Чужая земля - Александр Афанасьев

— Они, наверное, давно подохли. Если они вообще были…

— Что ты хочешь сказать, брат…

— Братья на мосту все погибли, мост никто не охранял. Как думаешь, откуда пришли эти шайтаны? От англизов? А может быть, их прислали наши соседи с того берега реки? Может, они туда и ушли и сейчас — наслаждаются харамом, в то время как мы рыскаем по этим зловонным болотам, а?

— Проклятые рафидиты,[141] пусть Аллах пошлет им болезни…

— Аллах да услышит твои слова, брат…

Снайпер слушал это, заняв позиции у дерева, половина которого росла на твердой почве, а половина — над водой, опустив туда свои переплетающиеся узловатые корни. Здесь было достаточно лиан и мха, чтобы замаскироваться — а снайпер умел маскироваться.

— Пошли отсюда, брат… Здесь нет никого… Амиру просто показалось…

— Подожди…

Слушая мягкие шаги — Снайпер с ужасом понял, что один из боевиков, которых послали проверить зеленку — идет в его сторону.

Первого — он снимет быстро, но совершенно не факт, что точно так же быстро удастся разделаться со вторым. Это не пустыня и не горы, чистой прицельной линии нет. А второму — достаточно будет дать автоматную очередь — чтобы через несколько минут сюда сбежался еще десяток — второй муджиков. И уже они — в воду лезть не побоятся, а скорее — просто забросают гранатами…

Снайпер уже достал нож, готовясь атаковать — как вдруг услышал какой-то шуршащий звук. И понял, что это такое об облегчения чуть не рассмеявшись.

— Гуфрана-кя[142]…

— Пошли, брат… Мне кажется, что все шайтаны этого проклятого Аллахом места смотрят на нас…

— Пошли…

Снайпер недолго подумал — рисковать или нет. А потом — выбравшись на берег, последовал за ними, стараясь не шуметь…

Чужая земля

Исламский халифат, неконтролируемая территория

Утро, день пятый

Рация забормотала так внезапно, что Сосед дернулся спросонья и ударился головой в тюрбане о грубо сваренный каркас безопасности трофейной Тойоты. В лицо пахнуло сухим, степным жаром, пылью, вонью гнилого мяса…

Несколько секунд он пытался понять, где он, нахрен. Потом дошло — Исламский Халифат, расположенный не пойми где, на какой-то другой планете, на которую он попал не пойми как. День здесь такой длинный, что солнце только клонится к горизонту, а тебя уже в сон клонит, правоверные здесь такие наглые, что нападают на конвой с бойцами САС так же буднично, как на той стороне на пост афганских сил безопасности, а земли здесь столько, что только диву даешься — какого хрена эти аллахакбары просто не встанут на землю и не начнут ее возделывать. Когда их готовили к Афганистану — какой-то парень со слайдами во время установочной лекции говорил, что афганцы такие, потому что у них мало земли. То есть, получается, если дать им много земли, они станут другими, так? Ну и где это все? Если они и стали другими — то далеко не в лучшую сторону…

Так что ерунда это все. Афганцы такие, потому что они афганцы. Мусульмане такие, потому что они мусульмане. В Коране дается четкий рецепт — идите и воюйте. Вот они и воюют…

Меж ног, прижатый коленями, торчал пулеметный ствол. Сосед тупо смотрел на него, пока нес вспомнил, что было вчера. Он взял этот пулемет в бою у корректировщика минометной батареи муджиков, который намеревался подкрасться к ним поближе и садануть в упор, гад такой.

Но теперь этот пулемет его. Потому что здесь такие правила…

Где-то сзади, среди тюков со жратвой, вооружением, снаряжением и канистрами с топливом, какие они навьючили на старую, трофейную Тойоту — были еще две его винтовки. Одна — трофейная, другую — ему выдали там… там, куда уже не вернешься. Наверное, там его считают погибшим в бою. Или дезертиром…

Ночью — они ушли от основного конвоя. Ушли своеобразно — резко ускорились, а потом свернули вправо, уйдя с накатанной дороги. В Афганистане — это было бы опасно, потому что с русского вторжения осталась куча мин — но тут пространства были такие, что ни про какие мины не могло быть и речи. Здесь люди чувствовали себя первопроходцами, открывающими новые земли. Да так, оно в сущности и было…

Удачно проскочив перед преследующими (с солидным удалением) британскую колонну машинами бандитов, они углубились в дикие, почти не освоенные равнины. Местные жители жили в основном пастбищным скотоводством, и нужно было просто соблюдать осторожность и не попадаться на глаза. Приборы ночного видения были и ночью это спасало…

Конвой они разделили на три части. Первым — разведчиком — шел мотоциклист, которого выделяла команда Раффлса (эта должность была сменная, мотоциклисты менялись). Мотоциклист на старой доброй Ямахе, выигравшей не один Париж-Дакар — несся впереди, разведывая местность перед ними. Он искал врагов, пастушьи стойбища, следы других караванов, опасные участки и сообщал об этом основным силам. Удаление его от каравана — как раз и обусловливалось дальнодействием его рации.

Второй — шла трофейная Тойота-пикап со срезанным верхом, которую до этого взяли в бою у мусликов. Расчет на то и был — что машина будет знакомая. У этой машины было мощное, не уступающее пинки[143] вооружение. 12,7 миллиметровый пулемет болгарского производства на турели сзади и еще один пулемет — в руках у Соседа, сидящего на переднем пассажирском сидении. Был на машине и запас воды, топлива, боеприпасов, выстрелов РПГ с самой пусковой установкой — плохо было только то, что она не была бронированной и от попадания даже пули тридцатого калибра могла вспыхнуть как факел.

Третьим — со значительным удалением — шел трехосный Пинцгауэр майора Раффлса, на котором сейчас было только четверо. Включая водителя. Пинц был их канонеркой — пять пулеметов, включая крупнокалиберный. Он должен был вступать в игру, только если все станет совсем хреново…

Расчет был такой. Их первая линия обороны — это мотоцикл. Он малозаметен, быстр, в него трудно попасть. Если он столкнется с моторизованной бандой — то скорее всего уйдет и в любом случае предупредит остальных, чтобы те могли либо увернуться, либо занять позиции к бою.

Вторая линия обороны — это их трофейная Тойота и трое бородачей в ней. Машина знакомая — мало кто из бородатых снайперов, ракетчиков или подрывников решит садить по ней, не выяснив, кто это такие и в чем дело. Это даст возможность застичь ублюдков врасплох. Ну, а если не получится — в дело вступает их канонерка. Ее шквального огня — соло на крупнокалиберном и подтанцовка на двух — трех ротных — хватит, чтобы рассеять не самую слабую банду здесь.

Паломник посмотрел на часы. Они показывали полную хрень — ночь, в то время как солнце светит.

— Часов что ли нет? — спросил сидящий за рулем солдат. Бывший королевский инженер, тоже после Афгана, зовут Джим, бороду так и не сбрил, талдычит на дари почище пулемета, пушту тоже понимает. В их небольшом экипаже из трех человек — все знали языки.

— Времени не было. А что посоветуешь? — спросил Сосед и полез за фляжкой

Водила хохотнул, показал свои.

— Здесь выбора нет. Часы — они и есть часы. Время показывают — и ладно. Махнемся?

— Я же местность не знаю….

— Держи по компасу и все дела.

— Давай…

Джим нажал на тормоз, сидящий позади шотландский горный стрелок по имени Дюк выругался на своем языке…

— Что за на…

— Дрыхнуть меньше надо. Смена караула.

Пулеметчик — не стоял постоянно за пулеметом, как в фильмах. Сами попробуйте постоять в идущей на полной скорости машине — поймете почему. Пока — им удавалось не привлечь к себе внимания — и пулеметчик просто подремывал, лежа на каком-то тюке.

— Ага…

— Не, новичок сядет.

— Я Сосед… — сказал Сосед

Джим заржал

— Ты где такую кликуху надыбал?

— Не люблю всяких козлов по соседству.

— Это ты про Бастион?[144]

— Чем так воняет? — вдруг спросил Сосед, меняя тему.

— Какая-то животина подохла. Тебе то чего…

— Глянем?

Джим включил рацию.

— Металл-один, Металл-один, я Металл-два, прием…

— Металл-один, на приеме. Нет движения, повторяю — нет движения.

— Металл-один, вас понял. Вопрос — чем так воняет? Ты это чувствуешь?

— Металл два, так точно. Ветер с востока.

— Металл-один, прошвырнись и посмотри, что там. Металл три, мы собираемся сделать короткий привал, как вы?

— Металл два, поддерживаю.

Две машины, трофейная Тойота и Пинц — делали привалы раздельно, их не должны были видеть рядом…

Сосед остановил машину, оставив двигатель тихонько бормотать на холостых оборотах…

— Время жрать… — сказал проснувшийся пулеметчик

У каждого солдата существовал самодельный ИРП — у каждого, кроме Соседа, который только что прибыл. Поэтому — Сосед был вынужден довольствовать жестким как старая подошва, соленым куском мяса, об который можно обломать зубы. Нужно было отрезать небольшими кусками и жевать. Такого мяса — в машине всегда держали на несколько дней долгого рейда, по вкусу — эта дрянь была хуже даже армейских пайков MRE, название которых переводили «meals rejected by Ethiopians», блюда, которые не станут жрать даже эфиопы. Тем не менее — сушеное соленое мясо позволяло компенсировать и потери соли и затраты энергии организмом — не разжиреешь, но жив будешь. Во время курсов по выживанию НАТО в Кэмп Лемоньер — Сосед познакомился с инструктором, который начинал в Южной Родезии. Там сушеное мясо было пищей богов — скауты Селуса и родезийская САС умели питаться гнилым мясом, как хищные животные. Инструктор предлагал научить и их готовить гнилое мясо так, чтобы не умереть от отравления, употребляя его в пищу — но САСовцы и американские спецназовцы вежливо отказались.