Поле бесчестья - Дэвид Вебер

Несколько мгновений полковник стоял неподвижно, задействовав на полную мощность акустические анализаторы скафандра, после чего расслабился.

– Вроде бы никого не угробили, – пробормотал он, быстро подсчитал разбросанные по коридору тела и сообщил по связи: – Дюжина, повторяю, уложена дюжина.

Замолчав, Рамирес обернулся к Харкнессу, и тот подобрался в ожидании взбучки, однако полковник молча погрозил ему пальцем и отвернулся.

«Черт побери, – подумал Харкнесс, – может быть, морпехи не так уж и плохи…»

Пять минут спустя, согласно отчетам, все посты охраны были сняты. Тем не менее Рамирес не пренебрег мерами предосторожности: полковник все делал наверняка. Расставив людей, чтобы перекрыть доступ к центральной лестнице, он двинулся вверх по ступеням в сопровождении Бэбкок, Ивашко и Тремэйна. Харкнесса никто не звал, однако и приказа остаться он не получил, а потому пристроился рядом с Бэбкок.

Дверь с лестницы была заперта. Рамирес попытался снова пустить в ход свою волшебную коробочку, однако малый, находившийся внутри, не доверял электронным замкам. Запор оказался старомодным, механическим, и полковник, пожав плечами, вручил свой парализатор Ивашко.

Итак, им не удастся просто погрузить этого типа в беспамятство и неподвижность на пару часов. Обстоятельства требовали более активных действий, и этот поворот событий Рамиреса не огорчил.

Отступив назад, к краю лестничной площадки, он приподнялся на носки и метнулся к двери. Места для разбега у него было всего три шага, но не существовало такой двери, которая смогла бы остановить Томаса Рамиреса. Деревянные планки разлетелись в щепки, и сквозь образовавшуюся дыру он влетел, как метеор.

Человек, спавший по ту сторону двери, обладал кошачьей реакцией. Еще не открыв глаз, он уже вскочил и сунул руку под подушку, но все же на долю мгновения опоздал. В тот самый миг, когда его пальцы коснулись рукоятки импульсного излучателя, могучая длань Рамиреса сгребла ворот его дорогой пижамы.

Мощный рывок сбросил Денвера Саммерваля с постели, причем рука, державшая оружие, задела за кроватный столбик. Завопив от боли, бретер перелетел спальню и ударился о противоположную стену, по дороге выронив излучатель. Поразительно, но даже будучи застигнутым врасплох во сне, даже после такого броска Саммерваль умудрился приземлиться на ноги и мгновенно встать в оборонительную стойку. Он потряс головой, чтобы оправиться от неожиданности и сфокусировать взгляд, и полковник не стал ему мешать. Он предпочел выждать: дать противнику возможность прийти в себя и перейти в атаку.

И она последовала. Денвер Саммерваль не любил рукопашного боя, считая точный выстрел лучшим способом решения самой сложной проблемы, однако ему не раз доводилось убивать людей и голыми руками. Только вот в быстроте и силе завзятый дуэлянт заметно уступал Рамиресу, не говоря уже о том, что в контактном скафандре драться сподручнее, чем в пижаме.

Отбив удар противника левой рукой, полковник с силой пушечного ядра вогнал правый кулак в его солнечное сплетение, а когда тот с воплем сложился вдвое, приложил его левым. Убийца снова отлетел назад, но Рамирес, не дав ему удариться о стену, поймал его на лету и швырнул животом вниз на край кровати. Последовал железный захват горла и залом запястья за спину.

В тщетной попытке освободиться Саммерваль дернулся и тут же взвыл от боли – Рамирес заехал ему по крестцу коленом.

– Право же, мистер Саммерваль, – тихо сказал полковник. – Барахтаться уже не стоит.

Убийца застонал, теперь не столько от боли, сколько от унижения, а Рамирес оглянулся через плечо. Ивашко положил на кровать маленькое записывающее устройство.

– Вы узнаете мой голос, мистер Саммерваль? – спросил полковник.

Не желая отвечать, Денвер стиснул зубы, но когда пальцы, способные крошить камни, вывернули его запястье, завопил снова.

– Я задал вопрос, мистер Саммерваль, – укорил Рамирес. – Нехорошо молчать, когда вас спрашивают. Это невежливо.

Саммерваль завопил, забился и, откинув голову как можно дальше назад, выкрикнул:

– Да! Да!

Его звучный, аристократический голос был искажен болью и ненавистью.

– Вот и хорошо. В таком случае вы наверняка догадываетесь, что привело меня сюда.

– Пошел ты!.. – прохрипел Саммерваль.

– Как грубо! – почти добродушно произнес Рамирес. – А я как раз собирался задать еще один вопрос. Итак, – голос полковника зазвучал холодно и сурово, без намека на недавнюю притворную мягкость, – кто заплатил вам за убийство капитана Тэнкерсли?

– Пошел к черту, ты, сукин сын! – выдохнул Саммерваль.

– Это неправильный ответ, – снова с укором сказал полковник. – Боюсь, мне придется проявить настойчивость. Уверен, вы мне все расскажете.

– С какой, черт возьми, стати? – пробормотал Саммерваль, исхитрившись выдавить полузадушенный смешок. – Скажу… так ты тут же… меня… прикончишь… Проваливай!..

– Мистер Саммерваль, мистер Саммерваль… – Рамирес вздохнул.–Я бы, может, и не прочь вас убить, но ведь капитан с меня за это голову снимет. Так что кончайте упрямиться и отвечайте на вопросы.

– Черта с два!

– Сдается мне, лучше бы вам подумать, – проговорил полковник таким зловеще вкрадчивым тоном, что Скотти Тремэйн побледнел и отвернулся. – Убивать вас, мистер Саммерваль, я, как и сказал, не стану. Но вот насчет того, что вам не будет больно, никаких разговоров у нас, помнится мне, не было.

Глава 22

– Готовность к стыковке.

– Заглушить главный двигатель! – скомандовала Хенке – старшина Робине, доложите о ходе сближения.

– Есть заглушить главный двигатель, – откликнулась рулевая «Агни», и ее пальцы пробежали по кнопкам – Энергопитание отключено, главный двигатель заглушен. Сближение осуществляется в режиме полного контроля.

– Очень хорошо.

Хенке откинулась в кресле, глядя, как громада «Гефеста» заполняет пространство переднего обзорного экрана Уже двадцать минут работали реактивные двигатели легкого крейсера «Агни», так что импеллерного клина опасаться не приходилось, и швартовые лучи «Гефеста» уже захватили корабль, разворачивая его похожим на головку молота носом к причальному гнезду. От Хенке требовалось обеспечить точность этой операции, слишком тонкой для одной лишь стыковочной аппаратуры космической станции.

Молча она бросила взгляд поверх плеча Робине. По правде сказать, ее рулевая, наверное, смогла бы успешно пришвартоваться и во сне, однако ответственность за любой маневр, так или иначе, лежала на капитане. Как всегда бывало в подобные моменты, затылок Хенке сводило от беспокойства: она терпеть не могла стыковочные маневры. Располагая вполне достаточными знаниями и навыками, Мика тем не менее не обладала той простодушной самонадеянностью, которая позволяла Хонор проделывать сложнейшие маневры словно бы походя При этом она прекрасно понимала, что ее главным недостатком является именно отсутствие уверенности в себе, только вот понимание проблемы ничуть не добавляло этой самой уверенности.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});