Месть без права на ошибку - Лариса Соболева

Мда… Какой по счету зам? Всего первых было три. Было. Да все вышли. Случайно не стало трех замов Тулина. И помощника.

– Куда ты пропал? – встретил сына Павел Сергеевич.

– Уезжал, – уклонился тот.

– Мог предупредить, – брюзжал отец. – Столько всего… Голова кругом. Тебя нигде нет, я места не находил. Пойдем-ка, проводишь меня к машине.

Вид у папы неважный, круги под глазами и осунувшееся лицо выдавали сбои в здоровье. Непривычно прозвучало и предложение проводить его к машине, всегда он общался с сыном в собственном кабинете, предупредив секретарей, чтоб не беспокоили. Надо отдать должное отцу, стоило ему выйти из приемной, как по коридорам и лестницам уверенно зашагал властелин в привычном облике: в меру приветлив, в меру неприступен.

– Есть хорошие и очень плохие новости, – сказал сыну вполголоса, спускаясь по лестнице.

– Начинай с «очень».

– Васков разбился.

– Илья? Как?!!

– Как-как! Насмерть. Сколько раз я и тебе говорил, не смей гонки устраивать! Что вы за народ! Теперь у меня нет ни одного первого зама, так-то.

Ах, вот оно что. Еще только Сергей поднимался к отцу, заметил в лицах работников «белого дома» беспокойство и растерянность. Да, четвертый человек из храма управления отдал богу душу. Прибавить к этому зарезанных девчонок… Он украдкой наблюдал за отцом: хорохорится, самому же тяжко, вид затравленный. Сергею захотелось сказать ему что-нибудь ласковое, успокоить, пожалеть, да это не в его характере. Попав в весьма сложные обстоятельства, он стал терпимее к окружающим, к отцу в частности. На улице задержались, Павел Сергеевич устало сообщил еще новость:

– Вася звонил. Областное ФСБ заинтриговано повальными смертями среди первых лиц города. Представь, Васков разбился в среду вечером, а вчера утром, в четверг, ФСБ интересовалось. Как тебе, м? Кто-то из своих накапал, шакалы. Ох, Сергей, боюсь, начнут копаться, вытащат Олега из могилы, и Вася не поможет.

– Брось, отец, все образуется.

– Надеюсь, надеюсь… Но разве не странно – три моих зама и помощник?.. Ни с того ни с сего… Что за напасть?!

– Случайность. Послушай, а есть среди твоих вторых, которые мечтают попасть в первые?

– Все, – не задумываясь ответил Павел Сергеевич. – Не только на места первых, но и на мое. Потому думаю иногда, что следующим случайно окажусь я.

– Отец, не говори ерунды! Я всего лишь предположил, может, глупость ляпнул, а ты в панику ударился.

– Не отчитывай отца. Нелепость… Как такое могло случиться? Три моих зама… Тут ты пропал. Новости от твоего следователя есть?

– Сыщика, – поправил Сергей. – Говорит, нашел убийцу Олега.

– Так что ж он…

– Добывает улики, без этого нельзя сцапать убийцу.

– Пусть уж побыстрей… Скажи ему, я премию выдам за скорость. Ну, хоть немного успокоил. А теперь о приятном. – Павел Сергеевич понизил голос, несмотря на пустое пространство вокруг. – Все завершилось благополучно, деньги получены, осталось отправить вторую половину. Я вот что думаю, Сергей. А не уехать ли тебе? Меня Симич даже зарытый беспокоит. Как представлю рожу губернатора в свете наших загадочных событий, дурно делается. Меня терпеть не может, впрочем, я его тоже. Уверен, ему настучали наши шакалы, дескать, вы бы проверили, кто устроил эпидемию смертей. А наш уважаемый губернатор позаботился сдвинуть с места ФСБ. У, змеи! Так что скажешь насчет отъезда?

– Да, да… – рассеянно пробормотал Сергей.

– Тогда сегодня же отдай команду на погрузку, завтра поезжай сам, ускоришь темпы рублем. За три-четыре дня управишься и – свободен. Надеюсь, за несколько дней ничего страшного здесь не произойдет. Сегодня же начни оформлять документы на выезд, я договорился, оформят к твоему приезду.

– Скажи, папа, ты боишься разговаривать в кабинете?

– Я теперь всего боюсь, вдруг прослушивают. Это же не город, а сплошные предатели и стукачи. А ты собирался здесь жить. Посмотри на лица, это люди? Тупые, злые, ограниченные. Эти выживут в любых условиях. Радоваться умеют только чужим несчастьям, для них смерти подобно – удачливый сосед. А завистливые… В этой стране живут одни ублюдки, которым надо мясо и водки, а на закуску крови. Презираю. Вечером позвони.

Сергей проводил отца, ощупывая в кармане два паспорта, свой и Веры. Уехать? Сам догадался, но не по причине презрения к окружающим, обстоятельства вынуждают.

– Думай, столбик, думай, – веселился Слава.

В конторе оба пили чай с вареньем, оставшимся от Лады, здесь было тепло и сухо, а после ремонта еще и уютно. Сашка сидел напротив, разминал ложечкой пирожное и думал, как приказал шеф, заверивший:

– Я тебе разжевал и в рот положил до того момента, когда сам понял. Если скажу еще хоть слово, будет подсказка, а не плод твоих извилин.

Сашка хмурил брови, кусал губы, издавал вздохи, растирал виски – не помогало. И Бакшаров раздражал: смотрел, ехидно прищурившись и подставив под подбородок кулак, лыбился. Сашка несправедливо чувствовал себя идиотом.

– Ну? – нетерпеливо спросил Бакшаров. – Кто?

– Я всех подозреваю.

– Я же не спросил – кого подозреваешь, я задал конкретный вопрос: кто грохнул Симича. Ладно, во всяком случае, ты не должен руководствоваться личными симпатиями. Да нет здесь особой загадки, Саня. Главное, когда у тебя имеются материалы, вычислить более важные факторы. Ищи тех, у кого есть мотивы. Иногда ничтожный мотив является главным толчком к преступлению, а бывает, человек держит удар за ударом и только закаляется.

– Да все они могли грохнуть Симича! – пыхнул Сашка. – Все, кто хоть как-то с ним сталкивался. Даже уважаемый мэр и его сын.

Бакшаров не успел продолжить образовательный процесс, вошел Сергей:

– Можно?

– Конечно, – ответил Слава, поднявшись навстречу.

– Вера! Вера! – звал Сергей, нащупывая выключатели.

Гостиная осветилась, но дом явно пустовал.

– Я посмотрю наверху, – сказал на ходу Сергей, направляясь к лестнице. – А вы располагайтесь.

– Ни фига себе! – выразил не то восторг, не то возмущение Сашка, обходя гостиную. – Живут же некоторые!

– Падай, – указал Бакшаров на диван, сам же погрузился в мягкое кресло.

Сашка переключился на осмотр своих кроссовок, не блиставших чистотой, пройти в них к креслу или дивану не решался. Но нашелся. Осторожно присел на край шкуры у камина, оставив ноги в кроссовках на полу.

– Наверху ее нет, – сообщил Сергей, спускаясь с лестницы. – Может, в бассейне…

– Слав, из чего этот пол сделан? – поинтересовался Сашка, когда хозяин дачи куда-то убежал.

– Понятия не имею.

– В шахматном порядке… Красиво: бежевая – коричневая, бежевая… Слав, у меня что-то нехорошее шевельнулось.

– Например?

– Да так… – Саня помолчал и добавил: – В армии Сергей небось не служил… – Снова помолчал и снова добавил: – Надо же, на даче и бассейн у них.

Бакшаров предостерегающе погрозил пальцем.

– Да нет, я к слову, – вздохнул Сашка, но не удержался: – Это же не дача, а дворец. На какие шиши, напрашивается вопрос даже у меня, слабоумного.

– Запомни заповедь: не завидуй.

– Ладно. Но все же?

Снизу поднимался Сергей с совершенно потерянной миной:

– Ее нигде нет… Она пропала…

– Ты хорошо смотрел? – спросил Бакшаров. – В таком домике заблудиться можно. А если спит где-то?

– Или в туалет вышла, – подсказал Сашка.

– Туалеты внизу и наверху есть, – растирая грудь, ответил Сергей, – за этим незачем выходить.

Его бледный вид заставил Бакшарова подскочить и помочь Сергею добраться до дивана, попутно он крикнул Сашке:

– Поищи выпить! Шевелись!

– Где искать? – заметался парень. – Это же не мой дом.

– Вон, шкаф в углу… Это бар… – указал Сергей.

Ему было плохо, кололо сердце. Сашка наливал на ходу, а Бакшаров подсовывал под спину Тулина подушки. Сергей сделал несколько глотков, ослабил узел галстука, расстегнул верхние пуговицы рубашки. Потом прикрыл глаза, бормоча:

– Все. Нашел. Выследил. Он выследил ее.

– Кто? Кого? – не понял Бакшаров.

– Он убивает в городе женщин… ножом по горлу…

– Маньяк? Почему ты решил, что он выслеживал Веру?

– Неделю назад он ранил ее… А подругу убил… и… Он убивает моих…

Сергей отхлебнул еще, у него тряслись губы.

– Не психуй! Ну-ка, соберись… – раздраженно прикрикнул на него Бакшаров. – Мужик ты или фуфло? Расквасился! Выкладывай все как есть! Живо!

– Да, да… Я расскажу… Я хотел давно… Сегодня хотел…

Трудно. Начать трудно. Досконально припомнить не только день охоты, но и предыдущий, когда впервые услышал о Лоре в кафе. Но постепенно Сергей разговорился, его повествование текло быстро и толково, а не сбивчиво и отрывисто. Потому что необходимость вот так сесть и выложить кому-нибудь двухмесячный кошмар назрела давно. Целый час Бакшаров слушал, не проронив ни звука. Он растопил камин, ходил из угла в угол. Впрочем, один вопрос задал Слава, это когда Сергей упомянул о фотографиях убитых, трех девушек он знал, а четвертую (Маргу) – нет: