За гранью вечности - Грета Милан

пока с ним.

Кириан кивнул, а я поспешила внутрь, чтобы продезинфицировать обеденный стол, расстелить на нем стерильную пеленку и приготовить инструменты, которые мне пригодятся. Затем я вернулась к Кириану, и мы вместе внесли Сильвера в дом.

– Аллегре это не понравится, – произнес Кириан, задумчиво глядя на спящего Сильвера.

Разумеется, он был прав. Пожав плечами, я протянула ему фонарик.

– Можешь подержать его?

– Конечно. – Кириан скинул кожаную куртку, под которой была только черная футболка. Присев на край стола, он склонился над Сильвером и направил свет прямо на рану. – Выглядит ужасно.

– Да.

Я отодвинула стул и натянула стерильные перчатки, а затем тщательно осмотрела рану. К счастью, кости и сухожилия были целы.

– Ты не впервые это делаешь, – заявил Кириан.

– Нет. – Я быстро прочистила открытый участок, удалив окровавленные остатки меха и комки грязи. Затем вставила в хирургическую иглу саморассасывающуюся нить и начала зашивать рану.

– Откуда ты все это знаешь? – спросил Кириан.

– Меня всему научила мама. – На мгновение я почувствовала на себе его взгляд. Но когда подняла глаза, он уже смотрел на Сильвера. Я закусила губу и продолжила: – Мне было лет одиннадцать, когда я впервые принесла домой дикую кошку с раной, похожей на эту. Мне очень хотелось научиться зашивать такие. Я так долго доставала маму, и она, наконец, сдалась.

– И часто ты это делаешь?

Я кивнула.

– Ты не поверишь, сколько животных ранится о края скал, острые ветки или в драке за территорию. Я сама их лечу. Так что можешь не волноваться. Я знаю что делаю.

– Верю. – Кириан пожал плечами. – Но мне интересно, почему ты просто не отвезешь зверей к ветеринару?

Я задумчиво наморщила лоб.

– Сама не знаю. Наверное, мне трудно передать их в другие руки. К ветеринару я отвозила их только в самых крайних случаях. А потом все равно забирала домой.

Кириан негромко рассмеялся.

– И после этого ты так и не признаешь, что упряма?

Сама того не желая, я улыбнулась.

– Может, это не совсем правильно, – признала я, вытирая кровь и возвращая иглу на место. – Я правда могу быть упертой, если что-то имеет для меня значение. А помощь животным – это важно. Я всегда мечтала о том, что мы с Ди поступим в колледж, я начну учиться на ветеринара и буду практиковать. Но мама говорит, что стоит забыть об этом. – Я судорожно сглотнула. – Ты тоже так считаешь?

Кириан помолчал. Я понимала: он обдумывает, как лучше мне ответить.

– Мы никогда не знаем, что произойдет через неделю или в следующем году. Но если у тебя нет мечты – за что тогда вообще бороться?

Неожиданно слезы обожгли мне глаза. Сама не знаю, почему слова Кириана вызвали у меня такую реакцию. Может, я ожидала, что он будет солидарен с моей мамой, как и несколько дней назад, когда речь шла о домашнем аресте?

Я молча зашила рану и наложила на нее повязку. Закончив, я сняла перчатки и бросила их в мусорную корзину, а затем, стоя возле Сильвера, погрузила пальцы в его мех.

– Я больше так не могу, Кириан, – тихо произнесла я. – Мне этого просто не вынести.

Признание давалось мне с трудом. Тем не менее я посмотрела на него – пусть видит, насколько мне сейчас больно.

Он выключил фонарик, встал и провел рукой по своим черным волосам.

– Только дома ты в безопасности.

– Но здесь я совсем одна и отрезана от внешнего мира, – возразила я. Поднявшись, я обошла вокруг стола и встала прямо перед ним. – Я скучаю по Ди и Мэтту.

Он устало посмотрел в кухонное окно.

– И они по тебе скучают.

У меня округлились глаза.

– Серьезно?

Он кивнул.

– Вчера ты не появилась в школе, и Ди встревожилась. Они с Мэттом хотели заглянуть к тебе днем, но Фил сказал им, что у вас есть планы.

Я возмутилась. Уныние мое как рукой сняло.

– Убить его мало.

– Это же для дела. – Кириану явно хотелось защитить друга.

– Он опять все испортил. – Я сердито сложила руки на груди. – Мне нужно поговорить с Ди.

Кириан вздохнул.

– Ты знаешь, что это невозможно.

Да, потому что эта упрямица не берет трубку.

Внезапно мне в голову пришла идея.

Я повернулась и взглянула на часы, висевшие на стене. Было почти девять.

– Пойдем на вечеринку к Престону?

Лицо Кириана стало суровым.

– Забудь об этом.

Конечно, я бы могла замять эту тему, а позже ускользнуть из дома и пойти туда одна. Но это лишний раз всем докажет, что я безответственный человек и запереть меня дома – верное решение.

Я решила стоять на своем.

– Это всего лишь школьная вечеринка. Учителей на ней не будет.

Усмехнувшись, Кириан покачал головой.

– Даже не думай, что я повезу тебя в укромный лесной уголок, чтобы ты помирилась с Ди и Мэттом. Это слишком рискованно.

Хотя внешне я оставалась спокойной, мой пульс учащенно забился.

– Мне надо поговорить с ними, Кириан, – сказала я, взывая к его состраданию. – Если мы с Ди помиримся, я хотя бы смогу иногда болтать по телефону с ней или Мэттом. И не буду чувствовать себя такой одинокой.

– Ты не одинока, – без всякого выражения ответил он.

– Но чувствую себя именно так. – Я осторожно положила руку ему на грудь, и сама удивилась, как на это отважилась. Наверное, отчаяние не давало мне отступить. – Ди и Мэтт – мои лучшие друзья. Сколько я себя помню, мы всегда были вместе. Они как компас посреди того шторма, что бушует сейчас во мне. Мне нужны мои друзья – пусть даже на расстоянии.

Кириан по-прежнему старался не смотреть на меня. Но я увидела, что он заколебался.

– Я ни слова не скажу им про эту историю с богами, – пообещала я. – Но, пожалуйста, дай мне шанс поговорить с ними.

Я заметила, как на его челюсти дрогнул мускул. Он задумчиво наклонил голову. Наши лица вдруг оказались совсем близко друг к другу.

Дыхание Кириана нежно коснулось моей кожи. Ноздри его слегка раздулись – так, словно он хотел вдохнуть мой аромат. Жар запылал у меня внутри и охватил все тело.

Я стояла и не могла пошевелиться. Затаив дыхание, я смотрела на Кириана, чувствуя, как стучит его сердце под моими ладонями. Оно билось сильно – намного сильнее, чем нужно. Но, может, я принимаю желаемое за действительное и это снова обернется для меня неудачей?

Он мой охранник, я его подопечная. Это его работа, не более того. Не стоит об этом забывать. И неважно, чего я