Люди Путина. О том, как КГБ вернулся в Россию, а затем двинулся на Запад - Кэтрин Белтон

выйти из машины, уже был упущен.

Люди из КГБ начали внедрять новую идеологию. Основной движущей идеей стало восстановление величия российского государства и укрепление связей с бывшими советскими республиками. Первым делом, к великому разочарованию Пугачева и Волошина, Путин вернул советский гимн «Союз нерушимый республик свободных». Торжественная музыка Александра Александрова не просто пробуждала ностальгию по СССР — она служила призывом к возрождению советского и имперского прошлого. Первая версия гимна прославляла Сталина и территориальные завоевания страны, ради которых ей пришлось принести чудовищные жертвы. Правящая элита решила воспеть не только советское прошлое, но и православную церковь. В серии интервью, опубликованных за несколько месяцев до выдвижения на первый срок, Путин поведал миру о своих религиозных верованиях. Он с гордостью рассказывал о том, как мать и сосед по коммунальной квартире тайно его окрестили, ничего не сказав отцу-коммунисту, как в начале девяностых годов, перед поездкой в Израиль в должности вице-мэра Петербурга, он получил от матери крестильный крестик, который он благословил у гроба Господня. «С тех пор я его никогда не снимал», — сказал Путин. Во время первой встречи с президентом Джорджем Бушем в 2011 году он очаровал его историей о том, как спас крестик из пожара, в котором в середине девяностых годов сгорела его дача. После этого Буш заявил, что «понял суть его души».

Такие заявления от офицера КГБ, всю свою жизнь посвятившего служению государству, выглядели странно — ведь именно советское государство запрещало православной церкви проповедовать религиозные догмы. Впрочем, люди из КГБ, стоявшие за его восхождением и пришедшие вместе с ним к власти, один за другим следовали его примеру в поисках новой национальной идентичности. Постулаты православия должны были служить мощной объединяющей силой, увязывающей и советскую эпоху, и имперское прошлое России. Вероисповедание было неразрывно связано с идеей великой жертвенности, страдания, долготерпения русского народа и мистического видения России как Третьего Рима — следующей правящей империи на земле. После стольких лет тягот и потерь вера казалась идеальным материалом для строительства новой нации. По словам олигарха, воспринимавшего возрождение православия с большим скептицизмом, по сути, оно было удобной идеологией, которая позволила бы снова превратить россиян в крепостных и загнать их в Средневековье, чтобы царь-Путин правил ими при абсолютной власти:

— Двадцатый век в России, а теперь уже двадцать первый, стали продолжением шестнадцатого столетия. Над всеми стоит царь в священной и сакральной ипостаси. Священная власть окружает себя непроницаемым кордоном невиновности. Власти не могут быть виноватыми, ведь у них есть священное право на все.

По словам Пугачева, который исповедовал православие с юности, Путин мало что понимал в истинной вере. Пугачев часто винил себя за то, что все обернулось таким образом: ведь именно он привел Путина к отцу Тихону Шевкунову, который и стал его духовником. Но, по словам Пугачева, такой альянс был выгоден обеим сторонам. Шевкунов был доволен тем, что продвигает православное учение и обеспечивает финансирование и поддержку Сретенского монастыря, а Путину православие служило лишь как средство общения с массами.

— Если бы я знал, чем все закончится, я никогда бы не привел Путина в церковь, — сказал Пугачев.

Однажды Путин и Пугачев присутствовали на службе в Прощеное воскресенье — последнее воскресенье перед Великим постом, и Пугачев сказал, что по православному обычаю нужно пасть ниц перед священником и попросить прощения.

— Он посмотрел на меня с изумлением. «С чего бы? — спросил он. — Я — президент Российской Федерации. Почему я должен просить прощения?»

Теперь, через десять лет после краха Союза, Путин и его сторонники окончательно осознали, что коммунистическая идея не сработала. Нужно было придумать новую идеологию, которая сплотит нацию.

— Коммунизм наглядно продемонстрировал неспособность к саморазвитию и обрек нашу страну на чудовищное экономическое отставание от более развитых стран. Это был путь в никуда, на задворки цивилизации, — сказал Путин накануне своего избрания.

В первые годы его правления приглашенным экспертам предстояло вписать в историю российского государства нового лидера, и для этого пришлось обратиться к православному имперскому прошлому России. Путину поведали о белых эмигрантах, которые покинули страну во времена большевистской революции и в изгнании пытались создать новую идеологию возрождения на случай краха СССР. Например, рассматривались труды религиозного философа Ивана Ильина, который полагал, что новая российская национальная идентичность должна основываться на православной вере и патриотизме — именно на эти постулаты опирался Путин в своих посланиях во время второго срока. Использовались также труды лингвиста Николая Трубецкого и историка и этнолога Николая Гумилева, которые представляли истинную природу России как смешение славянской, европейской и тюркской культур. Эти мыслители утверждали, что у России — уникальный евразийский путь, и продвигали философию евразийства как альтернативу атлантизму Запада. Путин сослался на эту философию, когда решил создать Евразийское экономическое сообщество (ЕЭС), которое поначалу объединило Беларусь, Украину и Казахстан, а в будущем могло расшириться за счет бывших советских республик и, как он надеялся, рано или поздно — Европы.

Определение идентичности было необходимо для укрепления режима, чтобы империя могла выстоять как в случае внутреннего раскола, так и при внешних атаках. Прямые потомки белых эмигрантов — многие из них позже тесно сотрудничали с КГБ — примкнули к ближнему кругу Путина и приняли активное участие в выстраивании параллелей с имперским прошлым России. Один из них описал философию правления Путина как «узел с тремя элементами. Первый элемент — самодержавие, сильное правительство, сильный лидер, отец, дядя, босс. Это автократический режим. Второй элемент — территория, отечество, патриотизм и так далее. Третий элемент — Церковь. Он все связывает. Это, если угодно, цемент. Неважно, Церковь это или Коммунистическая партия. Разницы никакой. Если посмотреть на историю России, вы всегда найдете эти три элемента. Путин очень тщательно следит за тем, чтобы присутствовали все три элемента. Это единственный способ сохранить целостность страны. Если убрать один из элементов, все рухнет».

Эта философия почти целиком была заимствована из государственной доктрины «Православие, самодержавие, народность» Николая I, одного из самых реакционных властителей, прославившегося жестокими расправами с декабристами. Теперь люди Путина думали, как приспособить эту идеологию для усиления собственной власти и оправдания расправ над любой оппозицией.

Однако все это предвещало грядущие перемены. Ближе к 2004 году стало ясно, что у Кремля не так много рычагов влияния на Украину. Тогда же в России случился еще один ужасный теракт, из-за чего число сторонников Путина снова уменьшилось. И лишь после этого он, опираясь на идеи российского имперского православия, нащупал путь, который позволил бы ему расправиться с остатками демократии и попытаться объединить страну, настроив ее против Запада.

Люди Путина были уверены, что понимают причины кризиса в Украине: они