Мой маг с высокой башни - Дарья Киселева

образуя тесную клетку. С каждой преодоленной ступенькой шаги мальчика замедлялись.

Второй этаж «Пяти тополей» оказался светлее первого: именно здесь, а не выше, располагались лучшие комнаты заведения. Вил принялся нервно чесать нос, выискивая взглядом, куда идти. Не то чтобы это заняло много времени…

— Заходи! — услышал мальчик, стоило ему оказаться напротив правильной двери.

Ладони стали мокрыми. Вил вытер их о штанину, а затем осторожно вошел внутрь. Комната, куда он попал, выглядела безликой, но была довольно чистой. Алаазиец сидел около окна с книгой в руках.

— Я пришел… — начал Вил.

— Я вижу, — перебил колдун.

Одетый в простую рубашку со свободными брюками алаазиец отложил свое чтение, а затем подпер подбородок костяшками пальцев. Колдун выглядел спокойным и казался полностью уверенным в себе. От мысли, что никто в забитом людьми здании даже не догадывался, кем являлся этот человек, у Вила перехватило дух.

— Садись, — велел алаазиец, и мальчик послушно приблизился.

— Как твои успехи?

— Я… Я бы хотел большего.

Алаазиец поднял бровь.

— Это довольно сложно, — признался Вил. — У меня не все удается.

— А ты думал, что будет иначе? Что все получится легко?

Вилис заранее решил не врать колдуну. У него не всегда получалось даже просто читать руны, а создавать вязь было намного более сложным умением. Вил покраснел и кивнул.

— Распространенное заблуждение, — произнес колдун с понимающей усмешкой. — В половине эннавских деревень найдется человек, способный составить простейший узор… Вот только на большее эти «умельцы» не способны.

Вил еще раз кивнул, и алаазиец продолжил:

— Тех, кто знает чуть больше, чем основы, единицы.

Колдун поднялся, чтобы набросить на плечи удлиненную куртку.

— Пойдем! Здесь плохое место для разговора.

— Ага… Хорошо…

Вилис поспешил следом, едва успевая за пружинистыми шагами алаазийца, а колдун, казалось, совершенно не заботился о том, что кто-то идет позади него. Обогнув гостиницу, мужчина и мальчик направились к полю, через которое тянулась узкая тропинка.

— Хорошее место, — сообщил алаазиец. — Тут не получится нас подслушать.

Ветерок гнал живописную волну по поросли гороха, едва доходящей взрослому человеку до колена. Спрятаться тут сумела бы разве что кошка… Было жарко. Вил пожалел, что не взял с собой воду.

— Ты выполнил мою просьбу?

Мальчик покраснел.

— Эйна боится колдовства. Она не захочет переезжать в Алаазию.

— Ты спрашивал ее или нет? — требовательно спросил колдун.

— До этого не дошло. Она бы что-то заподозрила, если бы я стал спрашивать.

— Ясно.

Худое лицо колдуна было ярко освещено солнцем, но понять мысли алаазийца Вил не смог. Мальчик внезапно забеспокоился.

— Ты же ничего ей не сделаешь?

— Я не собираюсь ей вредить.

Голос алаазийца звучал слишком ровно, чтобы успокоить Вила. Мальчик вгляделся в прозрачные глаза колдуна.

— Ты знаешь, Эйна свела знакомство с лордом управителем и другими магами? Они покупают у нее травы, поэтому заметят, если что-то случится.

— Я это слышал, — произнес алаазиец насмешливо.

Не добившись желаемого эффекта, Вил облизнул губы и добавил:

— А Тид сейчас общается с сестрой секретаря лорда управителя. Эйна считает, что она тоже может оказаться магессой. Нас опасно трогать.

— Считает? — переспросил алаазиец. — Это не известно наверняка?

— Что? О чем ты?

— Я про магессу, — нетерпеливо проговорил колдун. — Она магесса или нет?

— Пока неясно… Тейла еще маленькая…

— Покажешь мне ее.

Вилис моргнул. Мальчику показалось, что колдун не просил, а приказывал.

— Будет сложно, — сказал Вил, пытаясь важничать. — Тид сейчас болеет, и она не точно не придет к нам… И еще ее брат…

После знакомства с Тейлой прошла почти неделя, и дела в «Белой ласточке» шли не слишком хорошо. Тидел ухитрился посреди лета подцепить лихорадку, заразил Кейру, а затем слег вместе с ней. Эйна, ухаживая за больными, вчера тоже почувствовала слабость… Из обитателей конюшни полностью здоровым оказался один Вилис, которого наставница выгнала из «Белой ласточки». Эйна готовила обряд исцеления, как догадывался мальчик, — она не хотела хотела, чтобы Вил это видел. Эйна дала ученику денег и строго запретила возвращаться до следующего утра.

— Придумаешь что-нибудь, — велел алаазиец. — Узнай, где она живет, и покажи мне. Уяснил?

— Ага… Я что-нибудь придумаю… Зачем вам Тейла?

— Тейла? Ее так зовут?

Вил кивнул, провел рукавом по взмокшему лбу и позавидовал алаазийцу, который, казалось, совсем не замечал жары. Колдун как будто даже наслаждался прогулкой. В воздухе летали мелкие мошки, а в траве стрекотали кузнечики. В такую погоду Вилис предпочитал находиться дома. Во дворе «Белой ласточки» можно было облиться водой, а затем медленно обсыхать на солнце.

— Зачем вам это девчонка? — снова спросил Вил.

— Узнаешь.

Неожиданно на лице колдуна появилась улыбка. Мальчик моргнул, но та не пропала.

— Если поедешь со мной, — добавил алаазиец тревожно мягко. — Я собираюсь пригласить к себе тебя и твою наставницу.

— И Тида?

Колдун поморщился, но кивнул.

— Ты не хочешь поговорить с Эйной? Ее будет сложно убедить.

— Я сумею на нее повлиять, но позже, — произнес колдун. — Сначала девочка магесса, после — все остальное. Ты понял?

— Понял… Я же сказал, что-нибудь придумаю.

Мужчина остановился, и под его взглядом Вилис почувствовал себя маленьким и беззащитным.

— Выполнишь мое поручение, и я возьму тебя в ученики, — вдруг пообещал колдун.

Рот Вилиса медленно округлился. Он не сразу осознал сказанное.

— Правда? — выдохнул мальчишка, с трудом веря в свою удачу. — Ты станешь меня учить? По настоящему? Не по книжке?

— Да. Я научу всему, что знаю… Но не здесь. В Эннаве я не чувствую себя в безопасности.

Колдун повернулся в сторону города, хотя из низины, где стояли они с Вилом, не были видны даже кинарские башни.

— В Алаазии есть город, где такие, как я, могут не опасаться преследования… Или, правильнее сказать, скоро он таким станет.

— Правда? Я про такое не слышал…

— Я собираюсь создать это место, — ответил колдун. — В будущем колдуны Алаазии смогут открыто заниматься своим ремеслом.

— Благородные никогда это не разрешат! И простые люди… они боятся…

— Предрассудки и предубеждения! — фыркнул алаазиец. — Колдовство не так плохо, как о нем говорят. Все зависит от человека и целей, которые он преследует… Разве мы вправе судить мать, готовую пожертвовать несколькими годами собственной жизни ради больного ребенка? А деревни, подобные твоей? Знаешь, сколько людей каждый год страдает от голода и неурожаев?

Вилис замотал головой, но алаазиец не ждал ответа.

— Их можно спасти. Обряды благоденствия призваны защищать народ от страданий, но магия ненадежна. Маги не обещают результат, и люди будут рады получить иные способы защиты от голода и болезней. Только представь сколько благодеяний колдовство может принести в мир?

Вил кивнул. Алаазиец говорил со страстью, с которой, казалось, было