Влюбись в меня под музыку - Тори Майрон

всю её семью от выселения из дома.

Поразительно.

Как можно быть настолько бессовестным человеком?

А как я могла быть настолько слепой и глупой всё это время?

Неукротимая злость на себя, на неё, на этого лживого мерзавца и вообще на весь белый свет придаёт мне сил. Я вылетаю из комнаты и всего через несколько секунд оказываюсь у парадного входа.

– Ты куда это собралась, Эмилия? А ну быстро обратно в… – мама осекается и округляет глаза.

Наверное, у меня на лице написана вся боль, уничтожающая во мне всё живое, потому что мама начинает смотреть на меня с недоумением и доброй долей тревоги.

– Эми, милая, что…

– Ничего не случилось. Просто Николина пришла для одного важного дела, – стоит мне это глухо процедить, и в холле раздаётся звонок. – Я выйду буквально на пять минут и вернусь. Я никуда не уйду. Клянусь тебе.

– Но ты же болеешь, тебе нужно…

– Мне нужно с ней поговорить, мама! – категоричным тоном высекаю я и, видимо, сверлю её настолько неадекватным взглядом, что она больше не пытается остановить меня. Лишь смотрит в ответ взволнованно и слабо кивает.

Отлично.

Я всё равно вышла бы на крыльцо, вне зависимости от ответа мамы. Но не могу не порадоваться тому, что хотя бы с ней мне сейчас удалось избежать скандала. Меня и так ждёт другой. И он однозначно поставит жирную точку в нашей, как мне казалось, нерушимой дружбе с этой предательницей.

Глава 38

Эмилия

– Эми, – выдыхает Николина, глядя на меня с таким искренним сочувствием, что я невольно восхищаюсь её актёрским талантом.

Подумать только! Она неизвестно сколько времени обманывала меня, а сейчас с такой лёгкостью прикидывается, будто её заботят мои покрасневшие от слёз глаза.

– Ну не переживай ты так за него, – актриса крепко обнимает меня. – Ты же знаешь, кто его отец. Вот увидишь, долго Марка держать в заключении не станут, – утешает она, поглаживая меня по спине. Однако, как только осознаёт, что я не обнимаю её в ответ, отстраняется и с беспокойством смотрит на меня. – С тобой всё в порядке?

Она действительно это спросила или мне послышалось?

В порядке ли я?

Да мне так больно сейчас, что агонизирует не только душа, но и каждая клеточка моего простывшего тела.

– Как видишь, всё замечательно. А с тобой? Почему ты не в полицейском участке вместе с Марком? – произношу я резко, но слышу, как голос дрожит словно хрупкое стекло, норовящее вот-вот треснуть.

Николина недоумённо хмурится, продолжая свой спектакль.

– А почему я должна там быть?

– А разве на это нет причин? – моя усмешка теряется в кашле, а Николина ещё сильнее хмурит брови.

– Я не понимаю, о чём ты говоришь. Ты же знаешь, какие у нас с Марком отношения. Мы, конечно, пытаемся их наладить ради тебя, но не настолько, чтобы я поддерживала его, пока он сидит в тюремной клетке за свои прос…

Мои нервы сдают, тело вырывается из-под контроля, и я заканчиваю её лживую тираду хлёсткой звонкой оплеухой.

Голова предательницы дёргается в сторону, она прижимает ладонь к щеке, а затем возвращает мне донельзя изумлённый взгляд. И опять… чертовски искренний.

– Эми... За что?!

– Прекрати, Николина! Как ты можешь быть такой лицемерной? Сама знаешь за что! – срываюсь на крик.

– Что? О чём ты?

О чём?! Она серьёзно?! Да сколько можно?!

– Хватит! Не строй из себя дурочку. Больше этого не надо! Теперь я всё знаю! Всё!

– Что всё? – почти шёпотом спрашивает она.

– Как ты долгое время врала мне прямо в лицо о Марке. Мне! Боже! Да ты же делала из меня такую дуру! – сокрушаюсь я, хватаясь за голову. – Я даже подумать не могла, что я тоже войду в список людей, кому ты бессовестно вешаешь лапшу на уши! Я думала, что со мной ты так не поступишь!

– Эми... Пожалуйста, успокойся.

– Да как мне успокоиться, если теперь я знаю, как долго меня обманывали?!

Николина округляет глаза, но, наконец, в них загорается проблеск понимания.

– Откуда ты узнала об изменах Марка? Кто тебе сказал? Неужели и к этому Харт приложил руку?

– Что? Кто такой Харт? И какие ещё измены? Ты что, даже сейчас собираешься продолжать выдумывать небылицы, лишь бы оправдать себя? Даже сейчас, когда я всё узнала о вас с Марком? – мои истеричные крики вынуждают её покачнуться, но она зачем-то продолжает хлопать округлившимися глазами.

– О нас с Марком?

– Не делай сейчас такие ошарашенные глаза. Не поверю я в это удивление. Теперь я знаю всю правду!

– Да какую правду ты знаешь?! Нет у нас ничего с Марком, никогда не было и никогда не будет! Как ты вообще могла о таком подумать?

– Замолчи! Замолчи! Хватит лгать! – прикрываю уши руками, качая головой. Я не могу это вынести. Не могу ещё больше утопать во лжи.

– Нет, послушай меня! Я не лгу! Нет у нас ничего! Мне все последние недели приходилось выполнять его идиотские поручения и скрывать о каждом его похождении, чтобы он не рассказал Остину правду о моей работе!

Его похождения? Получается, их было много?

Остатки сердца будто через мясорубку прокручиваются. Снова и снова. Невыносимо! Не могу это слышать!

– Не надо! Замолчи, Николь! Я тебе не верю! – выкрикиваю я, захлёбываясь слезами.

– Эми, но это правда. Я ничего не выдумываю. Успокойся, и тогда я тебе всё смогу объяснить, – она порывается взять меня за руку, но я отбиваюсь от неё как от прокажённой.

– Нет! Не смей ко мне прикасаться! И объяснять ничего не надо! Хватит с меня твоей лжи!

– Эмилия, прошу тебя… Я не знаю, откуда тебе всё стало известно, но, уверяю, ты явно что-то неправильно поняла.

– Неправильно поняла? Неправильно?!

– Да. Неправильно.

– Неправильно, значит? – хрипло повторяю я и трясущимися руками вытаскиваю из кармана смартфон. – Что тут можно было неправильно понять? Скажи мне, что?! – кричу, содрогаясь всем телом, и тычу экраном ей в лицо.

Она смотрит несколько секунд, и её осунувшееся лицо бледнеет.

– Так ты нас видела? – еле слышно выдыхает она.

– О-о, ну хорошо, что хотя бы сейчас ты признаёшь себя в девушке, которая