Зона 7 - Мэтью Рейли

Деревянный ящик просто разбился на части, его стенки разлетелись вдребезги при столкновении с платформой.

Логана постигла та же участь.

Он упал резко — с криком — на острые обломки самолета АВАКС, разбросанные по всей поверхности платформы лифта. Его голова слетела с плеч — глотку проткнуло куском крыла. Остальные части его тела просто расплющились от сильнейшего удара о платформу, издав при этом звук лопнувшего помидора. Что касается Шофилда, то после того как его подкинуло вверх канатами «Мэгхуков», его качнуло в сторону боковой стены шахты. Он сильно ударился, отскочил от нее и повис с левой стороны от отвесной бетонной стены в каких-то восьмидесяти футах над платформой лифта. Он тяжело дышал, руки и грудь болели после толчка, но он был жив.

Два «Мэгхука» быстро поднимали Шофилда вверх по шахте.

— Внимание. До самоуничтожения комплекса осталось 6 минут.

Было 11:09, когда Гант подтянула его на край огромной ямы.

— Я думала, ты говорил, что Портовый Мост — это что-то невозможное, — сказала она сухо.

— Поверь мне, это был очень хороший способ доказать обратное, — сказал Шофилд.

Гант улыбнулась.

— Да, ну я сделала это только потому, что хотела еще раз...

Ее прервала оглушительная очередь выстрелов, рассекающих воздух вокруг них, их тела пронзили пули.

Рваная огнестрельная рана появилась на правой ступне Гант, раздробив ее лодыжку, в то же время еще две появились на левом плече Шофилда. Пули пролетели так близко от его лица, что он чувствовал, как, рассекая воздух, они со свистом проносятся мимо носа.

Оба пехотинца упали, скрепя зубами, когда из внутреннего здания появился Цезарь Рассел, с плотно прижатым к плечу Р-90, палящий как сумасшедший. Его глаза горели безумием.

Шофилд — серьезно раненный, но гораздо более подвижный, чем Гант — толкнул ее за остатки баррикады из ящиков, построенной отрядом «Браво».

* * *

Затем он схватил ее «беретту» и резко отскочил в противоположную сторону — сквозь мерцающий красно-черный мир — к останкам «Совы-2» у пассажирского лифта, пытаясь отвести огонь Цезаря от Гант.

Огромный вертолет морской пехоты «Супер Сталлион» стоял напротив дверей служебного лифта, поврежденный и погнутый, отсек с кабиной пилота был разворочен до основания.

Поток пуль Цезаря взрывал землю под ногами Шофилда, но это был неприцельный огонь, и в мерцающем красном свете Цезарь все время промахивался.

Шофилд добрался до «Супер Сталлиона», нырнул в разрушенную взрывом кабину пилота как раз в тот момент, когда пули прошили стены вертолета.

— Давай же, герой! — закричал Цезарь. — В чем дело? Не можешь выстрелить в меня? Чего ты боишься? Давай же! Найди пушку и отстреливайся!

Впрочем, именно этого Шофилд и не мог сделать. Если он убьет Цезаря, то будут уничтожены все крупные города на севере Америки.

— Черт возьми! — подумал он.

Это было худшее, что могло случиться.

В него стрелял человек, в которого он стрелять не мог!

— Лиса! — прокричал он в микрофон. — Ты в порядке?

В наушнике раздался хрипящий от боли голос:

— Да...

Шофилд крикнул:

— Нам нужно схватить его и увести отсюда! Есть какие-нибудь идеи?

Ответ Гант утонул в звуке электронного голоса аварийного оповещения:

— Внимание. До самоуничтожения комплекса осталось 5 минут.

Через небольшое дверное окно Шофилд увидел, что Цезарь приближается к полуразрушенному вертолету, стреляя на ходу.

— Тебе это нравится, герой? — прокричал генерал ВВС. — Тебе нравится!

Внутри разрушенной кабины пилота все содрогалось и тряслось от выстрелов Цезаря. Шофилд стиснул зубы, сжал пистолет. Две раны в плече причиняли адские страдания, но адреналин придавал ему силы.

Через разбитое дверное окно «Супер Сталлиона» он видел Цезаря, впавшего в безумие, стреляющего по вертолету как ковбой из вестерна, он ходил кругами и целился в открытую кабину.

Цезарь доберется до него через какие-то четыре секунды...

Внезапно в наушниках раздался голос Гант:

— Страшила! Будь готов выстрелить. Может быть, есть другой способ...

— Но я не могу стрелять! — закричал Шофилд.

— Дай мне секунду!

У шахты лифта Гант сидела на корточках возле предмета, который она искала — черный ящик, который она взяла с самолета АВАКС внизу на Уровне 2 полутора часами ранее — тот самый черный ящик, который она тайком скинула с мини-лифта, когда они с президентом прибыли в главный ангар.

В мерцающем освещении комплекса она вытащила из кармана своего мешковатого защитного костюма от биологически опасных веществ небольшое устройство красного цвета с черной короткой антенной.

Это был пульт управления передатчиком с двумя переключателями «Вкл-Выкл», отмеченными цифрами "1" и "2".

Только сейчас Гант поняла, почему на устройстве было два переключателя.

Это устройство не только включало и выключало радиопередатчик в сердце президента, оно также включало и выключало радиопередатчик в сердце Цезаря.

* * *

Цезарь был уже почти у разрушенной кабины пилота, держа Р-90 наготове.

Через несколько секунд он сможет сделать точный выстрел.

— Я иду!.. — хихикнул он.

Шофилд лежал, прижавшись к полу «Супер Сталлиона», не имея возможности выстрелить, выглядывая из незащищенной передней части.

В ловушке.

— Лиса... — сказал он в микрофон.

* * *

— ... чтобы ты ни собиралась сделать... пожалуйста, делай это быстрей.

Гант вся взмокла, все вокруг мерцало красным цветом.

В ее лодыжке пульсировала боль, но она должна была сконцентрироваться...

— Внимание. До самоуничтожения комплекса осталось 4 минуты.

На маленьком черном ЖК-дисплее ящика появился знакомый график. Теперь она занялась устройством «Вкл-Выкл».

Оставалось только узнать, какой переключатель контролировал передающее устройство президента, а какой контролировал устройство Цезаря — 1 или 2?

Гант не испытывала ни малейшего сомнения.

Цезарь должен был сделать себя Номером 1.

Затем — одновременно с появлением пика на экране черного ящика, в промежутке между повторным поиском и обратным сигналом, она нажала на кнопку с цифрой "1" на пульте управления передатчиком, отключая сигнал Цезаря.

После этого она включила микроволновый сигнал черного ящика, чтобы выдать его за личный сигнал Цезаря. Если она все сделала правильно, спутник на орбите не сможет определить, что это новый обратный сигнал.

Крошечный зеленоватый огонек начал мерцать на крышке черного ящика.

Гант включила микрофон:

— Страшила! Я только что разобралась с радиосигналом! Прикончи этого ублюдка!

* * *

Как только Гант сказала это, Цезарь появился прямо перед Шофилдом.

Генерал ВВС улыбался, глядя на Шофилда, сидящего в кабине разрушенного «Супер Сталлиона» и вызывающе поднявшего свой пистолет.

Цезарь погрозил Шофилду пальцем:

— О, нет, нет, нет, капитан, тебе нельзя этого делать. Помнишь, нельзя стрелять в дядю Цезаря.

— Нельзя? — сказал Шофилд.

— Нет.

— О... — вздохнул Шофилд.

И тут — бах! — быстро как молния, он поднял пистолет и выстрелил Цезарю прямо в грудь.

Поток крови хлынул из тела Цезаря.

Выстрел! Еще! Еще!

Цезарь шатался при каждом выстреле, пятясь назад, выпучив от удивления глаза, с выражением полного ужаса на лице. Он уронил Р-90 и упал на спину.

Шофилд поднялся на ноги, вышел из вертолета и подошел к лежащему Цезарю, отбросив носком ботинка его Р-90 подальше от цепких пальцев генерала.

Цезарь все еще был жив, но ему осталось недолго.

Струйка крови стекала из уголка его рта. У него был жалкий, беспомощный вид, одна лишь тень его былого величия.

Шофилд пристально смотрел на него.

— Как... как?.. — пробормотал Цезарь, захлебываясь кровью. — Ты... ты не можешь убить меня!

— Собственно говоря, я бы мог, — сказал Шофилд. — Но я думаю предоставить это тебе.

И затем он поспешил прочь, чтобы присоединиться к Гант и наконец выбраться с Зоны 7.

* * *

— Внимание. До самоуничтожения комплекса осталось 3 минуты...

Шофилд на руках отнес Гант к мини-лифту. Ее правая лодыжка была полностью раздроблена выстрелом Цезаря, и она совсем не могла на нее наступать.

Но это не мешало ей помогать Шофилду.

Пока он нес ее, она держала на коленях самый важный в мире черный ящик.

Теперь их целью — помимо спасения собственных жизней — было вынести из Зоны 7 регистратор полетных данных до того, как он будет уничтожен скорым ядерным взрывом. Если его сигнал пропадет сейчас, их борьба окажется бессмысленной.

— Ладно, умник, — сказала Гант. — Как мы выберемся из этой семиэтажной ядерной бомбы?