Сказка о Шуте и ведьме. Госпожа Янига (СИ) - Зикевская Елена

Не до конца веря своим ушам, я посмотрела на Джастера. Шут с недовольным видом обхватил себя руками и раскачивался с пяток на носки и обратно.

Вот значит, что он задумал. Очередное представление.

Ну что ж…

— Ты сейчас серьёзно? — я вскинула подбородок и сложила руки на груди, изображая негодование. — Предлагаешь мне бросить город на растерзание её демонам?

Шут закивал, не обращая внимания на беспокойно переглядывающихся советников.

— А на кой вам эти люди сдались, госпожа? — он махнул рукой в сторону стола. — Ведьм не уважают, богов не помнят, в демонов не верят, пока те их жрать не начнут… Они ж вам даже на вот столечко не верят, и доброту вашу не ценят ничуть! Вот и пускай ей останутся. Она ведь как узнает, что город ничейный да бандюки её тут вырезаны все, мигом сюда примчится да свои порядки наведёт! Ни камешка тут не оставит, всё огню предаст да демонам своим скормит!

Я покосилась в сторону советников, склонившихся друг к другу и о чём-то яростно шепчущихся. Здесь, на границе двух герцогств, слухи о Тратале, в котором с весны люди пропадают бесследно, а по ночам всякие бэнги появляются, успели достичь ушей достойного магистрата.

И судя по заметно побледневшим лицам, этим слухам они верили.

Кое-кто напряжённо дёргал серебряную цепь с медальоном советника, кто-то распутывал на шее тонкий платок… Даже капитан стражи взволнованно стрелял глазами с нас на советников.

— Что ж, наверно, ты прав. — Я с задумчивым видом посмотрела в потолок. — Раз уж меня слушать не желают и под мою защиту не хотят, пусть с Вахалой сами разговаривают. Надел мне от госпожи Лиры большой достался, обойдусь и без этого города. Зря только время потеряли. Идёмте.

— Вот и правильно, госпожа! — Джастер расцвел и вприпрыжку отправился к выходу из зала. — Да и что вам эти полсотни «роз»-то? Тьфу! Там же добра столько осталось — на всю жизнь хватит! Давайте пару телег купим, вернёмся да и заберём всё, а? Прикупите себе землицы у герцога, замок свой построите, слуг наймёте, как госпоже положено… Микая колдовству дальше учить будете, а я вам сказки сказывать стану да песни петь! А люди сами к вам пускай на поклон идут! Вы ж госпожа, а не бродяжка какая! А то придумали чего: по дорогам, да по дорогам ходить. Вон, госпожа Лира, доходилась до смерти, жуть какая с ней приключилась…

Глядя на Джастера, непринуждённо изображавшего простоватого и болтливого шута, я в очередной раз поражалась его задумке.

Угроза и сокровища. Лучших доводов для советников просто невозможно найти.

Только бедняга Микай ничего не понимал, но молчал и не вмешивался, очевидно, предупреждённый Шутом.

Сдерживая улыбку, я тоже развернулась и сделала несколько шагов к двери, когда за моей спиной раздался шум отодвигаемых кресел.

— П-постойте, госпожа Янига! — раздался скрипучий голос главы совета. — Покорнейше просим простить нас за неучтивость!

Я еле сдержала улыбку и обернулась с невозмутимым видом. Советники выбрались из своих кресел и спешили ко мне с угодливыми улыбками, надеясь меня этим задержать.

Ну уж нет. Джастер не для того это представление затеял, чтобы я так легко на уговоры сдалась.

— Так и быть, прощаю. — Я изобразила вежливую улыбку. — И всего доброго, господа.

Отвернувшись, я не успела сделать и шага, как советники меня окружили, едва не хватая за рукава платья. Капитан кинулся к двери и, опередив Джастера, прижался к ней спиной, всем своим видом показывая, что никого добровольно не выпустит.

Я положила руку на Живой меч, и клинок, до этого момента не привлекавший к себе внимания, полыхнул синим, разом заставив советников испуганно отступить и стереть с лица угодливые ухмылки.

Такого они тоже ещё не видели.

— Госпожа Янига, — старик, не смотря на годы, держался хорошо и глаза у него были чёрные и цепкие, как клещи. — Покорнейше прошу, не извольте гневаться на неверие наше. Прошу понять нас, вы такие новости рассказали, что в пору детям на ночь как сказки сказывать. И ученик-то у вас мужеского полу, и сама вы по годам юница совсем, наряжены не по-ведьмински богато, при слугах, при конях, да и оружие у вас…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— В таком случае, что вы от меня хотите? — я приподняла бровь, стараясь сохранять вид госпожи. — Оставайтесь при своём, а я займусь своими делами.

Старик ухмыльнулся, потирая руки и заинтересованно косясь на мой меч.

— Вопросы бы задать слугам вашим, госпожа. Для достоверности, так сказать.

— Какие ещё вопросы? — я нахмурилась.

— О, самые простые госпожа, — ухмыльнулся глава совета. — Много времени не займёт! Эй ты, шут! Пойди сюда!

— Звали, ваша милость? — Джастер подошёл, надувая щёки и высоко поднимая ноги, в шутку изображая солдата. — Чем могу служить?

Он отвесил поклон, чуть ли не согнувшись пополам. Я только покачала головой, глядя на эти дурачества.

Никогда его таким не видела…

— Про какое разбойничье добро ты говорил? — Глава магистрата вперил взгляд в невинно улыбавшегося Шута. — А ну-ка рассказывай, да не ври!

— О, разное, ваша милость! — восхищённо всплеснул Джастер руками. — И ткани богатые, и посуда серебряная, и меха, и каменья…

— Хватит, хватит! — глава магистрата замахал рукой. — Мы тебя поняли, шут. А ты, значит, говоришь, из пожжённых Чернецов коваль?

— Так оно, ваша милость, — низко поклонился Микай. — Отец мой там ковалем был…

Глава магистрата махнул рукой, обрывая кузнеца, и обратил внимание на меня.

— Допустим, мы вам верим, госпожа. Но чем докажете, что это и впрямь те разбойники, а не бродяги какие?

— Так у них тама, в схроне-то, доспехи «псиные» и оружо воинско, — вдруг сказал Микай. — Они жеж так караваны и грабили: в охрану нанималися, а ночью честных людей резали.

— А ты откуда знаешь это? — взгляд старика снова стал хищным.

— Так мы с самого Кронтуша за ними идём, ваша милость, — снова влез в разговор Шут. — Живёт там добрый человек, в караване таком был, сам чудом выжил, а семью потерял. Он и рассказал, как посреди ночи одни «псы» других резали.

— И на деревню мою они ночью напали, — хмуро пробасил Микай. — В шкуры звериные да личины страшные рядилися, чтоб пужать сильнее, да шоб не опознали их. От пошлите людей, сами всё увидют, добро-то энто тама в схроне лежит.

Советники собрались за спиной старика, снова переглядывались и негромко переговаривались. Сам глава магистрата напряжённо думал.

Я стояла, поглаживая Живой меч, сдерживая снова поднимавшееся раздражение и думая, как бы поторопить этих советников. Обед уже прошёл, дело к вечеру, а нам ещё ночлег найти нужно. Я-то мечтала с дороги помыться, поесть вкусно да в постели поспать вдоволь, а тут, с таким гостеприимством, как бы за городом в лесу ночевать не пришлось. Хорошо, хоть Джастер с собой еды набрал, горячего поедим… А искупаться и в реке можно.

Хотя с Микаем никакой радости от такого купания. По кустам только прятаться да в сухое одеваться, а не у костра рядом с Джастером голышом погреться…

Такие мысли окончательно испортили мне настроение.

— Долго мне ещё ждать? — я нахмурилась и притопнула ногой. — У меня ещё дела есть!

Советники вздрогнули, а старик внимательно смерил меня взглядом.

— Складно ваши слуги говорят, госпожа, — снова заговорил он. — Только одно нам не ясно: как же вы смогли в одиночку расправиться с такой опасной бандой?

Ах ты, хрен старый… За тебя твою работу сделали, сокровища отдают, а ты полсотни золотых награды пожалел?! Сам же потом герцогу отпишешь, и с него эти деньги получишь!

Верно Джастер сказал: вернутся туда и всё самим забрать!

Но я не успела и рта открыть: снова вмешался Шут.

— Так ваша милость видать от возраста не расслышали. Госпожа Янига не абы какая ведьма-то, а самая могучая! Она и зелья любовные отменно делает и с кем угодно справится! Ей что демон, что разбойник, что нечисть болотная — всё едино! У неё же и оружие волшебное есть, только ей одной служит. Кто госпожу тронуть посмеет — смерть тому лютая придёт!