Шумеры - Людмила Сурская

— Что весь самолёт перекусала?

Тот поняв издёвку отшатнулся и приняв нормальное положение промямлил:

— Нет, только её и уползла себе, обыскались, а так и не нашли. Чудеса в решете.

Эд, развёл руками.

— А мы причём? К тому же у неё мог быть парашют. Типнула и сиганула. Подготовленная тварь оказалась.

Костя откинулся на спинку и даже позволил себе покачаться.

— Я б тоже посмеялся, если б не те змеи, что клубками лежали под той дверью, где держали тебя.

Эд, ухмыляясь, но с металлической нитью в голосе отрезал.

— Одно к другому не катит.

— Может и так. Только твоё похищение организовывала тоже какая-то богатая иностранка.

— О, нашёл, что вспоминать.

— «Меня терзают смутные сомнения, у соседа магнитофон, у посла медальон…».

— Хороший фильм, я раз тридцать смотрел.

— Ну да и я не меньше… Сейчас таких не снимают. Ну скажи что-нибудь.

Постучав, зашла секретарша. Поставив поднос вопросительно уставилась на хозяина кабинета. Тот дал знак обслужить гостя. Она поставила на салфетку чашку с кофе перед генеральным, и поднос с горой бутербродов подвинула менту. Прощебетав:

— Приятного аппетита, — она скрылась.

Эд отпил кофе и возобновил разговор первый:

— Ну ты и орёл… По твоему я нашёл ту бабу, поймал змею, засунул ей в сумочку. Да она бы её сто раз там обнаружила. Носик лазила попудрить или губки обвести. А ещё эта тварь ужалила бы её раньше в номере. Да и работать со змеями надо специалисту, я их жуть как боюсь, даже не ядовитых, а тут… Брр!

Мент насупился.

— Ядовита и очень опасна…

— Нет, это не для меня, — посмеивался Эдик.

И тут тот сделал выпад:

— Может быть, может быть… А твоя жена?

Эд замер, но справляясь с эмоциями рассмеялся:

— Это вообще цветик семицветик. Она беременна и её лучше не нервировать?

Костя уминал бутерброды с сожалением посматривая на уменьшающуюся горку.

— Рассказывай сказки тут. Этот семицветик целовался со змеюкой ростом со Змея Горыныча не меньше. Откуда той твари взяться до сих пор не соображу. Их дом джунгли. Семёновича от одного вида этого гада выворачивать стало, а Вовик с Юрой вопили, как контуженные.

— Вам со страху чего хочешь померещиться. Пей кофе, остынет. Тебе-то зачем та американская головоломка сдалась, преступников что ли у себя всех выловил, заняться нечем?

Костя обиженно засопел:

— Интересный же случай, я чувствую здесь какая-то связь.

Эд, помучил подбородок: «Вот привязался, как от него избавиться?»

— Зачем тебе это? Может, у неё что-то такое было, на что они ползли. Под их же дверью лежали, а в сумочке везла сама какой-нибудь редкий экземпляр, любительница, а она её и ам, типнула. Знаешь, редко, но в жизни всё случается.

Костя прикончил ещё один бутерброд и кивнул.

— Тоже версия, но в сумочке не могла.

— Почему?

— Контроль проверял, таможня. Нет, не пропустили бы.

— А может, она верёвкой прикинулась?

— Для этого у неё должны быть мозги. Ты меня совсем запутал.

— Ты меня не меньше. Какого чёрта припёрся не пойму, — обозлился Эд.

— Кофе на дурняка попил, рассказал, тебе же интересно…

— И всё?

— Позови жену.

— Зачем? — возмутился Эд.

Тот смутился, но глаз не отвёл.

— Интересная женщина первый раз встретился с такой. Я заинтригован. То что она проделывала — это не каждому магу под силу. Вернее — никому… А ещё точнее это чёрт знает что…

Эд ухмыляясь пытался нарисовать на своём лице ещё и возмущение.

— А, так ты отбивать заявился, а мне тут зубы заговариваешь. Понятно, понятно… А ну топай отсюда и займись делом. Бандитов лови. На деньги налогоплатильщиков живёшь.

Поняв, что Эдуарда не проймёшь, Костя, старательно изображая обиду, плаксиво тянул:

— Ну, интересно же с ней пообщаться, чего ты завёлся.

Перемазавшись по ходу поискал салфетку, Эдуард ему помог.

— На… Поздно с ухаживаниями подваливаешь, сказал же, беременна.

— Да, ладно тебе, я просто поговорить хотел…

— Вот — вот с этого всё и начинается, сначала поговорить, потом потрогать, а потом уж…

Поняв, что это не его день, Костя поднялся. Что в самом деле тут высиживать. Бутерброды съел, кофе выпил. Подождав ещё минуту, ну а вдруг…, буркнул:

— Расфантазировался. Пойду я.

— Вот и иди, а то у меня дел вагон, а я на сказки твои трачу золотые минутки. Слышал поговорку время — деньги. Это ты на фиксированной зарплате сидишь, а я их зарабатываю сам и на твою зарплату кстати тоже.

Расхотев уходить, он упёр кулаки в крышку стола.

— Успеешь, заработаешь у меня получка уже была, а следующая не скоро будет… Какие к бесу сказки, американцы весь аэропорт перевернули, уползшую змеюку ищут, люди боятся летать, компании убытки терпят.

— Тебе-то до их убытков какое дело, премию дадут? У них теперь неделю будет о чём поговорить. Телевиденье наверняка в ударе. Глядишь кому-то что-то померещиться, потом в домах начнут ловить. Это главное начать. У них другая жизнь и другие забавы.

— Балабол. Как тебя генеральным поставили.

— Тебя забыли спросить. Топай отсюда. А то от собственной наглости тронешься. На что время теряю…

Не совсем довольный оперативник ушёл, а Эдик поспешил в отдел к Людмиле проверить, как она там. Он не сомневался, фокус со змейкой в самолёте, её работа. Похоже, следователь тоже об этом догадывается, только боится такой фантастический ход предположить. Бодренько поздоровавшись с коллективом, он прошёл к столу жены. И коснувшись в наклоне щекой её порозовевшей щеки, промурлыкал:

— Как ты себя чувствуешь?

— Нормально.

Но складочка на переносице говорила ему об ином.

— А почему такое дремучее настроение?

— Вот посмотри…

— Что это? — взял он в руки без энтузиазма протянутый журнал.

— Машину времени пытаются создать. Аж три страны.

Он подвинул свободный стул от соседнего стола и уселся рядом.

— Ну и что? Это только попытки. Романы на эту убойную тему пишутся давным — давно.

— Сейчас это опасно, придётся разрушать, — долетел до его ушей её горячий шёпот.

— Ты шутишь?

— Ни капельки. Меня настораживает, что все более совершенные технологии служат грязным целям. Люди упорно используют прогресс во вред себе. Остановить развитие науки я, конечно же, не могу, да и смысла не вижу, а вот не дать создать адскую машину, это в моих силах.

— Ты сведёшь меня с ума.

Она, улыбаясь доверчивой улыбкой ребёнка, заверила:

— Не волнуйся, без тебя я не сделаю даже шага.

Он не особо доверяя пробурчал: