Влюбись в меня под музыку - Тори Майрон

ты меня снабжал, а в ответ даже спасибо не сказал. Я не раз тебе говорил, что мне на хер всё это не нужно. Ни твои деньги, ни роскошная жизнь, ни чёртово детище семьи Эндрюз. Мне нужна была всего лишь свобода и возможность заниматься тем, что я люблю. Но ты отказывался меня слушать и понимать. Вот и разгребай опять всё дерьмо, что я устроил. Тебе же это явно в кайф, раз ты столько лет этим упрямо занимаешься.

– Я больше не стану ничего разгребать, – выдаёт папаша, устало садясь на стул. Сжимает пальцами переносицу и тяжело вздыхает. – А точнее, мне не позволят разгрести.

От непонимания я аж приподнимаюсь на локти и пристальнее всматриваюсь в Гарри. Никогда не видел этого властного, непоколебимого мерзавца сокрушённым. Но именно таким он выглядит сейчас.

– Что это значит? – нарушаю затянувшееся молчание, и отец устремляет на меня суровый взгляд.

– Это значит, что ты победил, Марк. Ты получишь свою долгожданную свободу.

– Чего? – повышаю голос и закашливаюсь от боли между рёбер.

– Харт выдвинул условие. Если я хочу уничтожить все данные о причине твоего заключения, я должен выгнать тебя из Рокфорда и проследить, чтобы ты никогда больше сюда не возвращался. Не сделаю этого, и он продолжит препятствовать чистке всей информации о твоей причастности к наркоторговле. А я не могу этого допустить. Новости о твоей выходке и так уже весь день заполоняют все каналы и сайты. Мне пришлось заплатить солидную сумму денег нужным людям, чтобы Алану удалось вытащить тебя отсюда. Твой поступок и вмешательство Харта не только значительно опустошили мой кошелёк и испортили репутацию, но и автоматом исключили возможность сделать тебя главой семейного бизнеса. Ни один партнёр и инвестор не станет иметь дело с компанией, которой руководит бывший наркоторговец. Так что ты победил, Марк. Как видишь, есть люди куда более влиятельные, чем я. И Харт один из них. Теперь у меня связаны руки. Пока я не выполню условие Адама, он не позволит мне «убрать» за тобой всё дерьмо. У тебя есть неделя, чтобы покинуть город. Не сделаешь это сам, мои люди соберут твои вещи и насильно вывезут тебя из Рокфорда. Захочешь вернуться, я об этом сразу же узнаю, и снова вышвырну тебя отсюда. Хотя… думаю, хоть в чём-то ты не станешь мне перечить и исчезнешь из города самостоятельно. Раз и навсегда. Не так ли? – криво усмехается Гарри, меряя меня презрительным взглядом, а я и слова выдавить из себя не могу. Слишком много эмоций и вопросов обуревают голову.

Это правда? Я не ослышался? Не сплю? Не галлюцинирую? И не брежу?

Я свободен?

Я, мать его, свободен?!

– Не забудь перед отъездом попрощаться с матерью. Она опять из-за тебя несколько часов проплакала, – произносит он равнодушным голосом и встаёт со стула. Уверенной походкой двигается к выходу, но у двери останавливается и добавляет: – У меня же с этого дня больше нет сына. Теперь ты для меня мёртв.

Наверное, прощальная реплика Гарри должна была нанести по мне сильнейший удар, покруче всех, что я выдержал за последние несколько часов, но… ничего подобного не происходит. Никакой боли, обиды, грусти или горечи. Ничего. Есть лишь облегчение и всепоглощающая радость. Я буквально слышу, как с моего тела слетают тяжёлые титановые цепи, что всю мою жизнь намертво пригвождали меня к земле. А теперь их нет, и я волен лететь, куда глаза глядят.

Не это ли счастье?

Не об этом ли я мечтал?

Да. Да! ДА!

Именно об этом я всегда мечтал. Именно этого я всегда и добивался.

Алан был прав. Сегодня мой второй день рождения. Начало моей новой жизни, в которой меня никто больше не будет ограничивать, сдерживать, морально уничтожать и заставлять делать то, что я делать не желаю.

Да.

Я свободен.

Я наконец-то свободен!

Однако вместе с этой свободой появляется один огромный минус, который перекрывает множество плюсов и нарушает столь долгожданный миг счастья острой болью. Не физической, а такой… необъяснимой, едкой, ледяной. Она растекается по тонким нервным структурам и стремительно движется в центр грудной клетки.

Мили.

Моя любимая Мили.

Согласится ли она бросить всё и отправиться со мной в неизвестность?

Зная эту сумасшедшую девчонку, могу с уверенностью сказать, что да, согласится. Но вправе ли я просить её о таком? Просить бросить универ, родителей, друзей, детей в детдоме и поехать со мной, не имея ни гроша денег в кармане, ни крыши над головой, ни чёткого плана своих будущих действий, ни единой возможности снабдить её всем, чего она заслуживает?

Конечно, я не могу просить о подобном. Особенно после того, как нарушил данное ей обещание. Самое главное и единственное обещание, которое однозначно отвернёт от меня мою девочку, если она об этом узнает.

Глава 40

Марк

– Какой же ты грёбаный везунчик, Марк! – с усмешкой выдаёт Никс. – Без дома, без денег, без семьи, лицо — сплошной синяк, и всё равно даже из такой ситуации ты выходишь победителем.

Ха! Знала бы она, как долго я ждал этой победы и сколько усилий прикладывал на протяжении многих лет, но всё было тщетно. А ей, единственной девчонке, которую я с самого первого дня знакомства на дух не переношу, удалось освободить меня от власти папаши, всего лишь поцеловав меня.

Поразительно!

Сказал бы мне кто-то ещё вчера, что именно благодаря Никс моя мечта, наконец, сбудется, я бы покрутил пальцем у виска. Но это так. И поэтому мои кровожадные планы на её счёт в одночасье испарились, сменившись безграничной благодарностью.

Я аж обнял от всей души эту засранку. Сначала, конечно, немного побесил (ну не могу я без этого), а потом обнял, чем ввёл её в полнейший ступор.

Я встретил Никс посреди ночи в подъезде их с Остином дома. Как я там оказался? По вине моего в хлам пьяного друга.

Стоило мне только выйти из полицейского участка, как мне позвонил Остин. А точнее, с его номера позвонила барменша, сообщив, что этот пьяный товарищ уже второй день не вылезает из бара и в данный момент находится в полной отключке. Девушка попросила меня забрать его, иначе она вызовет полицию, чтобы его выволокли стражи порядка.

Мои силы были на нуле, всё тело состояло из сплошной боли, но я не мог позволить, чтобы Остина увезли в вытрезвитель или ещё