуть, не пасть при нем в дикой истерике…

Слова мои просто-напросто застряли где-то глубоко внутри, не давая возможности сделать полноценный вдох. Сейчас. Именно сейчас я прекрасно осознаю, что и разбираться-то тут не в чем. Это не то, что я думаю и вижу? Правильно? Мне все кажется… Или он перепутал рыжеволосую девицу со мной? Смешно! И грустно… Неужели он знал… Конечно, он знал, что делает и для чего. Только смысл? Оттолкнуть? Знал ведь прекрасно, насколько больно сделает мне. Это все неслучайно…

Обращаю внимание на раритетное издание книги в своих руках, той самой, о которой мечтал Хьюго, рассказывая о поисках своей тайной мечты, сокровища. Молча кладу книгу на рядом стоящее кресло.

Поднимаю вновь глаза, свой немигающий, полный ненависти взор на него и осознаю… Все! Это точка! Конец! Тот, что был очевиден кому угодно, но только не мне — влюбленной в него девушке.

Я смотрю в его изумрудную воронку светлых глаз, прикладывая неимоверные усилия, чтобы не разрыдаться. Чертова безысходность. Так горько оттого, что все это происходит без твоего желания.

Пока мысли потоком проносятся в голове, я не успеваю заметить, как этот мерзавец успел близко приблизиться ко мне, смотря в упор. В глаза. Без зазрения совести. На мгновение мне кажется, что его глаза наполнены слезами, но, скорее всего, это просто иллюзия, игра приглушенного света.

— За что? — тихо доносится до меня мой же приглушенный голос, который сама уже не узнаю.

Неплохая шутка! Признаться в своих чувствах человеку, открыться любви и сразу же испытать предательство в виде жестокой измены… Вот она моя жестокая реальность, всегда такая удивительная, словно происходящая в первый раз. Я лишь позволила себе признаться в чувствах, повесив на Хьюго непосильную, как оказалось, ношу, груз ответственности, а он одним щелчком пальцев разбил мое сердце вдребезги. За что? Неужели нельзя было поступить иначе? А может оно и к лучшему, так сказать, чтобы напрочь пропало желание вернуться к этому аду однажды?

В голове снова расстелился туман, а мысли и вовсе растворились в этом облаке безумия, ожидая от брюнета хоть одного слова.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Джозефин, дыши, просто дыши. Вдох. Выдох. С каждым глотком успокаивающего воздуха мышцы слали натягиваться, словно по струнке, сжимая все внутренности до хруста. Глубокий вдох по итогу не дает мне сейчас возможности сделать полноценный выдох. Кислород словно застрял комом в груди, заставляя ртом ловить воздух, чтобы элементарно не задохнуться.

— Я передумал, — смотрит на меня, не отрываясь, так нагло, так беспощадно и скалится, как будто ничего страшного не произошло. Словно это не его мир только что рухнул.