Мой первый, мой истинный - Марина Эльденберт

ты говоришь, Дэй? – поинтересовался он, подходя к нам. – Что сделает мой сын?

– Выдаст нас, – в его голосе зазвенела ярость, а еще затаилась боль, которую муж не желал показывать.

– Откуда ты знаешь?

– Я не знаю. Только предполагаю, что он захочет отомстить.

– Зачем ему мстить нам, джайо? – влезла Юмали, но тут же склонилась перед вождем, когда он махнул рукой в ее сторону.

– Зачем ему это делать, Дэй?

– Потому что он считал Изабель своей парой. Потому что Сараси жестоко обманула его, а я забрал то, что он по праву считал своим. Еще и нечестно выиграл. Мне тоже больно это признавать: что мой брат может быть способен на такое. Но никто не видел Шана с того самого дня, как мы с Изабель стали парой. Я проверял на юге, спрашивал у Ицу. Он подтвердил, что ни одна из лодок не пропала, но я почти уверен, что на архипелаге его больше нет.

– Почти, – пробормотал вождь, стирая с лица усталость пятерней. – Этого недостаточно, чтобы знать наверняка.

– Этого недостаточно, чтобы обвинять мою пару, – в тон ему ответил Дэй.

– Никто и не обвиняет великую жрицу, – на этот раз его отец недовольно прищурился, – но для того, чтобы и дальше не пришлось ее ни в чем обвинять, я предлагаю Изабель побыть некоторое время в храме. Пока ситуация с видениями не разрешится.

У меня внутри все похолодело. Побыть в храме? Это значит…

– Ты хочешь запереть ее? – озвучил мои мысли Дэй.

– Обезопасить, – поправил его вождь. – Обезопасить нас всех.

Джайо одобрительно заголосили. Предатели!

– Закроешь нас, и надежды спастись не будет, – предрек Дэй.

– А кто говорит про вас двоих? – поморщился его отец. – Ты отправишься искать брата, пока верховная жрица останется под моим присмотром. Еще не хватало, чтобы ты попытался забрать у нас нашу единственную надежду. К тому же, может, твое присутствие сбивает ее дар. Отвлекает от видений.

Один взмах руки вождя – и Дэя оттащили от меня. Каким бы сильным ни был муж, сразу с несколькими альфами ему было справиться было не под силу. А они будто навалились на него все разом. Меня не хватали, но заступили дорогу, на этот раз не давая возможности ему помочь.

– Быстрее найдешь Шана, – пообещал вождь своему сыну, – быстрее вернешься к своей паре. Я держу свое слово. – Он повернулся ко мне: – А ты, Изабель, пока сосредоточишься на видении. Может, расскажешь нам, где искать настоящего врага. Пойдем, я провожу тебя в храм. Там ты будешь под надежной защитой.

Он подал мне руку, которую я, конечно же, не приняла. Я снова буду в плену, а не под защитой!

– Я не знаю, как защитить тех, кто, кажется, не желает моей защиты. – Я вздернула подбородок и прошла мимо него в сторону пирамид.

Пусть мое сердце сжималось от дурных предчувствий, а душа болела, с видениями действительно пора было разобраться. И спасти если не всех, то хотя бы себя и Дэя.

Глава 26

Сказать, что я злилась – значит, ничего не сказать. Во мне было столько дикой звериной ярости, что любой вервольф позавидовал бы. Я злилась на джайо за то, что им проще было поверить в слова Юмали, чем мне. На вождя за то, что он поддержал мое заточение. На Атласа Никроса, который настолько жестокий идиот, что собирается уничтожить целый архипелаг. И, в конце концов на себя, за то, что была неосторожна в словах, действовала напрямую, а не хитростью, как советовала Сараси.

Она, кстати, ни разу за остаток ночи и весь долгий день не навестила меня: еду и воду приносили другие жрицы, рангом пониже. Подозреваю, что сам вождь не пускал ее ко мне. Опасался, что мы объединимся? Бес его знает! Но она не приходила.

Когда я поняла, что во всем придется разбираться самостоятельно, то сначала сильно разозлилась, а затем подумала, что хватит полагаться на других. Всю свою жизнь я провела по чужой указке. Родителей, тетушек, дядюшек, общественных устоев Лысой бухты и нравов законопослушных велимийцев. Теперь эти нравы сменились на дикарские обычаи джайо, но суть осталась та же – мной продолжали управлять. За меня решали.

Тогда-то меня и осенило. Если до этого меня бесило отношение дикарей к верховной жрице, проводнику предков на земле, то теперь я их поняла. Я была этим самым проводником, но сама в это не верила. Я рассматривала свою избранность как обузу, как то, с чем я быстренько справлюсь, и от чего так же быстро избавлюсь.

Так стоит ли обижаться на них за недоверие? Я бы сама не доверилась девушке, которая сама не знает, чего хочет.

В таком состоянии меня и застала Сараси. Она пришла ко мне после заката, а, вернее, прокралась. Потому что жрица дождалась, пока я останусь одна, торопливо вынырнула из-за колонны, держа в руках небольшую сумку.

– Держи, Изабель, – протянула она ее мне. Я взяла сумку машинально и заглянула внутрь. Там оказалась моя одежда: рубашка и брюки, в которых я приплыла на острова. – У нас мало времени, – добавила она торопливо, – переодевайся, и я отведу тебя к Дэю.

Мои глаза расширились:

– К Дэю?

– Он ждет тебе в бухте.

– Зачем? – Я не сдвинулась с места, только сильнее сжала ручки сумки и пытливо посмотрела на Сараси, которую мои вопросы ввели в ступор.

– Чтобы вы могли уплыть отсюда, – объяснила она, нахмурившись. – Послушай, предки велели мне тебя защищать. Даже перед стаями джайо, а они слишком заигрались в самоуверенность и собственную божественность. Считают себя всесильными и неуязвимыми. Мои боги это знают, поэтому их устроит любой расклад. Либо ты спасешь джайо, либо они понесут наказание за собственную гордыню.

– Ты не веришь в меня? – спросила я тихо. – Поэтому отправляешь подальше отсюда? Или тебе я тоже не нравлюсь в роли верховной жрицы?

Сараси даже рот открыла от удивления.

– Верю, Иззи. Я в тебя верю. Я так долго наблюдала за тобой через видения, что, кажется, ты для меня стала как родная. Как сестра, которой у меня никогда не было. В самом начале я считала, что, когда на острова приплывет новая верховная жрица, я останусь не