Боги и чудовища - Шелби Махёрин

ее рукой за талию и усадил себе за спину. Лу схватила меня за плечи, чтобы удержаться. Прижалась бедрами к моим бедрам. Я сдержал стон.

Что ж, хотя бы ее грудь больше не маячила у меня перед глазами – Лу прижалась ею к моей спине.

Господь желает мне смерти.

Лу обвила меня руками.

– Так лучше?

– Как мне вернуть свои воспоминания? – спросил я, не ответив на вопрос.

В груди у меня все сжалось от жгучего стыда. Тело отзывалось… так остро.

Это чувство – я никогда не испытывал его так сильно. Желание не проходило. С каждым мгновением оно только усиливалось. Я чувствовал себя… неудовлетворенным. Как будто мое тело знало, что будет дальше. Как будто оно жаждало этого. Какая чушь. Ничего мое тело не знало, ничего не жаждало, и, конечно же, этот сладкий запах не был ему знаком.

– Будет больно. Я делала подобное только однажды.

– И?

– И я просто вроде как… сосредоточилась на прорехах в гобелене. Проследила за выпущенными нитями.

– Сплошные загадки, – фыркнул я.

– Нет. – Лу сжала меня крепче, едва не задев рукой один из моих ножей. Я не стал предостерегать ее. – Вовсе не загадки. Подумай о каком-то пробеле в воспоминаниях. Сосредоточься. Вспомни все вокруг – цвета, запахи, звуки. Твой разум попытается логически восполнить недостающие фрагменты, но подсознательно все объяснения будут казаться неправильными. – Она помолчала недолго. – Вот тогда и переходи к нелогичным. К магическим.

«Ты уверен? Подумай хорошенько, Рид. Пожалуйста. Просто подумай. Я Лу, помнишь? Я твоя жена».

«Разыскивается живым или мертвым по подозрению в убийстве, заговоре и колдовстве».

Я гневно отвергнул все эти мысли. Ложь. Пускай эта тварь говорит что хочет, мои мысли не казались мне верными. Они были неправильными. Неестественными.

Я крепче сжал поводья, пришпоривая лошадь. Нужно перестроиться. Переключить внимание. Нож в сердце ведьмы точно поможет. Простое, логичное решение.

Особенно если у этой ведьмы будут веснушки.

Зимняя сказка

Лу

Я не была готова вернуться в Шато ле Блан. Холодок пробежал по спине, когда я увидела знакомые сосны, ощутила ветер, вкус соли и магию. За жутким туманом Лё-Меланколик шумели волны и кричали чайки. В детстве шум прибоя убаюкивал меня каждую ночь, а крики чаек будили каждое утро. Окно моей спальни выходило на море.

– Стойте. – Хотя мой голос звучал тихо, Жан-Люк натянул поводья лошади и посмотрел на меня. – Отсюда надо идти пешком. Мои сестры бродят в этих лесах по ночам.

К моему удивлению, Жан-Люк кивнул и тут же так и сделал безо всяких возражений и насмешек. Рид же напрягся и покачал головой.

– Твои сестры.

– А у тебя есть? – небрежным тоном спросила я, соскальзывая с седла.

Я, конечно, знала ответ, но Рид же этого не знал. Я и так уже успела перепугать его разговорами о женах и магии. Тело Рида откликнулось на меня, но мне это не помогло. Если есть хоть малейшая возможность разжечь прежние чувства, одного соблазнения мне не хватит. Не хватит и просьб с мольбами. Мне предстояло снова влюбиться в него – в того человека, каким он был сейчас, – а ему нужно было влюбиться в меня.

Рид ничего не ответил, и я уточнила:

– В смысле, сестры.

– Я понял, о чем ты, – отрезал он.

Ну да. Я и забыла, что Рид теперь козел.

Жан-Люк и Коко привязывали лошадей к деревьям. К нам подошли Селия и Бо.

– Какой у нас план? – Бо потер руки от холода. – Мы ворвемся в замок с обнаженными мечами и развевающимися знаменами?

– Моргана убьет нас еще до того, как мы ступим на мост. – Мой взгляд зацепился за руки Селии. Она положила их на талию – само воплощение приличия, если не считать иглы, торчавшей меж ладоней. – Это что?

Селия медленно разжала пальцы и показала грубый металлический шприц. Она не отшатнулась и не дрогнула под моим мрачным взглядом.

– Инъекция, – просто ответила она. – Я потеряла шприц на пляже, но Эльвира вернула его мне. Я собираюсь воткнуть его в горло твоей матери.

– А. – Мы с Коко обменялись недоверчивыми взглядами. – Ну хорошо, если так.

Глаза Рида заблестели, и он шагнул вперед, но Селия тут же отдернула руки, и Рид не смог выхватить шприц.

– Даже не думай об этом. Шприц мой.

К нам подошли Жан-Люк и Коко.

– Каков план? – спросил Жан-Люк. – Он у нас есть вообще?

– Как вы попали на Модранит? – спросила я Коко.

– Мадам Лабелль изменила наши лица. – Коко беспомощно пожала плечами. Рид нахмурился, услышав имя мадам Лабелль. Он задумался, уставившись в одну точку, когда нашел в воспоминаниях свою мать. Затем Рид совсем помрачнел, и я поняла: он вспомнил, что она тоже ведьма. – А ты можешь сделать то же самое? Если ведьмы собрались со всего королевства, мы могли бы незаметно проскользнуть внутрь.

– Возможно, но… – Я покачала головой, чувствуя, как растет беспокойство. – Моргана, может, и не помнит меня, но она вспомнит, как вы проникли в замок. И остальные ведьмы тоже. Я сомневаюсь, что они снова попадутся на эту уловку, особенно после нападения Зенны. Все будут начеку. Они обратят внимание на каждого незнакомца в замке.

– А как ты пробрался в замок? – спросила Коко Жан-Люка. – Вместе с шассерами?

– Мы ждали на пляже, а потом мадам Лабелль провела нас сквозь чары. Мы не скрывали, кто мы. Хотели, чтобы ведьмы увидели, как мы идем, и поняли, что именно наши лица они увидят последними перед смертью.

Селия сморщила нос от его прямолинейности.

– Прелестно.

Жан-Люк посерьезнел:

– Я все еще шассер, Селия. И все еще искореняю колдовство. Если бы сейчас мои братья поймали меня, я бы лишился балисарды. Гореть мне на костре, если меня схватят здесь. – Он махнул на нас. – Гореть нам всем.

– Если только мы не принесем им голову Госпожи Ведьм. – Рид многозначительно посмотрел на нас с Коко. – И головы ее сестер.

Бо ткнул в него пальцем.

– Не смей больше так говорить…

– Главное, убедись, что ты хочешь именно этого. – Жан-Люк сжал руки Селии, не обращая внимания ни на Рида, ни на Бо. – Мы все еще можем уйти. У тебя есть выбор. Ты не обязана этого делать.

Селия так крепко сжала шприц, что пальцы побелели.

– Нет, обязана.

– Селия…

– Ты призван искоренять не колдовство, Жан. Ты призван искоренять зло. – Она отстранилась от него и подошла ко мне. – В этом замке есть зло. Откровенно говоря, выбора у нас вообще нет.

Несколько секунд они смотрели