День Разрушителя (СИ) - Астахов Виктор

4

По мере того, как солнце скрывалось за горизонт, а людские сапоги протаптывали путь по эльфийской земле, в воздухе продолжал нарастать гул. Имперские войска перешли в решительное наступление. Более река не удерживала их марш, а баталии лучников и арбалетчиков выходили на новые позиции для стрельбы. Следуя командам, закованные в сталь воители двинулись вперёд, дабы окончательно сломить защитников берега. Всё изменилось в тот час, когда Дираэль открыла взор, сияющий зелёно-оранжевыми переливами, а монотонный гул превратился в шёпот тысяч крохотных крыльев.

Даже закат солнечного диска не смог скрыть рой чёрно-жёлтых тел, что подобно лавине вырвался из зарослей тарладских елей и обрушились на головы людей. Гигантские чернобокие шмели, ядовитые огненные пчёлы и пугающие своими размерами шершни, мотыльки, бабочки и даже обыкновенные светлячки — Дираэль Королева Роя имела прямую связь с миром крохотных насекомых созданий, и именно по воле могущественной друидессы, они слетались со всех окрестных земель, дабы наравне с эльфийским воинством встать на защиту Тарлада.

Трепет и монотонное жужжание превратились в симфонию криков. Да, даже самые длинные жала не могли прокусить обыкновенный гамбезон, но рой разъярённых насекомых наседал со всех сторон, забирался под доспех и одежду, лишал стрелков возможности вести стрельбу и был практически неуязвим для ответных выпадов. Тут же началась паника. Имперский строй превратился в хаотичные отряды. Не спасал и огонь факелов. Люди отступали к реке, пытаясь избавиться от напасти, отмахивались щитами и пытались наносить удары. В то же время, духи природы, полностью неуязвимые к атакам насекомых, получили пространство для манёвров. Уставшие эльфийские лучники ударили концентрированным залпом, а друиды расходовали остатки сил на поддержание ритуала Дираэль. Сама друидесса находилась на грани.

Дираэль была настоящим магистром природных чар и одним из величайших друидов, стоявших на страже Ироллана, но даже для неё подобный ритуал являлся настоящим испытанием духовных и телесных сил. Обыкновенно карие глаза ныне горели разноцветными переливами, а камень-катализатор в навершии посоха, казалось, вот-вот будет расколот бурлящим потоком энергии. Да, магия Дираэль изменила ход сражения, но отныне противник понимал, кто является королевой на шахматной доске противника и именно туда он собирался нанести удар.

5

Застучали копыта, загремела сталь. Как и всякое разумное существо, дэстриэ испытывал страх перед жужжащей тучей насекомых, охвативших всё поле брани. Однако боевая выучка и шпоры, что неизменно впивались в бока, гнали животных в гущу битвы. Три рыцарских «копья» под началом сэра Конора из клана Грегоров преодолели течение Вэлим и перешли в галоп. Элитные воители — цвет герцогства Оленя, всё это время они удерживались в тылу по приказу павшего генерала Катоса. Да, Конор хотел стать флагманом атаки, но в первую очередь он был солдатом на службе генерала и знал, как дорого стоит неподчинение в воинских рядах. Теперь враг был рассеян, а змея эльфийского воинства явила свою голову. Требовалось нанести единственный, обезглавливающий удар.

Да, стрелы по-прежнему врезались в тяжёлый доспех, а рой насекомых нещадно жалил лошадиное тело, но тренированные скакуны не подвергались панике, а их наездники удерживали единое построение, пробиваясь во вражеский тыл. Скопище кутанов и дриада, что оказались на пути сомкнутой кавалерии, в полной мере ощутили тяжесть разящих стальных копий и копыт, а рассеянные танцоры с клинками не имели и единственного шанса завязать тяжёлую конницу в ударный размен. Даже могучие энты, что ныне вязли в пехотных сражениях, оказались не в силах связать нового противника с помощью корневых атак.

— Вперёд! — слышался единственный, ныне далёкий от команд голос сэра Грэгора. — За Эльрата! За Империю!

— За Империю! — внимал ему хор воодушевлённых голосов.

Рыцари видели цель — эльфийку, что сияла подобно зелёному маяку среди сумрака прибрежного леса. В эльфийском тылу начались перестроения. Изумрудные воители выстроились в шеренгу и вонзили в землю древки копий. Каждый на поле брани понимал, что подобная тактика не возымеет эффект ввиду глубины шеренги. Шадрис попытался вытащить госпожу, но Дираэль не могла отступить. Ныне слишком многое зависело от её ритуала. Те редкие друиды, что ещё сохраняли остатки сил, попытались атаковать конницу наиболее сокрушительными заклинаниями. Сотканные из камня шипы, разряды молнии, стрелы изо льда — рыцари были слишком хорошо защищены, слишком маневренны, дабы единичные проявления природной магии могли нанести им значимый ущерб. Дистанция стремительно сокращалась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— За Ироллан! — воскликнул Шадрис. — За Силанну!

Изумрудные воители сомкнули строй. Послышался треск щитов и ржание лошадей. Как и следовало ожидать, тяжёлый кавалерийский удар, что без всякого труда пробивал батальоны имперских копейщиков, практически не встретил сопротивления и здесь. Подобно раскалённому лезвию, конный строй пронёсся по неприятелю, оставляя за собой изувеченные тела и тяжёлые увечья. Дираэль видела приближение врага и уже знала свою участь. Она отпустила ритуал и сосредоточила остатки сил, дабы хоть как-то противостоять неприятелю. Всё тщетно. Кавалерия изменила построение и вторглась в тыл иролланских войск, нанеся чудовищный разгром армии эльфов. Отныне и друиды, и главная ударная сила войск защитников — их знаменитые лучники, были связанны в ближнем бою. Ритуал был разрушен и рой насекомых постепенно рассеялся прочь, следуя инстинктам.

— Не-ет! — раздался сдавленный голос Шадриса, что ныне пытался подняться с земли, прижимая к груди сломанную руку. — Дираэль…

— Треклятая тварь! — прорычал в направлении окровавленной друидессы сэр Грэгор, что возвышался над её телом, сидя поверх скакуна. — Ты — змея! Мразь и лгунья! Я лично принесу твою голову сэру Семенику и императору!

— Не будет никакой головы, рыцарь, — вопреки происходящему безумству окровавленной улыбкой усмехнулась Дираэль. — По крайне мере, не у тебя.

На сокрытом сталью лице проступило недоумение. Сэр Грэгор бросил мимолётный взгляд на угасающий солнечный диск, что одаривал мир последними лучами света. Следом была лишь тьма… и звонкий щелчок механизма. Щелчок превратился в монотонную песнь — целый залп стальных болтов обрушился на головы рыцарей. Как и ранее, воители Империи надёжно удерживали удар, но следом за залпом они увидели перед собой нового врага, буквально явившегося из тени.

Щелчки сменились симфонией ревущего грохота и топотом копыт, а пелена теней развеялась, явив окружению образ могучих рогатых существ.

Воители из рода минотавров тут же вступили в открытый размен с завязшей в бою кавалерией. Хор мычащего рёва сменился рокотом стали и криками лошадей. Огромные топоры и булавы нещадно крошили рыцарский доспех, переламывая кости и тела. Это был противник сопоставимый в могуществе с элитой имперского воинства, но вступивший в бой на своих условиях, будучи защищённым чарами Малассы.

Выругавшись, сэр Грэгор попытался донести до Дираэль решающий удар, но неожиданно был выбит из седла таранной атакой огромного минотавра, что сбил с ног не только рыцаря, но и его коня. Рыцарь попытался встать и поднять с земли бастард, но тот час был прибит к земле огромным копытом. Минотавр опустил усмешливый взор и усилил давление. Огромная, восьмифутовая фигура нависла над имперским рыцарем подобно злому року. Минотавр был непоколебим, не чувствовал страха и трепета. Ему было плевать на личность имперского феодала, суммы золота в его погребах и величину имени. Огромный молот покачнулся над головой Грэгора подобно маятнику и в это мгновение потомок Грэгора ощутил страх.

— Подожди, Кайтос, — послышался женский голос за спиной исполина. — Он ещё пригодится, — укутанная в тёмные одеяния эльфийка выждала момент и окинула взором тонущее в крови поле брани. Острота её взора плавно коснулась и Дираэль.