Рейтинговые книги
Читем онлайн Шань - Эрик Ластбадер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 70 71 72 73 74 75 76 77 78 ... 143

Его тело задрожало от ее прикосновения. Припав к ее губам, он ощутил восхитительную сладость божественного нектара. Дождь, хлеставший по их обнаженным телам, казался им порождением их собственной кипящей страсти. Грохот грома отдавался в их ушах рычанием какого-то огромного, первобытного кота, свирепого и похотливого.

Увидев ее обнаженную грудь, Чжилинь едва не заплакал от восторга.

Кончиками пальцев он ласкал ее кожу, безукоризненно чистую и гладкую, как у ребенка, и в следующее мгновение приник к ней губами.

Его рука скользнула к темному треугольнику внизу ее живота. Сеньлинь вскрикнула. Ее тело выгнулось дугой, голова запрокинулась назад. Открытым ртом она бессознательно ловила струи дождя, словно пытаясь погасить огонь, сжигавший ее изнутри.

Обеими руками она помогла ему проникнуть сквозь портал ее нефритовых ворот, трепещущих, точно два лепестка. В тот же миг Чжилиню показалось, что он очутился в самом центре какого-то захватывающего сновидения.

В Китае издавна считалось, что во время сна хунь,то есть дух едящего, выходит из его тела через ту точку на голове, в которой кости в детстве затвердевают в последнюю очередь.

Таким образом, сновидения человека являются в чем-то частью жизни его духа. Очень просто, без всяких мудрствований.

И, разумеется, из этого следует, что все увиденное человеком во сне не менее реально, чем то, что он видит, когда бодрствует.

Как только Чжилинь овладел Сеньлинь, дух покинул его тело и смешался с ее духом в мареве разбушевавшейся грозы.

Все выше воспаряли они, следуя бесконечной спирали жестов, звуков, цветов, ароматов.

Движение.

Сила.

Ки.

Когда их крики наслаждения слились с протяжными стонами ветра, Чжилинь наконец-то увидел освобожденное от всех пут киСеньлинь.

И тогда он понял все.

* * *

— Война.

Как и предсказывал Чжилинь, следующий день выдался просто замечательный. Однако Мао пребывал в скверном настроении, которое не могли развеять даже ясное, голубое небо и ласковое солнышко.

— Война, — раздраженно твердил он, — она окружает нас со всех сторон. Новая война, тем более в Корее, за пределами нашей страны, нанесет тяжелый ущерб нашей экономике. Наш народ жаждет мира. Он взирает на нас с надеждой на мудрое руководство и поддержку в тяжких испытаниях, выпавших на его долю, а вовсе не на решения, в результате которых китайская кровь прольется на землю чужой страны.

— Я думаю, — осторожно заметил Чжилинь, — что нам следует поискать способ обратить эту войну нам на пользу.

— Ты не понимаешь, — нетерпеливо возразил Мао. — Американцы и националисты, точно голодные акулы, рыскают вдоль наших берегов. Когда мы отправимся на войну, они будут ждать, пока новый поход не подорвет еще больше наши силы. И вот тогда они нанесут свой коварный удар нам в спину. Пока еще сторонники контрреволюции относительно слабы и немногочисленны. Однако возобновление войны подбросит дров в их костер. Недовольство народа, подстрекаемого националистическими агентами, станет серьезной угрозой, от которой нельзя будет отмахнуться. Неужели ты думаешь, что я допущу это?

— Вовсе нет, — ответил Чжилинь.

Мао стоял совершенно неподвижно. Их беседа проходила в кабинете Мао, располагавшемся (так же, как и кабинеты всех членов китайского правительства) в переоборудованном номере бывшей гостиницы, чьи окна выходили на площадь Тяньаньмынь. Сквозь открытые окна в комнату лился стрекочущий шум, поднимаемый тучами велосипедистов, заполнявших широкие улицы и проспекты столицы Китая.

— Я хочу, чтобы ты ясно отдавал себе в этом отчет, — продолжал Мао. — Чтобы потом, когда у тебя изменится настроение, ты не являлся ко мне со своей кровоточащей совестью и просьбами остановить то, что является вынужденной необходимостью.

— Что вы хотите от меня?

Из соседнего кабинета доносилось клацанье пишущих машинок, на которых эскадрон квалифицированных клерков печатал образцы листовок.

— Только одной вещи. Война в Корее принесет новые страдания и беды в наш дом вне зависимости от того, какую пользу ты сумеешь извлечь из нее для нас на международной арене. Экономику ожидает новый крах, но, что еще хуже, весьма вероятно, своими действиями мы увеличим число наших политических противников. Чтобы выстоять перед лицом надвигающейся катастрофы, нам придется все больше и больше опираться на министерство общественной безопасности.

— То есть на секретную полицию.

— Да, можешь называть их так, если хочешь. — Я не могу одобрять и поддерживать правление при помощи террора.

В первое мгновение Чжилиню показалось, что он в своих словах зашел слишком далеко. На щеках Мао выступили яркие красные пятна, похожие на следы от румян. В кабинете повисло напряженное молчание.

Мао присел и, закрыв глаза, потер веки. Успокоившись в достаточной степени, чтобы держать себя в руках, он промолвил:

— Я полагаю, ни у кого из нас нет выбора. Ты согласен с тем, что война с Кореей неизбежна?

— Не только неизбежна, но и желательна.

Из соседнего кабинета то и дело доносилось нестройное позвякивание: то один, то другой печатавший добирался до конца строчки. Один министр зашел в кабинет, чтобы выяснить какой-то вопрос с Мао, но был тут же выставлен за дверь.

Молчание затянулось. Наконец Мао нарушил его:

— Было бы неплохо, если бы ты пояснил свою мысль, Ши тон ши. У меня сейчас неподходящее настроение для шуток.

— Вы хорошо знаете, что я не шучу на такие темы, товарищ Мао.

Услышав это официальное обращение, Мао встрепенулся.

— Давай перестанем ссориться, дружище. От этого и мне и тебе только хуже. Мне совсем не хочется быть на ножах с министром, которому я доверяю больше всех.

Чжилинь поклонился и, сложив ладони перед собой, поднял их, а затем опустил в жесте, выражающем почтение и уважение.

В подкрепление своих слов Мао распорядился принести чай, и пока традиционный обряд чаепития не подошел к концу, ни он, ни его советник не заговаривали о делах. Вместо этого они беседовали на отвлеченные и малозначащие темы.

Воспользовавшись наступившей в конце чаепития паузой, Мао вновь обратился к Чжилиню с той же просьбой:

— Пожалуйста, будь так добр, поделись со мной своими соображениями относительно войны с Кореей.

Чжилинь, кивнув, налил себе еще чаю.

— Вы говорили мне, что Сталин непреклонен в этом вопросе. Он требует, чтобы мы начали военные действия, если американцы перейдут Ялу и вторгнутся в Северную Корею.

— Я сказал, что у него два мнения на сей счет, — поправил советника Мао. — Он, безусловно, хочет, чтобы в конце концов коммунисты управляли всей Кореей. Исходя из этого, он не видит другой альтернативы, кроме отправки советских войск в зону конфликта.

— Если американцы в свою очередь явятся на подмогу Южной Корее, то такое решение окажется губительным для обеих сторон, а, возможно, и для всего мира. — Чжилинь покачал головой. — Нет, Мао тон ши. Ключ к решению дилеммы Сталина находится в руках Китая, и с его помощью мы можем отпереть дверь, ведущую к нашему собственному спасению.

— Каким образом?

— Мы сообщим Сталину, что в случае, если Макартур пересечет Ялу, мы пошлем свои части в Корею. Нам будет гораздо проще, чем ему, пойти на такой шаг, ибо весь мир воспримет это так, как будто мы отправляем добровольцев на помощь братской коммунистической стране. Да и кто на Западе не поверит в то, что корейцы — наши братья? Таким образом, наше участие в войне станет возможным даже при условии вмешательства со стороны Америки. К тому же позиция американцев будет не более прочной, чем наша. Они не решатся напрямую атаковать нас, опасаясь мнения мирового сообщества.

— Ага, теперь я понимаю, — задумчиво пробормотал Map. — В результате Сталин окажется перед нами в долгу. Я смогу добиться от него большей и на сей раз, возможно, безвозмездной помощи. Однако какие войска мы туда отправим?

— Пошлем туда остатки гоминьдановских армий, осевшие здесь. Пусть они прольют кровь за наше дело. Пусть они станут первыми китайцами, пришедшими на помощь народу Кореи, который хочет вышвырнуть американцев со своей земли. — Чжилинь опустил чашку. — Не стоит тешить себя пустыми надеждами, Мао тон ши. Мы оба знаем, как будут развиваться события. Не зря же мы потратили столько времени, изучая генерала Макартура. Он ведь перейдет Ялу.

— Стало быть, такова наша судьба, — вздохнул Мао. — Мы должны временно стать послушным орудием в руках русских, чтобы заслужить их доверие и серьезную поддержку.

— Таков удел слабых во все времена, — заметил Чжилинь. — Но история не стоит на месте. Все в наших руках. Если мы постараемся как следует, то наступит день, когда Москва будет бояться нас, а не мы ее.

* * *

Первым, что они увидели, явившись к Фачжаню, была магическая ширма. В центре ее имелось символическое изображение сотворения мира, который, как знает каждый китаец, возник благодаря союзу черепахи и змеи.

1 ... 70 71 72 73 74 75 76 77 78 ... 143
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Шань - Эрик Ластбадер бесплатно.

Оставить комментарий