Мой первый, мой истинный - Марина Эльденберт

заживает, как на собаке, – усмехнулась жрица. – Тебя же пришлось относить к озеру, чтобы залечить ногу.

– Ногу? – Я откинула простыню в сторону и увидела растекшийся по коже огромный синяк.

– К счастью, обошлось без перелома.

Сараси, как всегда, улыбалась, но я чувствовала, что она взволнована, и дело не во мне. Удар об воду хоть и добавил мне головной боли, причем буквально, на моей памяти никак не сказался. Я прекрасно все помнила.

– Где он? – спросила я.

– Кто?

– Дэй, конечно.

– Наверняка, в темницах, – вздохнула жрица.

– В темницах?!

Сараси широко распахнула глаза и замотала головой:

– В смысле, не сам Дэй в темницах. Он там с тех пор, как на остров доставили пленных. Допрашивает их.

Я хотела облегченно вздохнуть, но не получилось.

– Только не говори, что среди них мой отец?

Сараси виновато закусила губу, и этот жест был красноречивее остальных.

Я волчицей не была, но, когда предки создавали универсальных истинных для джайо, они, видимо, позаботились об их зверином темпераменте. Потому что я чувствовала в себе всю волчью ярость.

– Мне надо к нему, – слезла с постели я быстро и даже не растянулась на полу – хороший знак.

– Может, дождешься его здесь? – попыталась остановить меня Сараси. – Дэй часто к тебе заглядывает.

– Нет, – прорычала я. – Темницы так темницы. Я должна увидеть папу.

И освободить его, конечно же. А вдруг ему нужна помощь? Вдруг он тоже ранен? Еще больше я хотела увидеть Дэя. Узнать, что с ним все в порядке. Убедиться в этом собственными глазами.

Сараси быстро отказалась от попыток меня остановить и даже согласилась отвести к темницам. До этого дня я не знала вовсе, что у джайо они есть.

– Их используют редко, – объяснила жрица. – Для вервольфов, что совершили тяжкое преступление по законам джайо. Они сидят там до суда, в ожидании приговора.

– И какой обычно приговор?

– Смерть или пожизненное изгнание, – не стала щадить мои чувства Сараси.

Я побледнела: изгнание для отца – нормальный вариант, а вот если джайо решат его убить?

Оказалось, до темниц было не так далеко идти. Жрица привела меня в соседнюю пирамиду, но, вместо того, чтобы подняться наверх, мы спустились в подвалы. Правда, до самых темниц не дошли: нам навстречу вышел мой муж. Живой, здоровый и недовольный моим появлением. Типичный Дэй.

– Дэй! – всхлипнула я и бросилась к нему на шею. От долгого страстного поцелуя у меня даже голова болеть перестала. Но этого мне было мало.

Хотелось его всего ощупать, чтобы понять, что с ним все в порядке. Что я и сделала. Но вместо страшной раны, оставленной ружьем, на его боку обнаружился только белый шрам.

– Изабель, перестань, – строго попросил он, перехватывая меня за руки. – Со мной все в порядке. Чего не скажешь о тебе. Что ты здесь забыла?

– Пришла к тебе. – Я все-таки отстранилась и заглянула ему за плечо. К сожалению, там виднелся лишь пустой коридор. – Неужели непонятно?

– Могла просто меня дождаться.

– Не могла. Там мой отец, да? – я посмотрела Дэю в глаза. – Дай нам поговорить.

– Нет.

Я оглянулась за помощью Сараси, но, пока мы с Дэем обнимались, она деликатно ушла.

– Что значит – нет? Это мой папа.

– Ты сказала, что твое место здесь. Отказалась уплыть, вернуться на Большую землю. – Дэй сжал кулаки. – Ты выбрала меня.

Я готова была его треснуть.

– Я по-прежнему выбираю тебя, глупый ты вервольф! Я люблю тебя.

– Зачем тогда ты уплыла с Шаном?

– Чтобы всех спасти. И так бы и было, не появись ты с другими джайо.

Дэй выругался сквозь зубы.

– Тебе это предки подсказали?

– Предки сказали, что я должна доверять собственной интуиции. Они меня вели, да, но принимала решения я сама. – Я тяжело вздохнула. – Теперь это не имеет значения, когда Атлас мертв. Считай, я провалила этот экзамен.

– Нет.

– Что – нет? – разозлилась я.

– Атлас Никрос жив. – Муж скривился так, словно его этот факт не сильно устраивал, а вот я обрадовалась.

– Это прекрасная новость, Дэй.

– Ненадолго, потому что завтра его ждет суд джайо. Учитывая, сколько вервольфов из-за него погибло…

– Мы должны его отпустить, – перебила я мужа. – Это важно для того, что случится в будущем.

– Ты сказала, что предки ничего тебе не говорили.

– Напрямую – нет, я не вижу весь их замысел. Но он есть… Ты мне не веришь?

– Я верю только фактам, Изабель, – ответил Дэй. – Никрос пошел против джайо и должен понести наказание. И лучше бы ему сдохнуть, раз он угроза для архипелага.

– Я с ним договорилась.

– И ты ему веришь?

– Я верю предкам!

– А я верю своему чутью.

В тебе говорит не чутье, а раздутое эго. Вот что мне хотелось сказать, вместо этого я сказала:

– Тогда джайо не нужна верховная жрица. Если они все равно делают, что хочется им. И тебе я тоже не нужна.

Глава 27.2

– Мне нужна истинная, а не жрица.

– Но я жрица, Дэй. Знаю, ты бы предпочел кого-нибудь попроще, вроде Юмали.

– При чем здесь Юмали? – Дэй нахмурился и сжал губы в тонкую линию.

– При том, что ты по-прежнему можешь выбрать ее.

– Я выбрал тебя.

– Нет, – я покачала головой и ткнула пальцем ему в грудь. – Пока что ты выбрал себя и свое мнение. Я приду на суд и выступлю в защиту Атласа. Если меня никто не поддержит, то мне здесь нечего делать.

Я сказала «никто», но имела ввиду его. Мне бы хотелось, чтобы Дэй меня поддержал. Смысл быть вместе, когда ваши мнения настолько сильно разнятся? Моя мама любила есть птицу, а папа – рыбу. Она предпочитала порядок, а отец называл свой бардак в кабинете хаосом творчества. Мама всегда растила нас с сестрами в строгости, отец же откровенно баловал. Они расходились во мнениях, в каких-то мелочах, но всегда принимали сторону друг друга. Как в той ситуации, когда Атлас меня похитил. Они были заодно.

Я любила Дэя. Всем сердцем. Но понимала, что у нас ничего