Гибель советского кино. Тайна закулисной войны. 1973-1991 - Федор Раззаков

Отметим, что это была четвертая (!) за последние десять лет картина Владимира Рогового, которая вошла в число лидеров советского кинопроката. Среди этих картин значились: «Офицеры» (1971; 1-е место; 53 миллиона 400 тысяч зрителей), «Несовершеннолетние» (1977; 1-е место; 44 миллиона 600 тысяч), «Баламут» (1979; 2-е место; 39 миллионов 300 тысяч). И вот новый успех – «Женатый холостяк» собрал 35 миллионов 600 тысяч зрителей. К сожалению, сам режиссер до этого успеха не дожил – он скончался 20 февраля 1983 года, спустя две недели после своего 60-летия.

Среди других фильмов прокатной пятерки значились следующие: боевик об основателе борьбы самбо Валерии Харлампиеве «Непобедимый» Юрия Борецкого (29 миллионов), приключенческая лента «Баллада о доблестном рыцаре Айвенго» Сергея Тарасова (28 миллионов 400 тысяч), комедия «Влюблен по собственному желанию» Сергея Микаэляна (25 миллионов 600 тысяч).

Общий итог сборов пятерки фаворитов составил 154 миллиона 400 тысяч зрителей, что было меньше прошлогоднего показателя аж на 40 миллионов 200 тысяч человек (отметим, что показатели 1982 года были больше прошлогодних на 13 миллионов).

Между тем лидером среди зарубежных картин стала итальянская комедия «Укрощение строптивого» режиссера Кастеллано-Пиполо с Адриано Челентано и Орнелой Мутти в главных ролях: она собрала почти в два раза больше зрителей, чем советский лидер, – 56 миллионов. Подобного успеха западные фильмы не добивались с 1978 года, когда фаворитом стала индийская мелодрама «Мститель», собравшая 65 миллионов 600 тысяч зрителей. Правда, тогда она сумела обойти советского лидера – комедию Эльдара Рязанова «Служебный роман» – всего на 7 миллионов 200 тысяч зрителей.

Но вернемся к кинопрокату-83.

Чуть меньшую, чем пятерка фаворитов, аудиторию собрали следующие советские ленты: социальная драма «Пацаны» Динары Асановой (24 миллиона 900 тысяч); криминальный боевик «Найти и обезвредить» (24 миллиона 200 тысяч) Георгия Кузнецова; детектив Вениамина Дормана «Возвращение резидента» (23 миллиона 900 тысяч); детектив Хасана Бакаева «Смерть на взлете» (23 миллиона 800 тысяч); комедия «Отцы и деды» Юрия Егорова (22 миллиона 100 тысяч); криминальная драма «Из жизни начальника уголовного розыска» Степана Пучиняна (21 миллион 800 тысяч); еще одна криминальная драма «Грачи» Константина Ершова (21 миллион 300 тысяч); детектив «Таможня» Александра Муратова (20 миллионов 800 тысяч); судебная драма «Средь бела дня» Валерия Гурьянова (20 миллионов 200 тысяч); публицистический кинороман «Надежда и опора» Виталия Кольцова (20 миллионов 200 тысяч).

Лидерство среди киностудий разделили сразу три студии: «Мосфильм», Киностудия имени Горького и «Ленфильм» – у каждой было по четыре фильма из перечисленных. По одному – у киностудий имени Довженко и Свердловской.

Как видим, больше всего в представленном списке было фильмов, созданных в криминальном жанре, – целых пять. В двух из них главные роли играл актер Театра на Таганке Леонид Филатов – один из самых востребованных актеров советского кино первой половины 80-х. В «Грачах» он играл убийцу, в «Из жизни начальника уголовного розыска» – бывшего вора, который пытается устроиться в нормальной жизни и забыть о прошлом.

Между тем больше всего откликов вызвала первая роль Филатова, поскольку там он играл гораздо более интересного с психологической точки зрения героя – этакого обаятельного злодея. По сюжету его герой мнит себя сильной личностью и, пытаясь самоутвердиться в этой роли, не только идет на убийство человека, но и втягивает в это преступление своего младшего брата.

Как уже говорилось выше, мода на обаятельных злодеев в советском кинематографе началась где-то в середине 70-х. Причем на это были как объективные причины, так и субъективные. Ведь нельзя сказать, что советская идеология на начальном этапе этого процесса беспечно взирала на это явление. В тех же 70-х цензура бдительно следила за тем, чтобы злодеи по части обаяния не переигрывали положительных героев. Характерный пример: культовый фильм Станислава Говорухина «Место встречи изменить нельзя» (1979), где бдительные цензоры, ведомые главным консультантом картины – генералом милиции, первым заместителем министра внутренних дел СССР Константином Никитиным, – выбросили в корзину большинство эпизодов с участием бандита Промокашки (актер Иван Бортник).

Однако, даже несмотря на это, Промокашка, как и вся его банда «Черная кошка», стал предметом подражания для многих советских людей, особенно молодых. Я помню, как после премьеры фильма в молодежный сленг навечно вошли фразочки, произносимые с экрана бандитами из «Черной кошки»: «дурилка картонная», «мы тебя не больно зарежем, чик – и ты уже на небесах», «есть у нас подозрение, что ты, мил-человек, стукачок» и т.д. Кстати, эти фразочки до сих пор в ходу у молодежи. Зато ни одной фразы, произнесенной за все пять серий главным положительным персонажем – Шараповым, в нашу речь так и не вошло.

Да что там фразочки! Мало кто знает, но этот сериал в чем-то повторил судьбу французского фильма «Фантомас», который в конце 60-х стал причиной всплеска молодежной преступности в Советском Союзе. Нет, «Место встречи…» большого всплеска криминальной активности не дало, однако стало поводом к совершению одного из самых громких преступлений той поры. Случилось это через три дня после премьеры фильма – 19 ноября 1979 года. В тот день в Усть-Каменогорске вооруженные преступники напали на инкассаторскую машину. И хотя захватить деньги им не удалось, однако налет получился кровавым: двое инкассаторов были убиты, один тяжело ранен. Когда одного из нападавших вскоре задержали, он на первом же допросе признался, что одним из побудительных мотивов этого преступления был просмотр сериала «Место встречи изменить нельзя». Дословно преступник заявил: «Мы хотели быть круче Горбатого!»

Кстати, в советской прессе после выхода сериала не случайно началась дискуссия о том, кто более полезен идеологии: Жеглов или Шарапов. Казалось, что оба эти персонажа несут в себе положительный заряд, однако Жеглов оказался с изъяном: он в своей сыщицкой деятельности иногда позволял себе противозаконные методы (например, подбросил кошелек в карман вора Кирпича). Именно этот эпизод и стал камнем преткновения не только в споре Шарапова и Жеглова, но и той дискуссии, которая разгорелась в советской печати сразу после выхода сериала.

Дискуссия ясно показывала, что тогдашняя советская идеология еще пытается держать ситуацию под контролем, стараясь активно влиять на умонастроения зрителей. Чуть позже ситуация уже изменится. И когда на экраны страны выйдет фильм «Грачи», да и другие фильмы, где ведущую скрипку будут играть «обаятельные злодеи», тогда уже подобных дискуссий никто затевать не станет. К тому времени в интеллигентской среде, а через нее и в обществе уже сложилось мнение, что злодеи такие же люди, как все, и в их падении виноваты не только они сами, но и общество. Даже если в этом тезисе и содержится доля истины, постоянное педалирование его посредством искусства (особенно через кино) серьезно деформировало общественную мораль.

Мода на обаятельных злодеев не могла бы иметь успеха, если бы подобных героев не играли звезды советского кинематографа из разряда секс-символов. К их числу относился тот же Леонид Филатов, а также Олег Янковский («Сержант милиции»), Лев Прыгунов («Без права на ошибку»), Олег Даль («Золотая мина»), Александр Абдулов («Сицилианская защита»), Евгений Герасимов («Любой ценой» из телесериала «Следствие ведут Знатоки»), Андрей Харитонов («Бумеранг» из телесериала «Следствие ведут Знатоки») и т.д.

Не менее обаятельного негодяя Леонид Филатов играл и в другом фильме кинопроката-83 – «Избранные» Сергея Соловьева. Но это было уже кино из разряда «с фигой», чего от такого режиссера, каким был Соловьев, казалось бы, ожидать было трудно. Ведь до этого он на протяжении почти полутора десятков лет снимал либо классику («Семейное счастье» (1970) по А. Чехову, «Станционный смотритель» (1972) по А. Пушкину, «Егор Булычов и другие» (1973) по М. Горькому), либо кино для юношества («Сто дней после детства», 1975; «Спасатель», 1980; «Наследница по прямой», 1982), либо мелодрамы («Мелодии белой ночи», 1977). И вдруг Соловьев снимает кино, где под видом зарубежных реалий явственно проступали язвы родной советской действительности. Случайность? Вряд ли, если учитывать общую радикализацию либеральной интеллигенции на исходе брежневской эпохи, когда даже комедиографы вроде Эльдара Рязанова ударились в политику. Между тем «Избранные» появились на свет при следующих обстоятельствах.

Все началось в конце 70-х, когда президент Колумбии Альфонсо Лопес Микельсен, будучи с официальным визитом в Москве, подарил Леониду Брежневу свой роман «Избранные». Свой подарок автор сопроводил пожеланием: мол, хорошо бы, если генсек не только прочитал бы его роман, но и помог на его основе создать колумбийскую кинематографию, которая находилась в весьма плачевном состоянии. Брежнев роман читать не стал, однако на вторую часть просьбы откликнулся с большим удовольствием. И отдал Госкино распоряжение подумать над этой проблемой.