Дочь крови - Энн Бишоп

Сэйтан замер в кресле.

— А другие родственные связи? — тихо спросил он.

Джеффри поднял взгляд:

— Из более-менее интересных записей только одна: Князь, носящий Серый Камень, по имени Филип Александр. По отцу брат Роберту Бенедикту и служит Александре Анжеллин. Если другие родственные линии не признаны официально, то бастард берет фамилию, связанную с личностью Королевы, которой он служит.

— Это я и без тебя знаю. А что насчет Джанелль?

Джеффри покачал головой:

— Не упоминается.

Сэйтан сцепил пальцы.

— Она сказала, что ее фамилия — Анжеллин. Полагаю, это должно означать, что она, по крайней мере, продолжает древнюю традицию, согласно которой фамилия наследуется по женской линии. Она сказала, что может приходить по утрам, когда Вильгельмина занимается с наставницей. Как по-твоему, та же семья?

Джеффри закрыл журнал.

— Вполне вероятно. Террилль стал весьма небрежным в вопросах регистрации линий Крови в семьях. Однако, раз уж они записали в журналы одного ребенка, почему тогда не второго?

— Потому что одна девочка носит Лиловый Сумрак, — с холодной улыбкой отозвался Сэйтан. — Они не знают, что другая их дочь уже носит Камни.

— Если мы говорим об одной светловолосой Леди, боюсь, такое было бы трудно упустить.

Сэйтан покачал головой:

— Отнюдь. Она никогда не носила Камни, которыми была одарена, к тому же Джанелль совершенно не знает основ Ремесла. Если она ни разу не упоминала при родных, как творчески она использует свой Дар, то они, скорее всего, считают, что девочка лишена каких-либо способностей. — У Сэйтана мелькнула мысль, от которой по спине тут же пробежал холод. — Если только они ей не поверили, — тихо закончил он, вспомнив реплику Джанелль о Царстве Теней. Отложив размышления об этом на потом, Повелитель Ада посмотрел на пустую чашку. — Вкус у этой гадости тот еще, но, по крайней мере, голова болит теперь не так сильно. Могу я надеяться на добавку?

— Всегда пожалуйста, — скрыв смешок, отозвался Джеффри и потянул за шнур от колокольчика. — Особенно если вкус тот еще.

Сэйтан потер пальцами подбородок.

— Джеффри, ты был библиотекарем Цитадели уже очень много лет и, вероятно, знаешь о Крови больше нас всех, вместе взятых. Скажи, ты никогда не слышал, чтобы кто-то по спирали устремлялся вглубь, дабы добраться до сердцевины своих Камней?

— Устремлялся вглубь? — Джеффри подумал немного и покачал головой. — Нет, но это еще не означает, что подобное невозможно. Лучше спроси Дрейку. По сравнению с ней ты еще пешком под стол ходишь, а я едва вступил в юношеский возраст. — Он сжал губы и нахмурился. — Есть, правда, что-то… Я читал это давным-давно, часть какой-то поэмы, если не ошибаюсь, о легендарных великих драконах. Что же там было?.. Они скользят вниз в эбеновый цвет…

— Ловя зззвезззды хвоссстами… — Чашка перед Сэйтаном исчезла, и Дрейка поставила другую, полную.

— Именно. Сэйтан интересовался, могут ли люди Крови устремляться вглубь, к своей сердцевине.

Дрейка повернула голову. Ее медленные, осторожные движения служили свидетельством скорее глубокой старости, нежели грациозности. Она устремила взгляд холодных глаз, как у рептилии, на Сэйтана:

— Ты хочешшь понять это?

Сэйтан взглянул в эти древние, мудрые глаза и неохотно кивнул.

— Убери книгу, — велела Дрейка, обращаясь к Джеффри. Она подождала немного и, завладев их безраздельным вниманием, продолжила: — Не Кровь.

Квадратный сосуд, наполненный водой, появился на столе, каждая стенка была длиной с руку Сэйтана. Медленно высвободив руки из длинных рукавов своей мантии, Дрейка раскрыла сжатый кулак над чаном. Маленькие блестящие чешуйки вроде тех, которые женщины пришивают на одежду, чтобы она красиво переливалась на свету, упали в воду, удержавшись на поверхности. Они были тех же цветов, что и Камни.

В другой руке Дрейка держала гладкий камень, формой напоминавший яйцо, к которому крепился тонкий шелковый шнур.

— Я покажжу, какими путями Кровь досстигает внутренней паутины, ссердцевины сссебя.

Медленным и плавным движением она погрузила камень в воду до тех пор, пока он не оказался в дюйме от дна сосуда. Ей удалось сделать это, не нарушив гладкой поверхности и не пустив кругов. Блестящие чешуйки даже не дрогнули.

— Когда происсходит плавный и медленный сспусск или подъем из беззздны, — произнесла она, для наглядности подтянув камень к поверхности, — это личное дело, единение с сссобой. Оно не касссается и не тревожжит никого вокруг. Но если гнев, страх или великая нужда требуют быссстрого ссспуска вглубь, чтобы ссобрать сссилу и поднятьссся к поверхносссти… — Она уронила камень в сосуд. Он погрузился на всю длину шнурка, замерев в дюйме от дна.

Сэйтан и Джеффри молча наблюдали за рябью на поверхности. Чешуйки танцевали на все расширяющихся кругах, идущих к стенкам сосуда.

Дрейка резким движением подняла руку вверх. Камень вылетел из воды, подняв с собой несколько капель. Некоторые чешуйки светлого цвета, не выдержав усилившейся качки, затонули.

Дрейка выждала, давая им осознать увиденное.

— А вот ссспираль.

Она начала плавно вращать камень над водой. Когда он коснулся поверхности, жидкость покорно начала двигаться с ним, кружась, кружась, кружась, по мере того как камень продолжал опускаться. Чешуйки, подхваченные течением, следовали за камнем. Спуск по спирали продолжался до тех пор, пока камень не оказался в дюйме от дна. К тому моменту вся вода в сосуде двигалась по кругу, все чешуйки были подхвачены потоком.

— Водоворот, — завороженно прошептал Джеффри. Он с беспокойством покосился на Сэйтана, который не сводил напряженного взгляда с сосуда, крепко сжав губы. Его длинные ногти вонзились в стол.

— Нет, — произнесла Дрейка, резко потянув камень вверх. Вода поднялась вместе с ним высоко над сосудом и выплеснулась на стол. Чешуйки, подхваченные потоком, лежали теперь на столе, как маленькие мертвые рыбки. — Вихрь.

Сэйтан отвернулся.

— Ты же сказала, что Кровь на это не способна.

Дрейка положила ладонь ему на руку, вынуждая вновь посмотреть ей в глаза.

— Она — болльшше чем Кровь. Она — Ведьма.

— Это не имеет значения. Она все равно принадлежит Крови.

— Она — Кровь. И она — Другая.

— Нет. — Сэйтан попятился прочь от Дрейки. — Она — дитя Крови. Она одна из нас. Должна быть. — А еще она — нежная, любопытная Джанелль, дитя его души. И ничто сказанное не изменит этого.

Но кто-то научил ее ненавидеть.

— Она — Ведьма, — произнесла Дрейка с мягкостью, которой Сэйтан еще ни разу не слышал в ее голосе. — Она почти всссегда будет ссспусскатьсся по ссспирали, Повелитель. Ты не ссможжешшь иззменить ее природу. Ты не сссможжешшь предотвратить маленькие, неззначчительные ссспусски — всспышшки гнева. Ты не ссможжешшь помешшать ей ссспусскатьсся к сссамому центру. Вссем людям Крови это необходимо время от времени. Но вихрь… — Дрейка вновь убрала руки в длинные рукава мантии. — Оберегай ее, Сссэйтан. Оберегай ее сссвоей сссилой и сссвоей любовью, и, возззможно, этого никогда не произззойдет.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});