Ковбой с Манхеттена - Картер Браун

— Думаю, что да. — Он снова скривил губы в каком-то подобии улыбки. — Понимаете, сам я ничего не имею против советов, но доктор Дженнингс у нас очень чувствительный, и, наверное, лучше, чтобы вас здесь не было, когда он появится.

— Благодарю вас, — сказал я и повернулся в сторону двери.

Он позволил мне добраться до нее, а потом заговорил снова:

— Бойд, когда мы установим время смерти, вам понадобится алиби. Так что позаботьтесь о том, чтобы оно у вас было солидное. Я человек дотошный, и нужно потратить много усилий, чтобы убедить меня.

— Может быть, мне лучше покончить жизнь самоубийством и тем самым доказать свою невиновность? — предложил я.

Райд посмотрел на меня каким-то странным взглядом.

— Это тоже мысль! — бросил он.

Когда я проснулся на следующее утро, сквозь жалюзи пробивались лучи яркого флоридского солнца, и я подумал, что бизнесменов ждет хороший день и что их молитвы были услышаны небом. Я неторопливо поднялся с кровати и с радостью констатировал, что сильных болей больше не чувствую, хотя кое-какие болевые точки еще остались. В районе солнечного сплетения красовался огромный синяк. Поэтому я снова юркнул в кровать, позвонил официанту, который обслуживал номера, и заказал завтрак. Когда я пил уже третью чашку кофе, зазвенел телефон.

— Мистер Бойд? — Приятный женский голос был очень взволнован.

— Да, Бойд… А кто со мной говорит?

— Белла Люкас. Вы меня еще не забыли?

— А когда мы с вами встречались?

— Вчера. — В ее голосе появились обиженные нотки. — Я — одна из девушек, принимавшая участие во вчерашнем конкурсе. Брюнетка…

— Дорогая моя, — пожурил я ее. — На конкурсе было много брюнеток.

— Я была следующей после Элины Хоуп.

— Номер 27! — Вспомнив о ней, я сразу расцвел. — Как же я мог вас забыть!

— Я хотела бы срочно поговорить с вами, мистер Бойд, — сказала она. — Только не по телефону. Вы понимаете?

— Давайте договоримся встретиться вечером в конце недели, — предложил я. — Вчера мне пришлось пережить слишком много всякого… И я…

— Но как раз об этом я и хотела бы поговорить с вами, — быстро сказала она. — Я живу в том номере, в котором жила Элина Хоуп.

— Жила? — повторил я. Меня заинтересовало, почему она употребила прошедшее время.

— Ну как же, — оживленно сказала Белла Люкас. — Ведь она умерла, не так ли? Во всяком случае, так мне сказали в полиции, когда допрашивали сегодня утром.

— Никуда не уходите, — быстро сказал я. — Я сейчас приеду.

За десять минут я успел принять душ, побриться и переодеться. После этого я отправился в «Сирокко». Выйдя из лифта, я чуть было не попал в объятия Элейн Керзон. И тут я впервые осознал, что в отеле тоже имеется бассейн. Купальный костюм Элейн был явным доказательством этого, тем более что он был совершенно мокрым. Выдержанный в пестрых тонах с преимуществом белого цвета, он свидетельствовал о том, что у Элейн тоже имеются женские прелести, которых накануне я вообще не заметил!

— Вы неважно выглядите, мистер Бойд, — сказала она с прохладцей в голосе. — Наверное, еще не пришли в себя после вчерашнего свидания?

— Свидание с Элиной Хоуп вообще не состоялось, — сказал я. — Кто-то приложил вчера дьявольские усилия, чтобы помешать этому. Случайно, это не вы?

Она подняла брови на какую-то долю дюйма.

— Не воображайте, пожалуйста, что меня могут заинтересовать ваши дешевые приключения, мистер Бойд.

— Об этом свидании, кроме меня, знали только два человека, — сказал я. — Вы и Дюваль.

— В таком случае, поговорите лучше с Дювалем, — ледяным тоном ответила она и порхнула мимо меня в кабину лифта.

Белла Люкас открыла мне дверь еще до того, как я успел постучать, и быстро впустила в комнату. Кожа ее была смуглой от загара. На ней была хлопчатобумажная блузка, завязанная на талии, и узкие шорты.

Когда мы сели напротив друг друга, мне трудно было отвести глаза от ее ног медового оттенка и посмотреть ей в лицо.

Ее черные, как угольки, глаза смотрели на меня совершенно невинно.

— Я очень рада, что вы приехали, мистер Бойд, — сказала она. — Все приходят к одному и тому же выводу, что ямочки на коленях украшают мои ноги и делают их более привлекательными. Понимаете, длинные ноги почти у всех девушек высокого роста, но мне повезло не только с ногами, но и с фигурой. Я не плоская, как многие девицы высокого роста. — При этом она с нежностью провела рукой по груди, распирающей блузку. — У меня объем груди тридцать пять дюймов даже при неглубоком вдохе.

— Все-таки надо проверить это и замерить, — ответил я, немного повернув голову в сторону, чтобы дать ей возможность оценить все совершенство моего профиля, который в сочетании со всеми другими достоинствами Денни Бойда — открытым твердым взглядом и небрежной, покоряющей сердце дам улыбкой — гарантируют мне быструю победу, и причем победу без всяких оговорок и условий.

— Вы что, больны, мистер Бойд? — спросила Белла Люкас с испугом. — Или с вами случилось что-то другое? Может, вам принести стакан воды? У вас какой-то остекленевший взгляд…

— Нет, нет, спасибо… — Меня всего передернуло от мысли, что она принесет мне воды. — Расскажите мне лучше о вчерашнем вечере.

— Дело в том, — начала она, — что я видела, как вас выносили вчера из комнаты Элины Хоуп.

— Кто именно?

— Двое мужчин, — небрежно бросила она. — Я не могла разглядеть их, потому что открыла дверь своего номера только на мгновение, и в тот же момент один из них повернулся в мою сторону. Поэтому мне пришлось быстро закрыть свою дверь. Ведь мне совсем ни к чему лишние неприятности.

— Но кое-что вы должны были все-таки заметить, — сказал я. — Каковы их габариты? Были они высокие или маленькие, полные или худощавые?

— Один из них был высокого роста, — радостно подхватила она, но потом на ее лице появилось сомнение. — Правда, может быть, другой был маленького роста, и первого я посчитала высоким только по сравнению со вторым.

— Что ж, тем не менее, большое спасибо. Вы уверены, что эти двое несли именно меня, а не кого-нибудь другого?

— Да, уверена, что это были вы, мистер Бойд. Я помню, о чем я при этом подумала. Элина мне рассказала о вашем с ней свидании, вот я и подумала, что свидание с ней оказалось для вас слишком возбуждающим фактором.

Говоря это, она продолжала смотреть на меня своим невинным взглядом. Или она была так же глупа, как стручок фасоли, или же зря тратила время в этой фирме по пошиву купальных костюмов, вместо того чтобы попытаться проявить свои дарования на сцене.

— Еще раз большое вам спасибо, Белла, — сказал я. — Все, что вы мне рассказали, очень важно.

Я уже было поднялся со своего места, но как раз в этот момент она покачала головой.

— Вы рано уходите, мистер Бойд. Самую волнующую часть истории я вам еще не рассказала…

— Это о том, как вы глубоко вдохнули и довели объем своей груди до сорока дюймов?

— Минут через пять после того, как двое мужчин вынесли вас из номера Элины, — быстро сказала она, — я подумала: надо все-таки посмотреть, а все ли в порядке с ней. Понимаете, если я видела, как из ее номера выносили вас, то с ней ведь тоже могло что-нибудь случиться. Может быть, она в чем-то нуждалась…

— И с ней все было в порядке? — спросил я устало.

— Мне не удалось этого установить, — ответила она. — Не успела я выйти в коридор, как дверь из ее номера открылась и появился еще один мужчина…

— И вы снова юркнули к себе и закрыли за собой дверь, не так ли?

— Откуда вы знаете? — удивленно спросила она.

— И вы видели его только мельком. Он был невысокий, но и не маленький, не то, чтобы толстый, но, пожалуй, и не худой… Или, может быть, вы сравнили его на этот раз с собой? — недовольным тоном пробурчал я.

Она энергично покачала головой.

— Вы ошибаетесь… На этот раз я сразу его узнала.

— И кто же это был?

— После этого я уже так и не смогла повидать Элину, — сказала она, и в ее голосе опять появились неопределенные нотки. — Поскольку в течение пяти минут из ее комнаты вышло четыре человека, я подумала, что у нее, возможно, остался еще кто-то из мужчин. Я не знаю, как вы сами поступаете в таких случаях, мистер Бойд, но я обычно не люблю смущать людей, с которыми у меня дружеские отношения, появляясь у них в самый неподходящий момент.

— Осмелюсь спросить, у того человека, которого вы все-таки узнали, есть имя? — сухо спросил я. — Или на нем был только номер, как на конкурсе?

— Я вообще неохотно вспоминаю о конкурсах и конкурентках на конкурсе, — холодно сказала она. — Но зато мне всегда запоминаются судьи. Я считаю, что эти люди всегда могут оказать большое влияние на судьбу девушки.

— Значит, Дюваль?

— Да, это был он, — подтвердила она.